Марго только богу потребления, заключённому где-то в глубине фальшивого бриллианта Сваровски. На некоторых фотографиях тем или иным образом присутствует и моя мать, либо целиком, либо частями тела. Как же я счастлив, что Гоар Аванесовна не юзает Инсту!
Однако что-то же должно мне нравиться в жене? Каким-то же образом я на ней женился? Нашлись же причины. Вот, например, мне нравится изобретённый @margo_pochez термин: «Сетевое существование». Это она о себе так выражалась. Дескать, это она ведёт сетевое существование. И я вместе с ней тоже веду сетевое существование, потому что должен же я знать, как живёт и чем дышит @margo_pochez?
Я не знаю покоя круглые сутки. Я постоянно нахожусь на виртуальном поводке. Я должен просматривать Инстаграм со всеми его дурацкими видосами, хохмами, коллажами и фоточками. По сути, всё это о том, как красиво употребить собственную жизнь и — главное! — как красиво подать это употребление другим. Вот по этой части @margo_pochez большой мастак. Шутка ли, более 400к фолловеров! И даже на полке плацкартного вагона в 7.30 утра — поезд как раз стоял на станции Урусово и сеть ловилась хорошо — я первым делом лезу в Инстаграм, чтобы как следует рассмотреть свежие сториз @margo_pochez.
Дальше об Игоре Крутакове несколько слов.
И да, тут мне придётся раскрыться. На фото, выложенном в Инсту, я вижу собственную, хоть и сбежавшую на родину в Запорожье, жену в обнимку с хорошо известным мне Игорем Крутаковым.
Игорь Крутаков по кличке Химик— кондовый хохол всё из того же Запорожья и друг юных лет @margo_pochez. Он же один из известнейших наркодилеров, наживший миллионы на торговле амфетамином, неуловимый, скользкий, изворотливый. Собственно, наркодилерство Крутакова — факт недоказанный. Всё, что я говорю о нём сейчас с точки зрения юриспруденции, всего лишь гипотеза, в свете которой его связь с моей бывшей женой кажется тем более странной, ведь ему может быть известно за кем она замужем. Узнай моя мать о случившемся, она вернулась бы к своим мазохистским рассуждениям об эскортной юности @margo_pochez. Я листал сториз в инсте. @margo_pochez, уверенная в том, что в Инстаграм я уж точно не полезу — хотя с чего бы? — выложила всё-всё, всю подноготную, оставив при себе разве что грязные трусы. Вопрос: зачем?
Спрятав смартфон под одеяло, я смотрел видосики в сториз из красивой жизни своей жены. Вот вынос полудюжины бутылок Moet & Chandon. Поднос с бутылками плывёт над головой курчавого, татуированного гея. Официант улыбается. В переднем его зубе сверкает бриллиантовая фикса. Бриллианты блещут на руках и в ушах девиц, сделавших заказ. Их столик на террасе ресторана. Диваны покрыты клетчатыми пледами. Женщины скачут на них, оживлённо жестикулируя. Музыка грохочет, заглушая их визгливые голоса. Женщины не боятся холода — они с головы до пят одеты в дорогой мех. Горный воздух прозрачен. На фоне живописного ландшафта высокогорья плывёт жёлто-голубой флаг Украины. Мужчины этих женщин также оживлены. Один из них снимает с подноса шампанское и энергичным жестом втыкает бутылки одну за другой в ведёрко со льдом. Жёлто-голубое знамя полощется у него над головой. Древко в руках у @margo_pochez, которая машет флагом. В кадре время от времени мелькает скользкая, но довольная физиономия Крутакова. Марго, не снимая уличной обуви, забралась на клетчатый диван и возвышается над развесёлой компанией, как монумент… Предательству? Нет, предательство — не мужчина и не женщина. Предательство среднего рода, хоть чаще всего и возникает в момент взаимодействия противоположных полов.
Вот бутылки откупорены, вино разлито по бокалам. Музыка стихает. Всё. Под видосом подпись: «Ми п’ємо шампанське за вашу перемогу, брати!» Весь сюжет на две с половиной минуты, а сколько горечи у меня во рту? Я сплёвываю слюну в край серой железнодорожной простыни.
Листаю сториз дальше. Дальше только фоточки. Только @margo_pochez с Крутаковым в разных видах. За их спинами наименования разных отелей. Да, некоторое время они провели в Куршавеле, потом сменили несколько городков на Лазурном Берегу. «Жизнь по Ремарку» — подпись под одним из фото. На нём Марго в длинном снизу и открытом сверху платье неонового оттенка. Следующие сториз свидетельствуют о том, что пара зачем-то переместилась в пригород Вены. Такой маленький городишко, почти деревня. Крутаков богат. Средства позволяют. Тем более странен его интерес к моей не юной уже жене и к этой вот австрийской деревне. А может быть, это любовь? А может быть, какой-то ещё интерес? Под ложечкой шевелится червячок тревоги. Скоро-скоро эта тварь превратится в анаконду и не даст мне покоя ни днём ни ночью. Наверное, я всё ещё люблю свою жену. Уж я-то понимаю, насколько опасен Крутаков… Чёрт! На что ему сдалась эта дура?
Тем временем поезд давно уже отъехал от Урусова, и Интернет начинает зависать. Да, подустал я и от созерцания морды Химика, и от собственной ревности, и от чувства долга более ядреного, чем царская водка. Вылезаю из-под одеяла и тут же натыкаюсь взглядом на бородатую физиономию Тимура. Этот ест что-то зелёное, свежее и полезное из пластмассовой коробочки. Завтрак у него. Наверное, мама в дорогу собрала. Спрашиваю:
— У меня бутерброд с колбасой есть. Хочешь?
— Какая колбаса? — интересуется Тимур.
Отвечаю:
— Свиная.
Он морщится.
— Тёплый ты, Тимка!
— Это очередной абъюз? Повезло же оказаться в одном купе с абъюзером. И вообще, говорите мне «вы».
— Ах ты, сладкий мамочкин пирожок…
Тим, краснея, откладывает в сторону коробку со своей травой и делает вид, будто погружён в чтение телефончика. Он делает вид, будто последняя моя фраза не имеет к нему никакого отношения.
Я продолжаю:
— А колбаса у меня докторская…
— Я не ем колбасу. У меня вейп и веган-бургер. Я — веган.
— Вот раньше, бывало, крикнешь «пиd@rasы!», и люди вокруг с пониманием смотрят, мол, устал человек, не сдержался. А сейчас и крикнуть такое страшно. Тут же набегут со своими вейпами, смузи, веган-бургерами и спрашивают: «Чего хотел? зачем звал?».
Тимур вспыхивает по-настоящему:
— Во-первых, иногда я курю обычные сигареты. Иногда кальян. Во-вторых, чего вы от меня хотите? Хейтить меня до бесконечности?
— Я? Хейтить? Предложил нормальной еды своему брату. В чём же тут унижение? Я?! Ваш брат?! О, майгадабал!
И тут я понимаю: Тимур меня просто не узнаёт. Не узнаёт, несмотря на то, что достаточно просто взглянуть в зеркало, чтобы обнаружилась наша с ним полная, до мелочей, до каждой искорки на радужке глаз, идентичность. Впрочем, относительно радужки я переборщил. У меня глаза бутылочного оттенка. Такой цвет известен совкам, в старину употреблявших лимонад из стеклянных бутылок.