– Мне нужно рассказать тебе, – начала она, ее голос звучал быстрее, чем она хотела. – Я нашла хижину. Ту, что Сана отметила на своей карте.

Эллен не ответила, но её глаза сузились, и Астрид почувствовала, как в комнате стало ещё холоднее.

– Внутри были странные вещи, – продолжила она, её слова звучали сбивчиво, хоть она и старалась говорить чётко. – Карты, записки, и… предметы. Они не похожи на что-то из деревни. Они чужие, совсем чужие, совсем как тот, что я нашла в прошлый раз. Эти вещи они… Такие темные и холодные, словно переполненные энергией и лишенные ее вовсе одновременно.

Она сделала паузу, но затем, вдохнув глубже, продолжила.

– И жрецы. Они знают. Они называют это место перевалочным пунктом. Они знают, что кто-то из деревни был там. Они подозревают меня.

Ее руки задрожали, но она сжала их, чтобы взять себя в руки.

– Хальдор… он защищает меня. Но я не знаю, почему. Он говорит, что я на пути, что я справлюсь. Но я слышала, как они говорят обо мне. Они не доверяют и его словам тоже… Это все очень большой риск, но хуже всего, что я… Я не понимаю, как это все поможет узнать правду или найти Сану?

Астрид остановилась, её дыхание участилось, а взгляд метался по лицу Эллен, ожидая её реакции. Та сделала шаг ближе, её лицо казалось высеченным из камня в тусклом свете амбара. Она молчала, глядя на Астрид так, словно оценивает её, пытается понять, насколько глубоко она готова зайти.

– Правда, Астрид, – начала она, её голос был тихим, но в нём чувствовалась сила. – Это не то, что лежит на поверхности. Её нельзя просто найти или услышать от кого-то. Она, как скрытый водоворот под спокойной гладью воды, втягивает тебя, ломает, оставляет без сил.

Она обернулась, проведя рукой по старому столу, покрытому пылью. Её жест был медленным, словно она обдумывала каждое слово.

– Ты хочешь узнать о Сане, и я понимаю это. Я понимаю, что ты цепляешься за любую ниточку, за любой намёк, чтобы найти её. Но ты думаешь, что эти карты, эти места дадут тебе прямой ответ? Нет, Астрид. Они – лишь двери. И чтобы пройти через них, нужно больше, чем желание.

Эллен обернулась к ней, её глаза казались глубже и темнее, чем обычно.

– Эта хижина – не просто убежище. Это узел. Узел тайн, которые они пытаются скрыть. Ты думаешь, почему жрецы боятся даже упоминания о ней? Почему они так охраняют эти места? Это не просто ритуалы или святыни. Это ключи к тому, что они хотят оставить во тьме.

Ее голос стал чуть громче, как если бы она не могла сдерживать эмоции.

– Сана искала эти ключи. И теперь ты на её месте. Но знай: искать правду – это значит сжигать мосты. Это значит быть готовой к тому, что её цена может быть выше, чем ты готова заплатить.

Она снова замолчала, будто давала Астрид время осмыслить сказанное, но затем продолжила, её голос вновь стал мягче, почти утешительным.

– Ты спрашиваешь, как это поможет узнать правду о Сане? Я скажу тебе. Всё, что ты делаешь, каждый шаг, каждая разгадка – они ведут тебя ближе. Но не думай, что ты найдёшь её целой и невредимой сразу же. Ты можешь найти следы, ты можешь найти её боль, её страх, её выборы. Но это не обязательно будет то, что ты хочешь увидеть.

Эллен сделала ещё один шаг, теперь стоя почти вплотную к Астрид.

– Задай себе вопрос, Астрид: ты хочешь узнать правду, потому что это важно для неё? Или потому что это важно для тебя? Если ты готова к любому ответу, даже к самому ужасному, тогда продолжай. Но если в тебе есть хоть доля сомнений, остановись. Потому что назад пути не будет.

Её слова, как тяжёлый груз, повисли в воздухе, оставляя Астрид наедине с их значением.

– Да как ты не понимаешь! – вдруг вспылила Астрид, её голос прозвучал громче, чем она планировала, и эхом отразился от стен амбара. – Мне не нужны ваши загадки, ваши ключи, ваши метафоры про правду! Мне не нужно ничего из этого! Я не ищу ответы на вопросы, которые задают жрецы или которые ты пытаешься понять!

Её руки сжались в кулаки, она сделала шаг вперёд, почти прижавшись к Эллен.

– Ты обещала, Эллен. Ты сказала, что поможешь найти её. Сказала, что ты напала на след, что ты разберёшься, что твои вопросы приведут нас к ней! Но всё, что я слышу, – это одни и те же слова: «истина, жрецы, тайны». Я больше не могу этого слушать.

Её голос дрожал, но это было не от слабости, а от гнева, смешанного с болью.

– Ты знаешь, чего я хочу? Я хочу найти Сану. Я хочу увидеть её, обнять её, сказать ей, что я здесь, что она больше не одна, что она больше никуда не пропадет. Мне не нужна ваша правда, не нужны эти тени, которые вы все вокруг неё создаёте.

Она перевела дыхание, но не смогла остановиться, слова продолжали срываться с её губ, как лавина.

– Мне все равно, что скрывают жрецы. Всё равно, что они называют «перевалочным пунктом», покуда это никак не помогает в моих собственных поисках. Все, чего я хочу, – это найти её. Понять, что она жива. Или… или хотя бы знать, что она была там, что она дышала, что она существовала!

Астрид отступила на шаг, но её взгляд остался горящим, наполненным отчаянием.

– Ты думаешь, мне нужна истина? Да мне плевать на неё, Эллен! Ты не понимаешь, что это значит, когда человек, которого ты любишь, просто исчезает. Ты не понимаешь, каково это – каждый день просыпаться с мыслью, что ты могла сделать что-то больше, могла найти её, могла спасти, могла остановить…

Ее голос дрогнул, она резко повернулась, пытаясь взять себя в руки, но дрожь прошла по ее плечам.

– Я не могу больше слушать это. Или ты скажешь мне, что ты знаешь, или я пойду дальше сама. Но я не буду тратить больше времени на слова. У меня его просто нет. Больше нет.

Эллен молчала долго. Она смотрела на Астрид, её глаза потемнели, будто она пыталась заглянуть глубже, чем позволяли слова. Затем она сделала медленный вдох, и в её голосе прозвучала непривычная мягкость, но она была сдержанная, как затухающая искра.

– Ты думаешь, я не понимаю? Думаешь,