Валера был благодарен маме, что она с ним больше не говорит о фонарике. А ведь могла бы!

ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ

Пионерский сбор пятого класса проходил в кабинете естествознания — большой, светлой комнате, превращенной усилиями учительницы и детей в сад. Всюду стояли горшки с растениями. Весеннее солнце щедро светило во все три окна. Из соседней комнаты, которую скромно называли живым уголком и где проживали три морские свинки, белая мышь, два кролика и семейство голубей, прилетел ручной сизый голубь и взлетел на шкаф.

Из-за него, сизого, пионерка-докладчица, читавшая по тетрадке рассказ об охотниках за растениями, никак не могла овладеть вниманием аудитории. Такой уж у нее был голос, — как только она начинала читать, со шкафа ей начинал отвечать нежным воркованием голубь. Стоило ей замолчать, замолкал и голубь. Стоило ей снова начать, как он тоже начинал. Он нежно ворковал и всё ходил, ходил по краю шкафа, поглядывая хитро одним глазом на девочек и мальчиков.

Голубю нравилась эта игра. Пионерам тоже. Даже докладчице, похожей на Красную шапочку, какую мы привыкли видеть на иллюстрациях к этой чудесной сказке. Только вместо красной шапочки она носила красный галстук.

А учительница негодовала. Милая, с обильной, но как-то красившей ее сединой, она сердито поглядывала на голубя, когда он начинал свой неположенный разговор. Из-за него никак не удавалось закончить первый доклад, а их по программе было шесть. Что скажет директор?

Директор сидел тут же, за первым столом. Перед ним лежала известная всей школе толстая общая тетрадь, в которой он что-то отмечал. Так было всегда. И к этому привыкли.

Директору сбор нравился. Нравился даже воркующий голубь. Но он не стал возражать, когда по требованию учительницы пионеры сняли не сопротивлявшегося нисколько голубя со шкафа и отнесли в соседнюю комнату, в живой уголок. Они крепко прикрыли дверь. Никто и ничто им больше не мешало слушать. Были прочитаны один за другим все шесть докладов. И теперь уже всем было скучно — и директору, и пионерам, и даже самой учительнице. Только позже, заглянув в книгу с названием «Охотники за растениями», директор убедился, что все прочитанные на сборе доклады были дословно списаны со страниц этой книги. Но тогда, на сборе, он этого еще не знал, об этом не думал, считал, что всё сделано так, как надо. Сбор как сбор: познавательный, значительно расширяющий кругозор детей, имеющий воспитательное значение.

К концу сбора солнце куда-то переместилось. В кабинете всё померкло. Даже растения стали какими-то тусклыми. Пионеры с шумом вырвались из класса. Ушла учительница. Директор остался один в школе и решил записать в свою тетрадь, для памяти, события прошедшего дня. Записал он вкратце и свои впечатления от пионерского сбора. Сделал выводы. Поставил точку.

Но точку ставить было рано.

Прошло совсем немного времени. Директор вдруг услышал шум у дверей школы. Открыл. Увидел милиционера. И рядом пятиклассника. За ним столпились другие ученики.

— Что тут у вас случилось? — спросил директор, пропуская в школу милиционера и своих учеников.

— Чэ-пэ, — сказал милиционер, — в полном смысле слова, товарищ директор школы, чрезвычайное происшествие.

…Пионеры после сбора пошли домой. На мосту через Малую Невку они остановились. Кто-то из них сказал, что здорово было бы пройти по перилам моста с одного конца на другой. Этот мост через Малую Невку был действительно небольшой, к тому же деревянный, с широкими, несколько закругленными перилами.

Но стоял он высоко над черной, быстрой водой реки.

Чем скучнее было в классе во время пионерского сбора, тем больше им всем, этим мальчикам и девочкам, хотелось чего-то яркого, смелого, неожиданного.

Пройти по перилам моста! Над дышащей холодом и опасностью водой! А если бы пришлось во время действительной охоты за растениями пройти где-нибудь в тайге или джунглях через поток по тоненькой жердочке? А если бы в разведке?

— Нет, не пройти, — усомнилась девочка. — Страшно…

— А вот и пройду, — сказал мальчик.

— Сумеешь? — недоверчиво спросили товарищи.

— А чего тут уметь? — дрожащим голосом ответил пионер.

Опираясь на плечо товарища, он полез на перила. И сразу же его схватила рука милиционера. Быстро. Решительно.

Милиционер, стоявший на мосту, приметил эту группу школьников и поспел вовремя.

Директор, слушая рассказ милиционера, на миг ясно представил себе, как мальчик, не удержавшись на перилах, падает в холодную воду реки… А вдруг не спасли бы?!.

Лицо мальчика выражало глубокое волнение, но отнюдь не чувство вины. Посмотрев на него, на остальных мальчиков и девочек, которые с явной враждебностью поглядывали на милиционера, директор сказал:

— Надо поблагодарить товарища милиционера. Это прежде всего. Он оказал одному из вас неоценимую услугу, возможно, — спас ему жизнь. Вам понятно?

Девочки сказали:

— Да!

Мальчики молчали.

Милиционер не стал задерживаться, откозырял и ушел.

Директору показалось, что, уходя, милиционер вдруг довольно весело подмигнул провинившемуся мальчику. Но нет, этого, пожалуй, не было. Вероятно, только показалось.

— Идите! — сказал директор школьникам, стараясь казаться возможно более суровым. — Дома уже, наверное, беспокоятся. Не вздумайте опять прогуливаться по перилам моста. Храбрость бывает разная, эта — напоказ, для похвальбы! Да, да!

Но в душе он сознавал, что никакой похвальбы здесь не было, что на перила моста этот мальчик, Валера Мельников, — имя и фамилию директор записал в свою толстую общую тетрадь, — готов был ступить, преодолевая естественный страх, и только потому, что ему нужно было доказать что-то очень важное своим товарищам и самому себе.

— Идите! — повторил директор. — Завтра мы со всеми еще поговорим. А сейчас идите!

И они ушли — пионеры, жаждущие дела, подвига, мальчики и девочки, которые хотят каждое слово подтвердить поступком.

Когда они проходили мимо окон кабинета естествознания и живого уголка, сквозь открытую форточку, затянутую сеткой, до них донеслось воркование голубя. Вот он, сизый! Он то воркует, то стучит клювом в стекло, ну совсем-совсем ручной. А всё-таки ему, должно быть, хочется полетать… Мальчики и девочки постояли немного, посмотрели на голубя. Рассмеялись. Уж очень он был забавен, этот сизый — взъерошенный какой-то, беспокойный.

— Хитрый, — сказал кто-то из мальчиков.

Когда они проходили по мосту через Малую Невку, стоявший там милиционер откозырял им, как старым знакомым. Ребята привычно ждали, что он станет их отчитывать, ругать. Но он этого не сделал.

— Как это ужасно, — сказала на родительском собрании мать одного из пятиклассников, — мост, перила, внизу река! И вместе с тем как будто ничего худого — хотят быть смелыми! Разве это плохо?

— Ну, конечно, — сказал классный руководитель. — Мы с ними провели беседу, всё