– Кит, не глупи! Конечно нет! – вскричала Петра.

– Петра, спасибо тебе за доверие. Нет, Кит, я не посылал сам себе записку с угрозами. А ты? – Вопрос был задан небрежно, но лицо его было серьезным; он не сводил голубых глаз с лица Кит.

– Я?! – вскричала Кит, вскакивая с места. – Да зачем мне пачкаться и заниматься такой ерундой?

– В беседе с рыженькой мисс Кемпбелл – инспектором полиции я сказал, что ты ни за что не поступила бы так. Ты бы примчалась ко мне и высказала все, что обо мне думаешь… И все же я рад, что ты подтвердила мои догадки.

– Нет, она этого не делала! – выпалила Петра, тоже выходя из себя. – Джервас, как будто кто-нибудь из нас…

Он перебил ее:

– Петра, я знаю, что ты так ни за что бы не поступила. Но Кит злилась на меня из-за истории с привидением, которую я скормил ей тысячу лет назад… Ты в самом деле затаила на меня обиду, Кит, старушка?

– Тогда… много лет назад, я не понимала, что ты пошутил, – с трудом ответила Кит. Наверное, она просто слишком старалась казаться спокойной. Слова она цедила сквозь зубы. – И я не затаивала на тебя обиды. Я… вся моя семья имеет веские основания «злиться» на тебя, как ты изволил выразиться. И дело совершенно не касается шуток о привидениях.

– Прекратите оба! – приказала Петра. – И если вы намерены говорить обо мне, прошу вас, не надо!

Кит с задумчивым видом пригладила копну коротких волос, а они встали дыбом, как будто от порыва ветра. На лице Джерваса появилось подобие улыбки, но она увяла так быстро, что даже Петра, пристально следившая за ним, не была уверена в том, что увидела.

– Как мог кто-то подойти к двери твоего номера, подсунуть под нее записку – и чтобы никто его не заметил? – Кит по-прежнему готова была играть роль адвоката дьявола. – Согласись, Джервас, твой рассказ звучит очень подозрительно. Я не обвиняю тебя, просто указываю на очевидные нестыковки.

– Ты, наверное, нечасто бываешь в «Королевском дубе», если тебе не нужно откусить мне голову, – ответил Джервас. – Там своего рода местный клуб, место встреч, иными словами, проходной двор. Туда целый день ходят все кому не лень, а персонал предпочитает не замечать ничего лишнего. Через отель может пройти небольшая армия, но заметит ее только официант из фойе, который предложит им паршивого кофе.

– Я его помню, – нахмурилась Кит. – Странно… В наши дни принято как-то больше заботиться о безопасности.

Петра решила вступиться за местную достопримечательность:

– «Королевский дуб» – не модный лондонский отель, где останавливаются важные персоны. Туда в самом деле легко проникнуть… Ну и что же?

– Полиция всерьез отнеслась к записке? – спросила Кит.

– По-моему, да. Как только они решили, что я не сам ее себе прислал. По-моему, рыженькая мисс Кемпбелл на моей стороне. Правда, когда имеешь дело с полицейскими, ничего нельзя знать наверняка. – Джервас вытянул ноги и стал смотреть на мыски своих бежевых ботинок. – Я познакомился с подружкой того бедняги, который погиб в «Ключе», – без перехода продолжал он.

Обе сестры изумленно ахнули.

– Где, как? – спросила Петра.

– Я осматривал «Ключ» – уже после того, как ты, Кит, приезжала ко мне в «Дуб». Сел в машину и поехал туда. Разговоры о нашем детстве неожиданно пробудили во мне ностальгию, хотя то, что там осталось, совсем не похоже на то, что было много лет назад. Сейчас все напоминает театр военных действий. Пожарные каждый день проливают место пожара; правда, по-моему, там уже нечему гореть. Сплошные слякоть и зола. Представьте себе мое удивление, когда я понял, что по развалинам кто-то бродит. Девушка принесла цветы и положила их на кухне, на том месте, где нашли труп и где начался пожар. Она сильно рисковала – внутри очень опасно. Ей на голову чуть не свалился кухонный буфет… Доски обгорели, но из них торчали острые гвозди. Она сказала, что погибший был ее спутником жизни… Ужасно грустно! Да, Кит, даже я растрогался.

– Очень грустно, – кивнула Петра.

– Мне было не по себе, – продолжал Джервас. – Я не знал, что сказать. Потом вдруг появилась старая карга Мьюриел Пикеринг со своим пучеглазым кривоногим псом. Надо сказать, ее пес очень похож на свою хозяйку. Она невольно помогла мне, хотя это вовсе не входило в ее планы. Мьюриел начала поносить меня, и у девушки появилась возможность извиниться и уехать. А все-таки приятно повидать старушку Мьюриел! Приятно сознавать, что она совсем не изменилась. Правда, здесь вообще почти ничего не изменилось – как я уже говорил тебе, Кит. Кажется, у французов есть поговорка на этот счет… У французов есть поговорки почти на все случаи жизни. Чем больше все меняется, тем больше остается неизменным. Кажется, так?

– Да, plus да change, plus c’est la meme chose, – прошептала Петра. – Возможно, это и так, но так ведь не должно быть, верно?

Кит очень медленно произнесла:

– Джервас, сейчас, не думая об интересах Петры или о своих собственных, я скажу тебе, как человек со стороны, который видит, что будет лучше для тебя самого. Может быть, тебе в самом деле следует вернуться в Португалию. Там тебе не будет угрожать никакая опасность, которая, возможно, ждет тебя здесь. Пусть сначала полиция выяснит, что произошло в «Ключе». А тогда уж возвращайся в Англию и решай, быть или не быть твоему дому.

– Разве автор записки не хочет от меня того же самого? – резко ответил Джервас. – Мне не нравится, когда меня выпроваживают с моей земли и из моей страны. Скажешь, именно так я и сделал, когда уехал за границу. Но одно дело поступить так по своей воле, и совсем другое – бежать в страхе перед каким-то идиотом, который хочет меня убить. Согласись, история с запиской похожа на детскую шутку. Будь я проклят, если убегу, испугавшись такой угрозы! – Он помолчал и продолжал спокойнее: – И потом, вот какая мысль пришла мне в голову. Если я останусь здесь, убийца-поджигатель может не выдержать. Прислав мне записку, он очутился на линии огня. Он заявил о себе, еще раз пригрозив покончить со мной. Теперь ему придется выполнить свою угрозу. Так что я подо-

жду. Он что-нибудь сделает и вынужден будет выйти из тени, но я буду начеку и либо сам схвачу его, либо передам полиции.

– А он возьмет и устроит пожар в «Королевском дубе»! – в ужасе воскликнула Петра. – Он уже сжег «Ключ», почему ему не сжечь отель?