И поэтому Карутамма не спрашивает. Старики, которые ходили к арейену и передали его волю общине, вернулись значительно раньше Чемпанкунджу. Лишь четыре или пять дней спустя лодка, которую купил Чемпанкунджу, достигла берега. Лодка и сети. То была лодка Канданкорана, валаккарана из Палликкуннатту. В свое время она славилась на всем побережье Шерталлая. Не было ее быстроходнее. Но почему же валаккаран Канданкоран решил с ней расстаться? Потому что у него сейчас выдались трудные времена: валаккаран расточителен, и ему нужны деньги.

Все собрались посмотреть на лодку. Вслух своего мнения никто не выразил, но про себя каждый подумал, что Чемпанкунджу повезло и что он приобрел настоящее сокровище.

Любуясь лодкой, Ачакунджу сказал рыбакам:

— Вместе с этой лодкой к Чемпанкунджу перейдет теперь и счастье валаккарана Канданкорана!

На это Айенкунджу возразил:

— Далеко нашему Чемпанкунджу до пышноволосого Канданкорана! Можно ли их сравнивать? Посмотрите на человека, который стоит у лодки, и вспомните, как выглядел ее прежний владелец, одетый в белое дхоти, с золототканым покрывалом на плечах. Небо и земля!

Раменмуппен к этому добавил:

— А их жены? Почерневшая, высохшая Чакки и супруга валаккарана Канданкорана? Видели ли вы когда-нибудь эту красавицу?

Айенкунджу ответил:

— Разумеется, видели. И правда, когда смотришь на ее лицо, дивишься необыкновенной красоте!

Чемпанкунджу возвратился домой радостно-возбужденный, от счастья у него даже разболелась голова. Такая удача — сделаться владельцем лодки Канданкорана! Кроме того, ему было о чем порассказать дома: как хорошо его приняли у Канданкорана, родственника арейена общины Палликкуннатту, как славно угостили! Обо всем этом ему хотелось поскорее рассказать жене. И, конечно, описать ей, как выглядит красавица жена Канданкорана. Но едва Чемпанкунджу переступил порог своего дома, собираясь поделиться с женой всем тем радостным, что занимало его мысли, как на него обрушился нежданный удар: известие о запрете арейена.

Никогда еще на его плечи не ложился груз столь тяжелый! Все, что ему приходилось выносить до сих пор, казалось пустяками по сравнению с гневом главы общины. Если он не умилостивит арейена, жизни ему не будет!

Конечно, он виноват сам: прежде чем идти покупать лодку и сети, надо было посетить арейена Турайилачана, сделать ему подарок, просить у него позволения… Все это верно. Он, Чемпанкунджу, нарушил обычай, соблюдавшийся с незапамятных времен. Но… с каким трудом наскреб он денег на покупку лодки и сетей! Из этой суммы он не мог бы выделить на подарок арейену и двадцати, и даже десяти рупий. И все же он никак не ждал, что арейен так разгневается.

Чемпанкунджу обратился к жене с вопросом, в котором звучала растерянность:

— Что плохого мы сделали людям?

Чакки ответила:

— Надо ли делать им плохое? Достаточно возбудить в них зависть.

— Да, это правда. Найдись у нас сейчас десять — двадцать рупий, все можно было бы исправить. Но я еще не купил все, что нужно, у меня одна лишь сеть для ловли макрели.

Чемпанкунджу напряженно обдумывал положение: трудность за трудностью — со всеми не справиться… С кем посоветоваться? Кто тебя выслушает и поймет? Чакки вместо совета или утешения начинает его упрекать:

— Почему ты не подумал обо всем этом раньше? Зачем навлек на себя гнев арейена?

Чемпанкунджу ничего на это не отвечает; быть может, в глубине души он чувствует сейчас то же, что и его жена. Он подавлен, он растерялся. Теперь, в этом нет сомнения, против него община.

А Чакки продолжает:

— Если бы мы выдали замуж дочь с приданым, на какое хватало у нас денег… разве случилась бы такая беда!

И опять Чемпанкунджу не отвечает. Мог ли он отказаться от осуществления цели всей его жизни. Мало ли в чем приходилось себе отказывать?..

День, в который осуществляется мечта жизни человека, следовало бы хорошо отпраздновать. Но в доме Чемпанкунджу в этот день было печально.

Уже поздним вечером Чемпанкунджу сказал жене:

— Будь у меня каких-нибудь тридцать пять рупий, и я все бы уладил.

Чакки спросила, что он тогда бы сделал. Чемпанкунджу объяснил:

— Я завтра же пошел бы к арейену, снес ему подарок, и все было бы хорошо.

— А сеть для сардин? А запасные сети?

— Хватило бы и на них.

Тогда Чакки достала из бамбуковой шкатулки свои собственные последние сбережения и отдала их мужу. При этом она сердито сказала:

— Больше у меня ничего нет. Остальные добывай как знаешь. Может быть, и правда наткнешься где-нибудь на слиток золота!..

Чемпанкунджу на это ответил:

— Есть один выход, жена!

— Какой?

Чемпанкунджу колеблется: ему стыдно ответить на это прямо. Чакки повторяет свой вопрос. Тогда Чемпанкунджу говорит:

— Все будет превосходно, если и на этот раз нам поможет тот молодой мусульманин.

Чакки поспешно затыкает ему ладонью рот: она не уверена, спит ли сейчас Карутамма.

Отталкивая руку жены, Чемпанкунджу в недоумении спрашивает:

— В чем дело?

— Говори шепотом.

— Почему?

Чемпанкунджу не знает многого. Не знает того, что не полагается знать отцам. Но он ждет и настаивает на объяснении. И Чакки, наклонившись к самому его уху, произносит шепотом:

— К молодому мусульманину нельзя обращаться из-за Карутаммы. Узнай она об этом, будет беда.

— Но разве есть другой выход?

— Думаю, что нет.

Некоторое время прошло в молчании. Вдруг Чемпанкунджу спросил:

— Нет ли его поблизости?

Чакки ответила:

— Может быть, он и здесь…

— Я выйду и посмотрю!

Чакки промолчала. Чемпанкунджу открыл дверь и вышел из хижины.

Карутамма спала. Она ничего не слышала, ни о чем не знала. Через некоторое время Чемпанкунджу возвратился. Лицо его сияло. Чакки поняла, что план его удался.

— Бедный, бедный молодой торговец… И какой добрый… При нем оказалось всего-навсего тридцать рупий. И он мне их отдал.

Хотя в этих словах и было много утешительного, но Чакки овладела тревога. А если Карутамма узнает? И почему молодой иноверец, стоит лишь его попросить, тотчас же дает деньги? Есть над чем задуматься. Конечно, он имеет виды на Карутамму…

На следующий день ранним утром Чемпанкунджу отправился к арейену. Тот встретил его сурово. Но очень скоро смягчился. Он велел Чемпанкунджу поспешить с замужеством взрослой дочери. Посоветовал не забывать о его, арейене, доле из выручки за улов на новой лодке. Чемпанкунджу пожаловался на рыбаков: они ему завидуют. Арейен