Она обхватила голову руками, пытаясь унять хаос в сознании.

«Если это видение было истиной, значит ли это, что её уже нет? Или это лишь символ? Что они пытались показать мне?»

Она пыталась понять, что означал шепот, что значило ее собственные действие. Было ли это жертвой, необходимой для её пути? Или это было предупреждением?

«Но почему я? Почему именно мне пришлось сделать это?»

Астрид резко повернулась, свесив ноги с кровати. Пол был холодным, но этот холод казался реальнее, чем что-либо в её жизни. Она тяжело дышала, чувствуя, как мир снова становится устойчивым.

«Если боги говорят через видения, значит, у них есть план. Но если их шепот толкает к убийству моей сестры, как я могу доверять им?»

Она сжала кулаки, чувствуя, как гнев начинает заменять страх.

– Я должна знать, что это значит, – произнесла она тихо, но решительно. – Если это путь, который я выбрала, я должна понять, куда он ведет.

Она подняла глаза, готовая принять следующий шаг, каким бы он ни был.

Дверь в комнату открылась медленно, и в проёме появился Хальдор. Его фигура была тёмным силуэтом на фоне тусклого света из соседнего помещения, но даже в этой тени его взгляд, как всегда, был пронзительным.

– Ты проснулась, – сказал он тихо, входя внутрь и закрывая за собой дверь.

Астрид подняла голову, её взгляд встретился с его, но она ничего не ответила. Внутри неё ещё бурлили воспоминания о видении, и слова, казалось, застряли в горле.

Хальдор подошёл ближе, его шаги были мягкими, почти бесшумными. Он присел на край кровати, внимательно наблюдая за её лицом.

– Я вижу, что ты потрясена, – начал он, его голос звучал спокойно, но в нем ощущалась настойчивость. – Расскажи мне, что ты видела.

Астрид опустила взгляд, её руки снова начали дрожать.

– Я видела… Сану, – начала она, её голос был слабым, едва слышным. – Она была там. Она стояла передо мной, но была другой… И я… я убила её.

Ее голос сорвался, и она закрыла лицо руками, чувствуя, как слёзы снова наворачиваются.

– Я убила свою сестру, Хальдор, – прошептала она.

Он молчал несколько секунд, давая ей выговориться, а затем положил руку на её плечо, легкое, но твёрдое прикосновение, чтобы она обратила на него внимание.

– Это было не предзнаменование, Астрид, – сказал он тихо, но уверенно. – Это было испытание.

Она подняла глаза, её взгляд был полон отчаяния и вопросов.

– Испытание? – переспросила она. – Но почему я должна была убить её? Почему именно это?

Хальдор кивнул, словно ожидая такого вопроса.

– Видение-испытание – это проверка. Оно обнажает самые тёмные страхи, самые глубокие сомнения. Оно показывает тебе то, что ты больше всего боишься потерять. И оно требует от тебя жертвы.

Его взгляд стал серьёзнее, а голос – чуть тише, почти интимным.

– Это не было о Сане, Астрид. Это было о тебе. О твоей готовности отдать все ради богов. Испытание – это не предзнаменование будущего. Это зеркало твоей души, твоих страхов.

Она покачала головой, её руки снова сжались в кулаки.

– Но почему? – спросила она, её голос дрогнул. – Почему я должна была сделать это? Это было… Это было так реально.

Хальдор слегка наклонился к ней, его лицо было почти рядом с ее.

– Потому что только через боль, через тьму можно доказать свою верность. Боги не принимают половинчатых жертв, Астрид. Они требуют полной отдачи, чтобы убедиться, что ты готова следовать их пути, несмотря ни на что.

Он замолчал, а затем добавил, его голос стал чуть мягче:

– Ты прошла испытание. Ты доказала, что можешь оставить позади даже самое дорогое ради их воли.

Она молчала, её взгляд блуждал, а мысли были путающимися.

– Это не просто жестокость, – продолжил он, словно чувствуя её внутреннюю борьбу. – Это способ показать тебе, что вера – это не просто слова. Это действие. Это жертва. Это твоя сила.

Его рука всё ещё лежала на её плече, и в этот момент она почувствовала, что не может отвести взгляд от его тёмных глаз.

– Астрид, ты сильнее, чем ты думаешь. Боги увидели это, и я вижу это. Теперь ты должна увидеть это сама.

– Я не оставлю надежду найти ее. Даже если мне пришлось пойти на это в испытании… – она не договорила.

На мгновение Астрид задумалась: если ее подсознание было готово совершить такое страшное преступление, быть может в ней что-то надломилось? Быть может, она действительно способна на подобное?

– Я понимаю, – кивнул Хальдор. – И я знаю, как тебе в этом помочь.

– Как?

– Мое предложение не будет бескорыстным, – сразу признался он. – Я смогу убедить жрецов нарушить некоторые правила взамен на одну услугу от тебя.

Астрид молчала, она уже догадывалась, о чем могут попросить служители культа и, к ее удивлению, мысль об этом не претила ей.

– Ты уже говорила с Эллен, у вас с ней налажена связь. Мы можем доверять тебе, ты доказала свою преданность, настало время для первой серьезной миссии. Пришло время очистить нашу деревню от болезни, но при этом мы не желаем зацепить непричастных, поэтому нам нужны имена.

Девушка тихо засмеялась, но в смехе этом не было и капли веселья, это было предзнаменование накатывающей истерики, готовой захлестнуть ее с головой.

– В последнюю встречу я угрожала Эллен и прекратила наши встречи, – произнесла она. – И… Как ты догадался, с похожим предложением она приходила ко мне в самом начале.

– Я знал, а не догадался, – кивнул Хальдор. – С самого начала я понимал, куда ты пропадаешь ночами, чем занимаешься в лесу. Я хотел помочь тебе не только верой, но и делом, однако мое влияние пока не так велико, чтобы я мог сделать это безвозмездно, так что перейдем к предложению. Если все пройдет как должно, мы проведем тебя к месту, куда Эллен отправила Сану. Тебе не придется скрываться и прятаться, потому что с тобой буду я и жнецы для защиты. Ты согласна?

– Согласна, – тут же произнесла девушка. – Но что вы собираетесь делать с ними?

– Изгоним из деревни, – просто сказал Хальдор. – Они этого так ждали, так что пришло время услышать их просьбы и позволить им исследовать бездну, не отравляя наш быт.

– Благоразумно.

Впервые за долгое время она испытала приятное теплое чувство благодарности и надежды, разлившиеся по телу.

– Почему ты помогаешь мне?

– Приглянулась, – коротко ответил Хальдор. – Тогда, у обрыва, я хотел лишь принести успокоение, поскольку это также мой священный долг – обеспечивать покой и умиротворение жителей. Я видел, как твое