– Беатриса… – начинаю я. Мне так много хочется сказать, но я знаю, что не в состоянии выразить все как есть.

Меня прерывает Бен, ставящий передо мной тарелку с рыбным пирогом, но я знаю, что, если возьму в рот хоть кусочек, меня стошнит. Он садится рядом со мной, смотрит ободряюще и протягивает мне столовые приборы и стеклянный бокал. Меня умиляет то, что он все берет на себя – что он заботится обо мне.

– Вижу, вы выпили все вино. – Он обращается к сестре, и в его голосе нет ни капли привычной теплоты.

Пэм чувствует себя неловко и, оправдываясь тем, что ей нужно позвонить своему парню, спешит прочь из кухни. Дождь стучит по стеклу, порывы ветра сотрясают оконные рамы – единственные звуки, которые нарушают безмолвие. Я ковыряюсь в тарелке, в то время как Бен с энтузиазмом набивает рот едой, не обращая внимания на напряженную атмосферу, от которой мне не по себе. Мне хочется убежать и укрыться в своей спальне. Я отделяю вилкой небольшую порцию пирога и откладываю столовые приборы.

Беатриса переводит взгляд с меня на Бена, а я с тоской смотрю на свои руки. Я удивляюсь, когда краем глаза замечаю, что ее рука тянется через стол ко мне. Мои ладони чопорно сложены на коленях.

– Мне очень жаль, Аби, – торжественно говорит Беатриса. – Я не должна была обвинять тебя в краже.

– Так ты нашла браслет? – Голос Бена звучит резко. Она качает головой, и мне почти жаль ее.

– Нет… нет, не нашла. Но это не имеет значения по большому счету. Как ты и сказала, Аби, я могу сделать для своего клиента еще один. Ничего страшного.

Бен смотрит на меня, и я вижу, как в его орехово-карих глазах мелькает сомнение, но он молчит.

– Прости, что я выразилась так легкомысленно. Но я не брала его, Беатриса. Я не воровка.

Я думаю обо всех людях, у которых я что-то отняла: Люси, Алисия – и да, даже Беатриса. Может быть, я все-таки воровка?

Когда я добираюсь до спальни, на моем мобильном телефоне висит пропущенный звонок и голосовое сообщение. Я слушаю послание от Миранды, вышагивая по комнате. Из окна я вижу, как Беатриса выходит из садовой калитки. Куда она направляется в такое время? Я вытесняю мысли о Беатрисе из головы и пытаюсь сосредоточиться на том, что говорит мне Миранда. Интервью с Патрисией Липтон – мое, если я все еще заинтересована. Она договорилась о номере в отеле, и мне нужно выехать на место послезавтра. Адреналин и решимость бурлят во мне, и я понимаю, что Ния была права, когда убеждала меня не бросать работу. Уехать из этого дома, пусть даже на пару дней, будет лучшим решением для меня. Для моего рассудка.

Глава шестнадцатая

Беатриса шагает по улице без зонтика, не обращая внимания на то, что ветер треплет ее красный плащ, а дождь хлещет по голым ногам. Она даже не замечает, как промокли ее лодочки с леопардовым принтом. Небо темное, безлунное, ей не следовало бы в это время выходить на улицу одной, но это Бат. Здесь, под ветром и дождем, она чувствует себя в большей безопасности, чем в собственном доме, – после всего этого.

Она укрывается под навесом кафе на центральной улице и прикуривает сигарету. Она стала больше курить с тех пор, как Аби переехала к ним в дом. Ее пальцы дрожат, когда она подносит сигарету к губам и глубоко затягивается, ощущая тошнотворный вкус табака, обжигающий горло. Она все еще не отошла от ссоры с Аби и от того, как сегодня за ужином ее выставили злодейкой; при воспоминании об этом у нее бешено колотится сердце. Как они могут так обращаться с ней – после всего, что она сделала? Для них обоих.

Она старалась быть вежливой сегодня днем, когда просила Аби вернуть ей одежду. Она действительно хотела получить ее обратно, но ведь прошло уже две недели, наверняка Аби уже успела купить летние наряды. И вообще, она не хотела видеть Аби в своих платьях. Только не после всего случившегося. И все же она была потрясена, когда Аби со злостью сорвала с вешалки драгоценные платья и почти швырнула их в нее, как будто они были всего лишь тряпками. А потом это легкомысленное замечание о создании еще одного браслета, как будто первый был совершенно неважен – как и то, что на карту была поставлена репутация Беатрисы, а ее тяжелая работа пошла прахом.

В тот момент Беатрисе захотелось ударить эту девицу по самодовольному лицу.

Она снова затягивается сигаретой. «Может быть, я была не права, обвинив Аби в краже браслета?» – думает она, выдыхая дым в сырой ночной воздух. Она пыталась извиниться за ужином, но ее взбесило то, что Аби, разумеется, побежала к Бену, выставив себя жертвой. У нее хватило наглости сидеть за столом, сжимая руку Бена, с заплаканным от переживаний лицом, строя из себя невинную девочку, а тот сидел рядом с ней, серьезный и заботливый, и был на ее стороне.

«Ты пытаешься настроить Бена против меня?» Сегодня днем Беатриса заметила бордовое чайное платье, висевшее в гардеробе Аби, а также совершенно новые, еще не извлеченные из коробки кроссовки Данлоп Green Flash на полке. Беатриса задается вопросом, задумывалась ли Аби о том, насколько они похожи? Одинаковые лица в форме сердечка, вздернутые носы, светлые волосы, стройная фигура…

«Ты пытаешься заменить меня, Аби? Неужели в этом все дело? Поэтому ты купила такие же кроссовки? И платье, которое могла бы носить я?» От этой мысли она вздрагивает и плотнее закутывается в плащ.

Было время, когда Беатриса чувствовала себя спокойно, зная, что она для Бена – девушка номер один, его приоритет. Но теперь она в этом не уверена. Конечно, она могла руководствоваться скрытыми мотивами, когда попросила Аби переехать к ней, но такого она никак не ожидала.

Уличный фонарь гудит и мигает, в оранжевом ореоле вокруг него продолжают мелькать мелкие дождинки. Беатриса делает еще одну затяжку, а затем тушит сигарету о стену, отбрасывая окурок за спину.

«В какую бы игру ты ни играла, Аби, – решает она, засовывая руки в карманы и направляясь под дождем обратно к дому, – я не