Глава 14

1980-е

Рен обвела пустым взглядом квартиру на цокольном этаже.

Цементные стены, низкий потолок и единственное окно, выполняющее функцию аварийного выхода, отпугнули бы кого угодно. Однако ей было не привыкать к жизни в подобных местах. Рен кивнула, когда хозяйка – женщина средних лет, с легким восточноевропейским акцентом – назвала ежемесячную сумму и вручила ей комплект изношенных ключей.

– Я не терплю просрочек, – сказала она. – Либо платите, либо выметайтесь.

– Я поняла.

Краем глаза Рен отметила паутину в углах и ржавые трубы над головой.

Внезапно хозяйка смерила ее пристальным взглядом.

– Сколько тебе? Уже есть двадцать один?

– Да.

– Китаянка? – спросила женщина.

– Нет. Хотя у меня азиатские корни.

Хмыкнув себе под нос, женщина ушла. Дверь переклинило – закрыть удалось не с первого раза. Сама не зная почему, Рен заперлась на замок, хотя женщина выглядела безобидной. Затем она протянула руку к пыльной лампочке на потолке и покрутила, чтобы та перестала мерцать. Внезапно на нее навалилась усталость. Металлическая кровать с матрасом была единственным предметом мебели. Глаза сомкнулись, едва она легла.

Следующие несколько недель Рен провела в поисках работы. Временной подработки. Чего угодно, лишь бы разжиться несколькими долларами. Всякий раз, когда шариковая ручка замирала напротив того или иного поля в анкете, она медлила и бросала затею. Ей нечем было заполнить эти пробелы. Нечем похвастаться.

Она была призраком, которого никто не хотел нанимать.

Ее рацион зачастую состоял из лапши быстрого приготовления или пакетика чипсов. В ход шла любая пища, способная обеспечить ее дешевыми калориями. Она вернулась к прежней привычке: отираться у ресторанов возле столиков, выставленных на открытом воздухе. Рен не выглядела попрошайкой; возможно, поэтому ей все сходило с рук. Ее лицо хранило налет невинности. Для большинства она была студенткой, которая села за столик перекусить. Никто не догадывался, что девушка доедала за незнакомцами.

Как-то раз официант в средиземноморском бистро – одном из ее любимых заведений – похоже, смекнул что к чему. Она видела его здесь пару раз – высокий парень, такого сложно не заметить. Рен как раз убирала булочки в сумку, когда он подошел, держа руки за спиной. Она вскочила, но его рука уже легла ей на плечо.

– Вот, – тихо сказал он, и лоснящееся темное лицо растянулось в улыбке.

Рен опустила глаза. Ее дрожащие от смущения пальцы сжались на белом бумажном пакете для еды навынос.

– Спасибо, – сказала она, продвигаясь к выходу.

– Жюльен. – Он положил руку себе на грудь.

– Рен, – сдавленно ответила она.

Очутившись в безопасности полуподвальной квартиры, Рен поспешно открыла пакет и распечатала контейнер. Внутри обнаружилась паста с курицей в сливочном соусе, приправленная вялеными томатами и травами. Она ела медленно, с закрытыми глазами, смакуя каждый кусочек.

Вначале ей было неловко туда возвращаться, но мысль о приличной еде пересилила стеснение. Жюльен всегда обращался к Рен ласково, пытался выведать о ней больше. Но она только вежливо улыбалась и ела, пока он говорил за двоих. Это он предложил Рен выполнять кое-какую работу для владельца ресторана – в обход кассы. Несколько раз в неделю по утрам она носила ящики с припасами и помогала мыть и чистить продукты, которые требовались кухонному персоналу.

Этого хватало, чтобы выжить. В то время ей не требовалось большего. Только выжить.

Однако по мере того как желудок стал получать пищу, начали пробуждаться к жизни остальные части тела. В свободное от работы время она бродила по улицам Миннеаполиса, наблюдая за тем, как живут другие. Обычные люди. Пары. Люди, которые могли рассчитывать друг на друга, держаться за руки, вместе обедать, ходить по магазинам, так легко и просто. Их беззаботный вид манил ее, как будто приглашая присоединиться.

Она им не завидовала. Это было больше, чем просто зависть. Она хотела примерить на себя их образ жизни. Стать другой.

* * *

Рен увидела их во время одной из прогулок на исходе лета. Они сидели друг напротив друга на террасе итальянского ресторанчика в Аптауне. У нее перехватило дыхание, и она поднесла руку к горлу. Собственная реакция застала ее врасплох. Почему она остановилась как вкопанная, глядя на эту парочку?

От них исходило сияние. Ореол, который могла видеть только она. У незнакомки были светлые волосы и лицо настоящей красавицы, вышедшей прямиком из скандинавской сказки. Ее глаза излучали холодный блеск, на губах играла безмятежная улыбка. Потягивая содержимое бокала, женщина внимательно слушала своего спутника, ни на секунду не сводя с него глаз.

А он…

На самом деле Рен остановилась из-за него. Мужчина поминутно приглаживал назад черные как смоль волосы; одна прядь все время падала на лоб. Рен хотелось подойти и поправить ее. Контуры его губ казались обведенными карандашом – светло-винный оттенок, возможно, усиленный красным вином, которое он пил на пару с женой. Она заметила обручальные кольца. Мужчина что-то прошептал, и его спутница рассмеялась. Их близость казалась Рен искренней, они ее не изображали. По крайней мере, ей хотелось в это верить. Красивая пара.

– Ты готов, дорогой? – спросила женщина, накидывая фиолетовую шаль на изящные покатые плечи.

– Да-да, нам пора… Завтра важный день. Мое первое заседание кафедры.

Он уже начал вставать, когда женщина протянула руку поверх стола и сжала его пальцы.

– Я так тобой горжусь, Патрик.

Глава 15

1996

Мама нанесла оранжевую краску мне на щеки и отступила назад, оценивая результат своей работы. Затем снова обмакнула кисть.

– Я уже похожа на тигра?

Она покачала головой и улыбнулась.

– Потерпи, Айла, осталось совсем чуть-чуть.

Хэллоуин всегда означал мой день рождения. Каждый год папа неизменно рассказывал одну и ту же историю: как у мамы отошли воды, пока они собирались на вечеринку, и она даже не успела снять костюм Марии Антуанетты – настолько быстро я появилась на свет. Воображаю папу в обличье Франкенштейна с орущим младенцем на руках. В этом месте он обычно качал головой и взъерошивал мне волосы.

Безумная история, что и говорить. И он помнил все до мельчайших подробностей, будто все случилось вчера. Я просила родителей показать их фото в костюмах, но его так и не нашли.

На сей раз папа ни о чем таком даже не заикнулся. Все его усилия были направлены на то, чтобы одеть Марлоу в костюм божьей коровки. Пока отец