— Тс-с... — шикнул Том, прислушавшись к происходящему вокруг. Среди воя и скрипа под сапогами это было крайне трудно. — Вы тоже это слышите?

— Что? — не сообразил Джим.

— Музыка! Это романс? Или же…

— Смотрите! — радостно перебила мальчика Лорсан. — Там вдалеке что-то есть!

Ребята уставились на промежуток, находящийся за тонкими деревьями. Замёрзшие путешественники увидели дым, стремящийся ввысь, и небольшое странное строение, откуда лилась задорная мелодия.

— Скорее туда! — Выкрикнул окоченевший от холода Логан.

Лорсан впервые присоединилась к Джиму и, оставив Гринбейла, двоица понеслась вперёд, к теплу и спокойствию. А золотоволосый и не заметил, как рядом не осталось ни одного друга.

— А вы верите в магию? — удивлённо прошептал Томас, поглядывая на внезапно появившееся строение-повозку.

Глава 3. Часть 1. Добро пожаловать в гадальный салон Мадам Ба-Суд!

Вопрос Гринбейла никто не услышал, и тот потонул в вое чересчур зимнего и ледяного ветра. И ни Джима, ни Лорсан не волновало, что спасение появилось лишь после произнесённых золотоволосым мальчишкой слов. Ребятам же было наплевать на волшебство – они измученно пробирались сквозь гигантские пласты снега, что доходили им до колен, к непонятно откуда появившемуся дому на колёсах.

Тот же выглядел не обычно, а экзотично и эксцентрично. Среди серых каменных зданий Онфоста это нечто выглядело крайне не вписывающимся и выделяющимся. Точнее, как ловушка. Представьте себе стальную мышеловку, внутри которой поставили кресло, одеяло камин. Представили? Теперь я поздравляю вас, ведь именно так Томас представлял себе домик в лесу.

Скорее, даже не домик, а настоящая повозка, какие раньше использовали вместо машин. Повозка состояла из двух объемных частей, стены которых покрывали разнообразные цвета и оттенки, что можно получить, смешав в палитре. Красные, синие, зелёные, жёлтые и пурпурные узоры не просто так расположились на шлифованной древесине, если точнее, на дубе. Они изображали знакомых и неизвестных нашим путешественникам животных, чудесных и расперьенных птиц и птенцов, толпы душевных самок-самцов, добрых красавцев, страшных уродцев, рыб, насекомых и яркое солнце.

Откровенно говоря, Томас не очень прилежно изучал природоведенье и животномирство в ненавистной школе, но точно (или лишь наобум) знал, что расфуфыренные летяги со стен зовутся попугаями или внекоронными попугами. Прозвали их так за то, что те обожали и очень уважали внезапное запугивание путников. Возможно, экзотические попугаи успели вымереть, однако никто не решался доказать прямое или обратное мнения. Территорию Короны предпочитали не покидать уже многие сотни кругов.

Дом на колёсах не напоминал какое-нибудь последнее, известное на целый свет изобретение науки. Вместо полностью механизированной машины–на–колëсах, перед Гринбейлом расположилась трухлявая деревенская повозка из скучного прошлого. Такие самоходные телеги обязаны запрягаться лошадьми для дальнейшего продвижения, однако рядом с данной каретой четверокопытных не наблюдалось, что, в свою очередь, логично. Конечно же, животные не продержались бы в жестокую пургу, как троица подростков, которых безжалостно хлестало по раскрасневшимся от мороза щекам.

Необыкновенная постройка включала с себя два крупных блока (в какой-то степени, вагона), каждый из которых не обрушивался или не переворачивался на плодородную или не очень землю благодаря четырём увесистым колëсам, изготовленным, предположительно, из крутящегося-вертящегося чугуна. Подобный металл позволял колёсам с лёгкостью вращаться, а из-за тяжёлого шара, вращающегося вместе с ними, позволял ускоряться в разы. Данное изобретение понадобилось бы, например, при погоне от клыкастых зайцев, нападающих исключительно стаями.

Приблизившись к этакому ступенчатому порогу, юные герои остановились в раздумьях, посматривая на залитое светом окно–иллюминатор.

— Мы точно пойдём туда? — поинтересовался Джим. — Никто не задумался, а вдруг там ловушка? В детстве мне часто мне рассказывала о лесных ведьмах и угрозах, какие те существа могли принести человеку.

— Ты хочешь замёрзнуть, Логан? — Лорсан услышала фамилию мальчика, послушав один из тех джентельменских разговоров, какие звучат в ледяных бурях. — Я не вижу другого выхода.

— Мне, честно говоря, не нравится задумка, — встрял Томас. — Постучаться к неизвестным жителям в дверь ночью и попросить у них ночлега! Ну и странно же!

— Похоже, что никто ещё не спит, — поумничала Варди. — А значит, впустить нас обязаны по законам Властителя Норша. Необходимо оказывать помощь окружающим в природных бедствиях, и для нас важно, что он не уточнил, при каком именно бедствии следует ожидать гостей.

Девушка добралась до небольшой и узкой дверки и, не найдя ни колокольчика, ни особенной штуки для входа, вежливо постучала три раза. Тут же изнутри послышалось громкий топот, шумное лаянье и радостный женский вскрик.

— Тише-тише, Жвон! У нас за стеной долгожданные гости! Ты ведь не хочешь их спугнуть? Да, дорогой мой?

Раздался протяжный скрип половиц, словно по ним полз гиппопотам, скрипучий и крайне неприятный поворот ключа, а затем проход открылся, явив высокую тень, разглядеть которую было до невозможности невозможно.

Оттуда повеяло теплом и неким пряным, приятно-сладким запахом, “отталкивающе-иностранным”, как сказала бы бабушка Аделия. Похожие запахи никто из ребят не чувствовал ранее, однако им точно захотелось попробовать то, от чего исходил аромат. Безусловно, они успели проголодаться.

Уверен, вы уже тысячекратно слышали или видели слово “необычный” в нашей истории. Уверен, вы также знаете обо всех его значениях. Необычными бывают природные явления (Туман, снежные шквалы, огромные волны в низководной реке), необычными бывают случаи (к ним отнесём некие несчастные случаи яростных драк и смертей от удара горячей сковородой или от падения на стальную, раскалённую докрасна входную ручку).

Мы же (то есть я) сейчас употребим значение, имеющее отношение к человеку и его характеру с внешностью. Тенью являлась неизвестная и загадочная женщина, само собой, необычная. Она оказалась такой же вычурной, как и сам домик посреди чащи леса. Полноватая, но не настолько, чтобы окружающие прозвали её толстой и беспомощной, смуглой, но не настолько, чтобы походить на угольки, что клали в огонь жители Онфоста. Смуглый оттенок напоминал оттенок песка, смешанный с плодородным чернозёмом. Сегодня в полночь или что-то по типу того она, одетая в узорчатое чернично–малиновое платье до ног, отворила двери для дражайших гостей, нуждающихся в укрытии. Лицо женщины выглядело довольно неопрятно и не очень красиво, правая щека была покрыта прыщами, похожими на жабьи пупырышки или волдыри от крапивы. Чëрные волосы, напоминающие сожжённые корни, связали в пучок. А ещё глаза её явно подходили под прилагательное “необычные”. Один зрачок, правый с точки зрения Томаса, пестрил фиолетовым цветом, а второй, слева, – черным. Глаз под