– Под твоим нацистским спортзалом нет никаких туннелей, однако имеется одно «но»! Рядом с соседней дорогой на шестнадцатиметровой глубине Эрнесто Солинго Булин, граф Оползень, обозначил на картах участок древнеримского акведука[149]. – И директор указывает на него.

Оливо внимательно изучает отрезок, мало что понимает, но изучает.

– Как вы думаете, возможно ли отсюда прорыть туннель под нацистский бункер?

Директор меняется в лице.

– Под землей всегда можно рыть! – отвечает он.

– И сколько времени на это нужно?

Директор берет линейку и измеряет, затем записывает числа в столбик и складывает их.

– Зависит от того, сколько человек, с каким постоянством, какими инструментами будут пользоваться и с какой целью станут делать это, – говорит. – Но думаю, что даже если только ложкой ковырять, то за пару месяцев можно прорыть.

– О’кей.

– И все, дорогой Оливо Деперо?

– Нет, еще кое-что.

– Слушаю.

– Как можно попасть в этот акведук через подземные проходы?

Мужчина согласно кивает головой, смотрит карту и ставит указательный палец в точку, которая находится за пределами города. Оттуда он проводит указательным пальцем по раскинутым по всей площади катакомбам, делает немало зигзагов, пока не приходит наконец в другую точку – поблизости от спортзала нацистов.

– Мне кажется, это очень сложно, – произносит Оливо.

– Нет, не сложно – это невозможно. Если только у тебя нет ни малейшего представления о туннелях, то через двадцать метров уже заблудишься. В подземелье нет никаких указателей или особых примет. Знаешь, как грызуны ориентируются под землей? С рождения наблюдают за сородичами. Это значит, что, если ты родился не под землей, никогда не сможешь там ориентироваться. Эрнесто Булину это удалось, потому что он был слепым, немного помешанным и ему нечем было больше заняться в жизни.

– Спасибо, вы очень помогли мне.

– А ты мне.

Они спускаются вниз.

– Синьора Адель? – зовет директор. – Пока я отлучусь на минуту в туалет, будьте любезны, отсканируйте для молодого человека карты Эрнесто Солинго Булина. И сделайте копию его автобиографии. У нас ведь есть экземпляр в наличии? Мы же выдали не оба?

– Конечно, директор.

Мужчина удаляется бодрым шагом, почти вприпрыжку. Оливо стоит в задумчивости, как обычно, когда в голове у него крутится какая-то идея и он не уверен, что она разумная. К тому же сейчас она единственная.

Женщина проверяет каталог.

– Нашла, – говорит, – вот она. Один из двух экземпляров уже пару лет на руках, а другой у нас в фонде. Запрошу в архиве – и через пять минут его принесут.

– Спасибо, – благодарит Оливо. – Могу ли я позвонить?

Синьора Адель достает из-под стойки стационарный телефон и ставит наверх. Оливо набирает номер.

Гектор тут же отвечает.

– Это Оливо.

– Боже мой, Оливо! Я думал, ты позвонишь мне раньше. Тебя предупредили, что завтра вечером я приеду за тобой?

– Да, но мне нужна твоя помощь сейчас.

– В чем дело? Слушаю!

– Адрес.

33

Строительство семиэтажного здания уже практически завершено. Заканчиваются отделочные работы: устанавливают окна, двери, монтируют полы, сантехнику и, разумеется, электрику.

Оливо, стоя у фонарного столба, разглядывает рабочих, выходящих со стройки. Некоторые еще в касках. Пять вечера, темнеет.

Ждать, пока появится огромный, мощный силуэт того, кого он разыскивает, приходится недолго. Впрочем, и тот уже узнал его с противоположной стороны дороги. И озадачен. Очень озадачен. Явно растерян. И понятно отчего. Хотя и старается не показать виду. И потому как ни в чем не бывало направляется прямо к Оливо.

– Ну ты, блин, совсем оборзел, если сюда приперся! – говорит он, как только подходит.

– Угу!

– Знаешь, а ведь я и правда мог бы взять тебя и раскидать по ящикам для раздельного сбора мусора? Гектора здесь нет, чтобы прикрыть твою задницу. Через пару часов приедет мусоровоз и вывезет тебя на свалку. Кто видел – тот видел.

– В курсе.

– И какого хера явился?

– Нужна помощь.

– Рожу тебе разукрасить помогу, уродина! Эта дрянь, комиссарша, обещала словечко замолвить, а на деле…

– Даже не пытается держать обещание, согласен.

Мунджу достает сигарету из кармана спецовки. Огонь зажигалки освещает его широкое мускулистое лицо и обезьяний череп.

– Идем отсюда, – говорит, выпуская первую затяжку. – Другие тут своих девок ждут. Не хочу, чтобы меня видели с тобой.

Оливо не обращает внимания на просторечье Мунджу и шагает вместе с ним по краю тротуара.

– Как нашел меня?

– Гектор дал адрес твоей квартиры. Я сходил туда, и твои соседи сказали мне, что ты работаешь здесь.

– Работаю электриком.

– Знаю.

– Отличная работа. Платят хорошо. Полгода – и куплю подержанную машину.

– Но сначала тебе надо бы получить права.

– Чё, пришел мозги мне засирать?

– Нет, просить о помощи.

– Чёй-то я тебе помогать должен?

– Только ты можешь сделать это.

– Чё значит?

– Был еще один человек, который мог это сделать, но он умер. Так что остался только ты.

– Понятней не можешь говорить? Чё надо сделать? Морду набить кому-то?

– Нет.

– Если тебе травка понадобилась, ошибся адресом. Один раз ты уже сдал меня. Если возьмут теперь, запрут надолго.

– Не сдавал я тебя. В любом случае не о травке речь.

– И чё надо тогда?

– Пойти под землю.

Мунджу останавливается и растирает сигаретный бычок о рекламный плакат, прожигая дырку на лбу девушки, предлагающей трусы в комплекте с контактными линзами.

– Чё тебе понадобилось под землей?

– Думаю, там, внизу, вот-вот может произойти что-то очень плохое.

– Тем более не стоит туда соваться. Подземелья не для таких, как ты. Там нужно родиться. Если нет, то сразу сгинешь там или кто-нибудь порешит тебя.

– Поэтому ты мне и нужен.

Мунджу недолго разглядывает его своими узкими, как у барсука Meles meles Linnaeus, глазами. И смерть, и чудеса повидали они в подземельях Бухареста, поэтому дальше он шагает молча. Оливо думает, что это хороший знак. Не врезал, не бросил в мусорный бак, не навалял пенделей по мягкому месту, сигаретой не прижег. В то же время выслушал его просьбу. И теперь молчит, значит думает.

– Не понимаю, с чего ты взял, будто я захочу помочь тебе? Случайно, не считаешь ли, что я у тебя в долгу?

– Нет.

– Потому что я тебе ничего не должен, усек?

– Угу.

Они подошли к остановке, где два человека ждали автобус. Квартал расположен на отшибе. Оливо долго добирался сюда.

– Не говорю, что помогу… Но просто ради интереса, в какое подземелье собрался спускаться?

– В туннель под нацистским бункером.

– Чтоб убить их?

– Нет.

– Тогда зачем?

– Пока точно не знаю. Придем и на месте решим.

– Когда?

– Сейчас.

– Как – сейчас? Сегодня суббота!

– Это очень срочно, я же сказал тебе.