Лицо монахини вытянулось, когда она разглядела лиловое от кровоподтеков лицо Хиро, и Эдит спешно прибавила:

– Он шутит, сестра Эрнестина. Мы работаем.

– Ты… – ткнула в нее пальцем монахиня, – иди помоги на кухне. А ты… – зловеще добавила она, когда Хиро двинулся следом за Эдит, – остаешься здесь. Помоги тому мальчишке.

С другого конца дворика увлеченно замахал рукой Сойер.

Эдит поплелась возвращать на место грабли. На кухне ей не нравилось – из-за пара пушились волосы, а пальцы покрывались ссадинами после работы с тупым ножом для овощей.

Сунув грабли обратно в деревянный ящик с навесным замком, она толкнула на место створку и вдруг услышала совсем рядом странный звук, будто котенок мяукнул. Заинтригованная, она спрятала в карманы заледеневшие руки и заглянула за угол.

Конечно, это был никакой не котенок.

У стены церкви целовались Робин и Винс. Всем телом Винс прижимал Робин к стене, запустив одну руку под длиннющую юбку и задрав ее чуть ли не до талии, а другой придерживал ее затылок. Сама Робин зарыла пальцы в светлые кудри Винса, что не пошло на пользу его прическе. Они были так увлечены друг другом, что Эдит молча взмолилась, чтобы ее присутствие осталось незамеченным, и попятилась. Но Робин, видимо шестым чувством угадав ее присутствие, приоткрыла один глаз, увидела Эдит и тут же со всей силой оттолкнула от себя Винса. Тот в замешательстве открыл мутные глаза. Его бледное лицо от носа до подбородка было покрыто следами красной помады Робин. Долгие три секунды между ними висело молчание, которое не решался нарушить никто из них, и наконец Эдит произнесла:

– Оставьте-ка немного места для Святого Духа!

– Привет, Эдит, – бодро откликнулся Винс. – Думаю, сестра Эрнестина могла бы сказать нечто подобное. Но… все-таки хорошо, что это ты.

Робин молча уставилась себе под ноги. Винс уже на нее не смотрел. Не понимая, что ее разбирает сильнее, смех или смущение, Эдит кашлянула.

– Да уж. Иначе путь в монашеский орден был бы Робин заказан. – Она вытащила из кармана руку и ткнула пальцем себе за спину. – Мне… надо идти.

– Нет-нет, это мне пора, – живо возразил Винс.

Привычным, явно отработанным жестом он вытер рукавом с лица и губ пятна помады и слегка поморщился – видимо, снова закровоточила разбитая вчера губа.

– Я обещал Уэлчу встретиться с ним…

– Во внутреннем дворе, – деловито подсказала Эдит.

– Точно. – Он отсалютовал, все еще подчеркнуто избегая смотреть на Робин. – Увидимся.

Робин что-то промямлила себе под нос, и Винс ушел, утопая в свежевыпавшем снегу лаковыми туфлями от Эдварда Грина.

– И как давно это продолжается? – поинтересовалась Эдит, когда он удалился на достаточное расстояние.

Одернув юбку, Робин с отчаянным видом уставилась в небо.

– Пару дней.

– И ты не подумала рассказать мне? Не знала, что он тебе нравится.

– Между нами ничего нет, – отрезала Робин. – Мы просто целовались.

– И все?

– Может, и не все! Допрашивать меня будешь?

Эдит прикусила губу, чтобы сдержать смех. У Робин и впрямь был такой вид, будто ее застали за тяжким преступлением.

– Ладно-ладно, – пошла на попятную она. – И что теперь? Вы двое…

Эдит впервые увидела, как Робин краснеет. И это не просто румянец – залились краской и уши, и шея.

– Нет! Ни в коем случае! Нам нельзя сходиться! По множеству причин!

– Каких? – удивилась Эдит.

– Он ниже меня!

– Брось, какая-то пара сантиметров. Раньше тебя это не смущало.

– Мы оба блондины! – совершенно несчастно добавила Робин и спрятала лицо в ладонях.

Эдит похлопала ее по плечу.

– Здорово.

– Ты правда не догоняешь? – сдавленно возмутилась Робин. – Все парочки блондинов выглядят как родственники! Это отвратительно!

– Боюсь, нет такого мира, где вас с Винсом приняли бы за родственников, – уже не сдерживая смех, заметила Эдит. – Он такой вылощенный, будто в соседней комнате забыл свою корону, а ты словно только слезла с доски для серфинга. Нет, серьезно, в чем дело?

Робин оторвала лицо от ладоней.

– Он мне нравится, – обреченно прошептала она. – Очень! Но ты же знаешь Винса, он никогда не относится к таким вещам всерьез. Нет ничего хуже, чем запасть на парня, которому ты нравишься гораздо меньше, чем он тебе. Это неестественно. Настоящие отношения должны быть такими, как у вас с Уэлчем, понимаешь?

– Робин… – предостерегающе протянула Эдит.

– Парень всегда должен быть влюблен чуточку сильнее, – рассудительно продолжила Робин. – Чтобы его эго удерживалось в пределах разумного. Это ведь природа. У львов и пингвинов точно так же.

– Даже спрашивать не буду, с чего ты это взяла, – пробормотала Эдит и ойкнула, когда Робин вдруг схватила ее за шарф и дернула к себе.

– Данлоп, никому ни слова, тем более Винсу! Иначе я тебя никогда не прощу! Более того – передумаю делать тебя крестной моих будущих детей!

– А вот это уже слишком.

– Эдит! – настойчиво повторила Робин. – Серьезно, никому!

Эдит фыркнула и выдернула из ее пальцев свой шарф.

– Когда это я трепалась о твоих секретах? Тем более Винсу. – Она игриво толкнула ее локтем и спросила: – Ну и? Как он?

Губы Робин, покрытые смазавшейся помадой, расплылись в улыбке.

– Не суй свой милый носик в чужие дела, – безмятежно предостерегла она с таким видом, будто не собиралась посвятить Эдит во все интимные подробности несколькими минутами позднее.

В автобус они сели последними, и сестра Эрнестина, отвечавшая за сбор школьников, захлопнула дверцу с силой, явно намекавшей, что больше их в церкви Святого Николаса не ждут. Свободных мест осталось только два. Робин спешно опустилась рядом с Марсель, как можно дальше от Винсента, устроившегося в конце автобуса. Другое пустое место было рядом с Лео, и, садясь, Эдит поймала настороженный взгляд Хиро. Но Лео не обратил на Эдит никакого внимания. Он читал книгу – «Долорес Клейборн». Первая сторонка обложки была отвернута от Эдит, так что она могла лицезреть только огромный черно-белый портрет Стивена Кинга на обратной.

Сколько Эдит его знала, Лео всегда зачитывался детективами и хоррорами. Если кто и мог знать, как не оставить ни единого следа на месте преступления, подделать алиби и подставить невиновного, Эдит поставила бы все свои деньги именно на него.

Затрясшись и загудев, автобус двинулся. Эдит вытянула ноги, прислоняя заледеневшие стопы к решетке радиатора, и снова покосилась на Лео. Он с раздражением опустил книгу себе на колени и уставился на Эдит.

– Что?

– Ничего… Хорошая книга?

– Тебя правда это интересует?

Эдит пожала плечами.

– Не очень. Просто хотела поддержать разговор.

– Интересно, с чего бы это вдруг, – осклабился Лео. – Думал, ты и твой