— Да мы тут на секундочку заскочили, — начал объяснять другой, — надо с одним непонятливым товарищем разъяснительную беседу провести, а то он совсем уже берега попутал. — Он посмотрел на Снегирева. — Ну че, выйдем для базара?

— Ребята, — тихо попросила буфетчица, — а можно где-нибудь в другом месте? В «Уюте» или в «Креветке»?

— Да мы недолго, — попытался изобразить улыбку парень, — а ты пока нам бутылочку «Хеннесси» приготовь в качестве бонуса, и мы тогда здесь больше светить не будем…

— Сегодня, — уточнил второй, и они засмеялись.

Алексей вышел в переулок, и тут же из припаркованного черного внедорожника вылез еще один парень, высокий и накачанный. Снегирев свернул во внутренний маленький дворик, где стояли мусорные контейнеры и баки для отходов. Развернулся и стал ожидать, когда к нему подойдут.

Первым решился здоровяк, который вышел из внедорожника, а двое других остановились и заранее стали ржать, предвкушая то, что должны увидеть.

Качок подошел почти вплотную. Он был действительно огромный: около двух метров ростом и весом не менее ста сорока килограммов.

— Ну, ты че? — спросил он. — Не понял, когда с тобой русским языком говорили? Тебе сказали — валить из города. Надо было сразу, но теперь уж…

Он размахнулся и ударил, но попал по воздуху, потому что Снегирев успел отступить на шаг. Потом ударил другой рукой, и снова не попал, что его очень удивило.

— Ты че, урод, не понял, когда с тобой…

— Я не урод, — ответил Алексей, — а вот ты инвалид.

— Че ты сказал?!

Качок бросился вперед, и Снегирев ударил носком армейского ботинка в его голень.

— А-а! — вскрикнул парень, присел, потом повалился на бок и, уже лежа, крикнул: — Мочите этого гада: он мне косточку сломал!

— Большую берцовую кость, если точно, — поправил его Алексей, — пару месяцев попрыгаешь на костылях в гипсе, хотя с твоим весом точно три месяца.

Он посмотрел на парней.

— Ну, кто первым… Хотите, сразу вдвоем… Давайте.

Он пошел навстречу обоим и, подойдя, не делая паузы, без замаха резко выбросил руку, ударив одного из парней. Тот пошатнулся, но не упал. Из носа его пошла кровь…

— Ты чего? Мы же просто поговорить, а ты сразу бить, — заскулил он и посмотрел на своего приятеля, который достал из кармана нож. — Он мне нос сломал.

Третий парень начал размахивать ножом перед собой.

— Положи ножик на землю, — попросил его Снегирев, — и тогда я тебя бить не буду: слово даю.

Парень наклонился и положил нож на грязный асфальт.

— А теперь беги! — приказал ему Алексей.

И тот помчался. Снегирев наклонился, поднял нож, подошел к мусорному баку, открыл его и бросил туда нож.

— О-о, — стонал парень со сломанной ногой.

Алексей подошел и присел рядом на корточки.

— Что вы сразу в драку лезете? Вам сказали со мной поговорить? Или Локоть сказал, что меня надо сразу мочить?

— Сразу мочить.

— Мне «скорую» тебе вызвать или ты сам это сделаешь?

— Мы сами, — поспешил ответить парень со сломанным носом.

На служебное крыльцо, к которому обычно подвозили продукты, вышел молоденький официант. Он достал пачку сигарет и вдруг увидел лежащего на земле крупного мужчину и второго, который, закинув голову назад, захлебывался кровью.

— Ой, — удивился паренек, — а что это они?

— Курили много, — объяснил Снегирев, — вот здоровье и не выдержало. И потом, ты ведь и сам знаешь качество сигарет, которые продаются в наших магазинах. Лучше сразу стакан яду принять, чем медленно умирать в таких вот мучениях.

Глава одиннадцатая

Василий спустился по лестнице, прошел мимо стеклянной стены, за которой был кабинет дежурного по управлению, потом все-таки повернулся и наклонился к окошку.

— Я сегодня пораньше домой. Надо с другом пообщаться. Лишний раз звонить мне не надо — только если что-то архисрочное.

Он хотел уже отойти, но на столе дежурного громко зазвонил телефон. Дежурный снял трубку.

— Так… так… так… так… Чей труп?.. Сейчас высылаю дежурную бригаду.

Колобов, уже шагнувший в сторону выхода, вернулся назад и снова наклонился к окошку дежурного.

— Что случилось на этот раз?

— Так это… Вот сообщили, что еще труп нашли… То есть обнаружили.

— Чей труп и где обнаружили?

— Женский труп возле озера. Вроде около того места, где убили когда-то девушку, а потом повесили маньяка…

— Высылай бригаду срочно! И людей в оцепление отправь.

— В областной УВД сообщать?

— Разумеется, а то они потом нас съедят… Только давай так… Приедет бригада на место, ребята отзвонятся, мы узнаем подробности, тогда и сообщим. Ты позвонишь оперативному дежурному, а я отцу сам сообщу. Кто обнаружил труп?

— Вы не поверите, но это наш пенсионер — бывший участковый микрорайона Кирпичники — майор Баранов. Он сказал, что место преступления сейчас огородит и не будет никого пускать… А девушка, по его словам, будто бы из того самого злосчастного календаря. Хотя все, чуть что, этот злосчастный календарь вспоминают… Что-то вы в лице даже изменились, товарищ майор. Что-то случилось?

Колобов снял фуражку и пригладил ладонью волосы.

— Это значит, что влипли мы с тобой, Витя. Сейчас сюда навалит такая толпа! Прокуратура, Следственный комитет, телевидение — век бы его не видеть… просто любопытные побегут смотреть… Погоди… Погоди… А Баранов не сказал, что за девушка?.. Он ее не мог опознать сам — мол, какой месяц это был?

— Ничего больше не сказал.

— Ну, все — я сам еду туда на своей машине, а ты срочно — дежурную бригаду, экспертов и ребят в оцепление.

Предчувствие у майора Колобова было. И предчувствие нехорошее. Он спешил к месту преступления и повторял про себя: «Только бы не Валя! Только бы это была не Соболева!»

«Солярис» съехал с трассы, и почти сразу пропало солнце, набежали тучи, небо потемнело. Бывшего участкового он увидел только тогда, когда Баранов выскочил на его пути и замахал руками. Узнав начальство, он вздохнул:

— Василий Петрович, опять началось, похоже. Сейчас опять весь город на нас бочку покатит, что это мы допустили. А если узнают, что Снегирева выпустили…

— А сам-то откуда об этом знаешь?

— Так мне жена об этом сказала, она его в магазине на рынке видела: он там кепку покупал.

— Где девушка?

— Там лежит, около воды. Она точно была в календаре: тот долго у меня в гараже висел. Жена тогда всю плешь проела, мол, когда выбросишь эту порнографию. Теперь не висит, видимо, сама она и выбросила.

Девушка лежала на животе, но Колобок по густым ее волосам сразу понял, что это Соболева. На Вале не было ни одежды, ни белья. Белье ее