Она принимала его подарки без удивления и возражения, как и все, что от него исходило, лишь краснела и застенчиво благодарила. Она была очень послушна ему, как ни одна женщина прежде, и эта покорность, доверительность, трогала его и по-мужски волновала.

Он никогда не позволял себе с ней фривольностей, держался вежливо, даже слегка церемонно, обращался только по имени-отчеству — Вера Борисовна — что ее поначалу смущало. Ее целомудрие исключало легкие отношения, а на серьезные он не решался. У него уже были отношения с пятью или шестью женщинами одновременно, причем, все — серьезные, так, во всяком случае, все они полагали.

Он тратил на них кучу денег, ужасно от них уставал и не знал, как развязаться. А не завершив с ними, он не мог начать с Верочкой, — это было бы нечестно. Верочка в качестве его помощника знала о его похождениях, но она и эту часть его жизни воспринимала без осуждения, как должное.

Однажды он задал Нине Мухановой вопрос, сильно его занимавший.

— Как ты думаешь, у Верочки был какой-то опыт по части мужчин?

— Ты еще не выяснил? — удивилась она. — Неужели между вами до сих пор еще ничего не было? Непохоже на тебя!

— Я как-то робею, — признался он.

— Ты?!

— Знаешь, мне бы не хотелось быть первым…

— А я думала, все мужчины хотят быть первыми!

— Ну нет! Не я, во всяком случае. Большая ответственность. А вдруг продолжение не сложится?

— Зато будет, что вспомнить. Между прочим, оглядываясь на прошлое, я бы совсем не возражала, если бы у меня в свое время первым был мужчина, вроде тебя: умный, опытный, деликатный,… а не тот беспутный глупый студентик, в которого я сдуру влюбилась. Подруга Верочки по секрету рассказывала мне, что у Верочки был неудачный роман. Она полгода встречалась с парнем, который приезжал сюда из Москвы, он снял ей квартиру, она собиралась за него замуж. А потом выяснилось, что он женат, словом, обычная история… Короче, Верочка решила поставить крест на личной жизни и заняться карьерой. Похоже, у нее получилось и то, и другое… или вот-вот получится. Не так ли?

Нина лукаво посмотрела на Норова.

***

За полгода до выборов в городскую думу Осинкин попросил Норова составить список кандидатов и предварительную смету. Понимая, что борьба будет за каждое место, Норов кандидатуры подбирал очень тщательно. Пять округов он оставил для людей Мураховского, хотя Ленька просил дать ему восемь, обещая взамен профинансировать четверых безденежных кандидатов от мэрии.

На утверждении присутствовал и Петров. Когда Норов зачитывал свой список, тот задавал вопросы относительно каждой фамилии: кто такой, откуда, какими средствами располагает. Норов отвечал ему снисходительно, полагая, что дело Петрова — финансы, а политика его не касается. Осинкин молча слушал, курил, затем вдруг проговорил:

— У Володи тоже есть кое-какие соображения.

— На какую тему? — поднял бровь Норов. — Как дополнительно ошкурить коммерсантов?

Осинкин чуть смутился.

— По поводу списка.

Норов насмешливо посмотрел на Петрова:

— Собрался в политтехнологи переквалифицироваться? Думаешь, это доходнее?

Петров кашлянул и произнес:

— Решать-то все равно Олегу Николаевичу.

Он всегда подчеркивал, что, в отличие от Норова, считает себя лишь исполнителем, подчиненным, а не полноправным соучастником. Осинкин подвинул Норову лежавшую у него на столе бумагу. Норов бросил на нее небрежный взгляд, но в руки не взял.

— Может быть, тогда пусть Володя и занимается выборами? — проговорил он, закидывая ногу на ногу.

— Паш, ну зачем ты так? — мягко упрекнул Осинкин. — Мы просто обмениваемся мнениями. Ты же сам за демократию.

Норов подумал, что поручить Петрову составление параллельного списка, не поставив об этом в известность Норова, было со стороны Осинкина бестактно. Вслух он, однако, ничего не сказал. Он начал читать бумагу и с удивлением увидел, что не меньше трети фамилий ему незнакомы.

— Кто эти люди? — спросил он Осинкина, игнорируя Петрова.

Петров кашлянул.

— Это — из «Стройграда», — проговорил он с долей неловкости.

«Стройград» был крупной строительной корпорацией, пришедшей из соседней области. О связях «Стройграда» с татарской преступной группировкой много писали в прессе. Ребята из корпорации вели себя агрессивно и в методах не стеснялись; на их счету были и рейдерские захваты, и запугивание конкурентов и, как уверяли, даже трупы. Силовики не раз возбуждали по факту преступлений уголовные дела, однако, доказать причастность «Стройграда» не удавалось, — взятки те давать умели, и связи у них были на самом верху.

К Саратову «Стройград» подбирался давно, но губернатор и Пивоваров его сюда не впускали. После поражения Пивоварова, глава корпорации, энергичный парень лет тридцати пяти, красивый черноволосый осетин с хищными усами, сумел найти дорогу к Петрову и подружиться с ним. Петров выделил ему несколько хороших стройплощадок, что Норову совсем не понравилось, хотя вмешиваться он счел некорректным, — это была чужая территория. А вот Петров, в отличие от него, не церемонился.

— Тебе, конечно, не нужно напоминать, что эти парни — бандиты? — проговорил Норов, обращаясь к Осинкину.

Тот издал свой смущенно-виноватый смешок.

— В наши дни про всех это говорят, даже нас с тобой в бандиты записали. Видишь ли, Паша, говоря откровенно, мне не совсем по душе наша зависимость от Мураховского. Конечно, он надежный партнер, помог нам на выборах, мы ему благодарны и все такое, но потраченные деньги он ведь давно вернул, не так ли?

— В пять раз больше! — не утерпел Петров. — Если не в десять!

Ему давно не давало покоя то обстоятельство, что люди Леньки руководили двумя профильными департаментами. Деньги шли мимо его рук, и он не раз критически высказывался в узком кругу на тему их непорядочности.

— Так или иначе, мы с Леонидом в расчете, — заключил Осинкин. — Мне хотелось бы создать пул бизнесменов, на поддержку которых мы можем рассчитывать. Это придаст нам больше устойчивости; мы сможем действовать свободнее.

— Поменяв Мураховского на «Стройград», мы не добьемся устойчивости, — возразил Норов.

— Тут не только из «Стройграда», — заспорил Петров. — Вот, например, из «Меты». Это — надежная фирма.

— Несомненно, иначе твой брат не был бы там заместителем директора и они не получали бы от нас столько подрядов, — саркастически заметил Норов. — О, я смотрю, ты и ректора нашего университета сюда засунул? Правильно. Этот — парень свой в доску. Кто платит, тому и лижет. С ним одна проблема: сколько бы денег мы на него ни засадили, он все равно никогда никуда не изберется.

Муниципальный университет был учрежден еще Пивоваровым, предположительно, для подготовки городских и областных чиновников. Деньги