И можно было лишь молиться, чтобы этот нетипичный всплеск наконец прекратился.

Гриффин хмыкнул.

— Тут такое дело: то, что ты называешь невезучестью, я предпочитаю считать судьбой.

— Судьбой? — рассмеялась она. — Ты считаешь, моя судьба — регулярно давать соседям повод вызывать 911?

Он пожал плечами:

— Я хотел сказать, что, кажется, вселенная хочет, чтобы наши пути пересекались.

— Вау, — выдохнула Эверли. Этот парень так просто не сдастся, да? — Держу пари, эта фраза действует на всех девчонок.

— Можешь и на парнях попробовать, — его губы дрогнули. — Но это не просто слова. Я серьезно. Разве то, что мы встречаемся при таких обстоятельствах, кажется тебе просто случайностью?

— Как я и сказала: у меня полоса невезения.

Он уперся языком в щеку и прищурился, отблеск закатного солнца мелькнул в его голубых глазах.

— Запомни мои слова, Проблема. Я еще завоюю твое расположение. Вот увидишь.

Ей пришлось на мгновение поджать губы, чтобы сдержать улыбку.

— Флаг тебе в руки.

Стоило им вновь очутиться на земле, как к ним подскочила Чен, чтобы открыть ограждение платформы.

— Вы не будете против, если мы с Миллером вас осмотрим? Это отнимет всего несколько секунд.

— В этом нет необходимости, — ответила Эверли. — Я в порядке.

Все взгляды были обращены к ней, а соседи, по-прежнему толпившиеся во дворе, перешептывались. Больше всего ей хотелось сбежать в дом, спасая то, что осталось от чувства собственного достоинства.

— Тебе стоит осмотреть ее левую руку. Она всю нагрузку переносит на правую.

Эверли резко повернула голову и неверяще уставилась на Гриффина.

— Потому что я правша, — возразила она. — Конечно, я больше нагружаю правую!

Может, левая слегка и ныла, может, Эверли и слышала тихий, едва различимый хруст сразу же после вспышки боли в ладони, когда только-только соскользнула с лестницы и вцепилась в водосток. Но если принять пару таблеток ибупрофена, то через пару часов все пройдет.

— Не смеши меня, — сказал Гриффин, и Эверли с обреченным вздохом позволила отвести себя к машине и усадить на откидной задний борт. Она постаралась не дернуться под внимательным взглядом Гриффина, пока Миллер надевал на ее руку манжету тонометра.

И зашипела сквозь зубы, когда Чен принялась прощупывать особенно чувствительное место у основания указательного пальца. Черт, больно!

— Простите, — сказала Чен. — Сможете сжать руку в кулак?

Эверли смогла.

— Хорошо. Теперь сожмите мою руку. — Чен задумчиво нахмурилась: — Сила хватки снижена.

— Растяжение связки А2? — спросил Миллер.

— Думаю, да.

Эверли перевела взгляд с одного на другого.

— Это плохо?

— Ну, — Миллер глубоко вздохнул, снимая с ее руки манжету. — Это не очень хорошо.

— Класс, — пробормотала она. — Просто класс!

Именно то, чего ей не хватало. А2 — или какая там? — связка вывела ее руку из строя на бог знает сколько времени. Удары следовали один за другим: сперва плита, теперь это. А ведь еще предстояло прибрать весь второй этаж и придумать, как без лестницы — а теперь еще и с одной рукой — снять гирлянды с дома.

Чен, сидевшая на корточках перед Эверли, похлопала ее по колену и поднялась.

— Такую травму часто получают скалолазы. Эти связки — соединительная ткань, удерживающая сухожилия поближе к кости.

— Вы когда-нибудь были на рыбалке? — спросил Миллер. Если это нельзя было назвать вопиющей непоследовательностью, то Эверли вообще не представляла, что такое непоследовательность.

— Последние несколько лет — нет, но раньше я часто рыбачила с дедушкой. А что?

— Такие связки похожи на пропускные кольца на удочке. Знаете, как они прикрепляют леску к удилищу? Если приложить слишком большую силу, это приведет к разрыву связок, и тогда сухожилие «оторвется». — Он поднял указательный палец, иллюстрируя рассказ так, что Эверли начало подташнивать. Она предпочитала не думать о том, что скрывалось под кожей, и ей определенно не нравилась мысль о том, что внутри нее что-то может порваться.

— В результате у тебя ослабеет хватка, ты не сможешь согнуть палец…

— Я могу его согнуть, — поморщилась Эверли. — Просто при этом мне чертовски больно.

Гриффин потянулся к ее руке и обхватил ладонями:

— Возможно, дело просто в перенапряжении.

Эверли хмуро рассматривала длинные исчерченные шрамами пальцы, обхватившие ее собственные. Позволяя Гриффину держать ее за руку, она как будто поощряла его намерение — какое? Честно говоря, ответа на этот вопрос Эверли не знала. Завоевать ее, что бы это ни значило. Он мог до посинения твердить, что это судьба, что его фразы не были подкатом, но Эверли не сомневалась, что этот парень — гуру флирта и, вероятно, заигрывал со всеми, начиная с попавших в беду юных девиц и заканчивая старушками с выкрашенными в фиолетовый сединами.

Только в этот раз Эверли позволила ему эту маленькую вольность, и то лишь потому, что сложно было отрицать: ощущать его прикосновение было приятно. И потому что она не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то… просто держал ее за руку. Вероятно, мысль очень печальная, но не новая.

Капитан Киган закончила беседовать с Фрэнком и его женой Глорией.

— Как у вас тут дела?

— Подлечим — и будет свободна как птичка, кэп, — сказала Чен. — Эверли, вам следует обратиться к врачу. Рентген не показывает сухожилия, однако иногда переломы могут сопровождаться повреждениями мягких тканей. Врачи проверят, в порядке ли кости, и, возможно, сделают вам МРТ, чтобы убедиться, что нет разрывов. Поскольку травма не угрожает жизни, ехать в отделение неотложной помощи не нужно. Но если вы хотите, чтобы мы подбросили вас до врача…

— Нет, все в порядке. Я вожу машину и сама доеду до больницы.

Глория прошествовала к ним через двор, ее муж — следом за ней.

— Мои уши, должно быть, меня обманывают. Не может быть, чтобы я услышала, что ты собираешься сесть за руль, Эверли?

Щеки Эверли заполыхали:

— Но все в порядке. Я вполне могу…

— Какой вздор! — Глория уперла руки в бока. — Мы с Фрэнком отвезем тебя, правда, Фрэнк?

Фрэнк выхватил ключи.

— Конечно, подвезем!

Эверли неохотно высвободила ладонь и встала.

— Спасибо, что… Ну, спасли меня. Еще раз.

Гриффин вновь продемонстрировал ямочки на щеках, и она могла поклясться, что у нее едва не подогнулись колени.

— Обращайся.

Эверли быстро поблагодарила Чен и Миллера и последовала за Фрэнком и Глорией через улицу к «Бьюик-Люцерну», припаркованному на их подъездной дорожке.

— Жаль, что тебя подвела лестница, — сказал Фрэнк, открывая дверцу. — Странно будет видеть в этом году ваш дом без рождественских гирлянд.

Прикрыв глаза от света заходящего солнца, Эверли обернулась и с тоской посмотрела на дом, украшенный лишь наполовину.

— Да, — пробормотала она.

Действительно.

* *