Брандолини не вмешивался, к его юрисдикции ферма никак не относилась. Он с любопытством ожидал, к какому выводу придет магистрат, обнаружив, что погибший- сын уборщицы убитого маэстро.

Судебный медик объявил, что Тонино Пантони умер около десяти утра от анафилактического шока, вызванного многочисленными укусами пчёл в лицо, шею и руки. Остальное- после вскрытия. Предположили, что жертва, возможно, случайно осталась запертой внутри сарая с сотами, полными пчёл, оставив средства защиты снаружи.

Другая версия заключалась в том, что кто-то втолкнул парня внутрь, заблокировав дверь снаружи палкой или другим предметом, который затем был убран. Обе версии казались правдоподобными.

Магистрат распорядился огородить ферму. Только в конце он связал имя убитого с уборщицей Капотонди и распорядился привезти женщину для опознания.

А затем подошел к Брандолини: – Не говорите мне, марешалло, что вы были здесь из-за пчёл…

– Не совсем так, – признался карабинер. Когда я узнал об этом пчеловоде, мне стало интересно. Но когда я услышал имя, то тем более решил с ним познакомиться.

Судья скривил гримасу. – Но разве мы не задержали подозреваемого в убийстве? И это не ваша юрисдикция.

– Я не совсем уверен. – Виновато сказал Брандолини. – И подозреваемый первым обратился к нам.

Он рассказал, как Игнацио пришел на станцию карабинеров с выдуманной историей о пропаже оперы.

– Насколько я понимаю, вы и здесь склоняетесь к версии об убийстве…

– Меня это не удивило бы. Тонино Пантони мог рассказать нам важные вещи.

Вскоре патрульная машина вернулась, к этому времени уже спустились сумерки. Антония Пантони вышла с заднего сиденья полицейской «Альфа-Ромео». Это была плотная женщина лет шестидесяти с мышино-серыми волосами средней длины. Она была бледна и чуть не упала в обморок, когда судья пригласил её проследовать за ним к сараю с инструментами.

Судебный эксперт откинул ткань, закрывавшую лицо жертвы, и женщина ахнула. Она кивнула и упала на колени. Ее подняли и под руки увели с места преступления.

Брандолини подошел к женщине, когда ее вели к машине карабинеров.

– Я говорила ему и тому бандиту, что лучше бы они играли музыку, чем занимались этими убийцами!

Брандолини не смог промолчать. – Он был музыкантом?

– Да, и причём хорошим. Играл на скрипке. Капотонди его учил. Он даже поступил в консерваторию.

– И почему бросил?

Антония плакала и качала головой: -Откуда мне знать? Пару лет назад он решил, что больше ничего не хочет слышать о музыке и затеял эту проклятую ферму. И вы видели, чем всё закончилось? Он умер!

Ночью Брандолини плохо спал. Карабинеру приснились пчёлы, гнавшиеся за ним с холма. Он бежал и бежал, пока не оказался в густом лесу, где ветки и кусты царапали ноги и руки до крови. Наконец, задыхаясь, он добрался до поляны и узнал место, куда попал на обед – остерию Аривии. Он хотел зайти внутрь, попросить помощи, но дом был пуст. Он стучал, звонил в дверь, но звонок играл музыку Моцарта, название которой он не помнил, а дверь оставалась закрытой.

Карабинер вышиб дверь, главное было укрыться от пчел, а вандализм он объяснит позже. В комнате в кресле сидела Антония Пантони, а стены вокруг завешены фотографиями мальчика.

– Видите, офицер? Это дом моего бедного Тонино.

Вокруг стояли статуэтки в виде пчел, банки с медами с этикетками. написанными по-китайски, а может, по-японски, на столе лежала скрипка, покрытая слоем пыли.

Раздался шорох, большая банка на шкафу накренилась и начала падать на голову карабинера. Она падала в замедленном темпе и Брандолини успел отскочить в сторону. И сразу проснулся. В голове крутилась мысль: он что-то упустил. Что-то зацепило его взгляд там, в сарае. Но что?

Глава 16.

Ужин у Пенелопы сотворил чудо. Она точно не обладает даром, как ее сестра Сирена? Ведь наколдовала! Нет, убийство чудом назвать нельзя, но Брандолини снова оказался «в строю». Коллеги из Матеры запросили помощи у соседей, ведь ферма Тонино Пантони находилась ровно по середине между Матерой и Пьетрапертозой, а у станции карабинеров не хватало рук.

– У нас тоже нет свободных офицеров, – собиралась сказать лейтенант Карлини, но вспомнила о марешалло, который, собственно, и должен был руководить местным расследованием, да оказался в числе подозреваемых. Конечно, Карлотта не думала, что карабинер может оказаться убийцей. Но она обязана была отстранить Брандолини от расследования, как гостя злополучного вечера. А если совсем честно, то и с определенной долей злорадства. Обнаглели они в этой деревне, словно карабинеры не армия! Тот, кто должен блюсти порядок, завел шашни с местной женщиной, да еще и к расследованиям допускал ее и ее подругу, которой – помилуйте! – перевалило за девяносто. Бабка в маразме, а туда же лезет! Так что момент оказался весьма походящим, и коллегам помогла, что однажды зачтется, и марешалло отправила подальше.

Так и оказался Брандолини снова в гуще расследования.

* * *

На брифинге, который проводили в деревне Кастельмедзано, один из карабинеров предположил, что у кого-то мог быть профессиональный мотив для убийства Пантони. Может, он украл оригинальную идею оперного меда, может обманул или уволил кого-то, а в этих горах, где пристроились на пиках несколько албанских деревень, нравы крутые. Не зря нормальные люди в те деревни не суются.

Судебный медик подтвердил, что Тонино Пантони умер от анафилактического шока после множественных укусов пчёл. Следов насилия на теле обнаружено не было.

Судья-магистрат был готов закрыть дело, приписав смерть неосторожности, но смущала связь парня с предыдущим убийством. Он дал карабинерам три дня, чтобы выяснить все детали, поговорить с окружением пчеловода, а потом уже с чистой совестью прекратить расследование.

– Думаю, опытный пчеловод не позволил бы пчелам так напасть на него.

– Если он не чокнулся на своей опере и не решил, что пчелы у него теперь мирные и одухотворенные.

– Что говорят криминалисты?

– Совершенно ничего. Ни следов ног, ни следов шин, нигде.

– Даже в доме?

– В доме? А туда никто не заходил. Поскольку следов взлома не было, нет необходимости в обыске.

– У вас хотя бы есть записи телефонных разговоров жертвы?

– Я отправлю их вам на электронную почту.

Брандолини вместе с офицером по имени Пьеро с другой станции отправился на ферму.

– Я понимаю, что нужно разрешение судьи магистрата. Но я не собираюсь проводить обыск, я просто хочу взглянуть на дом пчеловода изнутри.

Антония Пантони согласилась сопроводить их в дом сына для беглого осмотра. Женщина была на удивление спокойна. Вероятно, приняла какие-то успокоительные, чтобы легче переносить