– Я сделаю вид, что не слышал твоих слов о вознаграждении. Я считаю капитана Моретта своим другом. Помочь ему – это мой долг и дело чести.

Простодушное лицо первого помощника «Рубис» расплылось в детской счастливой улыбке. Он был рад сбросить с плеч непомерный груз ответственности.

* * *

Таверна «У Бертрема» оказалась весьма приличным заведением. Белчер пришел туда раньше условленного времени. Во-первых, он намеревался в одиночестве спокойно поужинать приличной едой, каковой был лишен в последнюю неделю. А во-вторых, капитан хотел прийти первым. Ровно в назначенный час братья вошли в двери заведения. Белчер не подал им никакого знака, только сидел и молча наблюдал за тем, как они озираются по сторонам. Наконец Эрин увидел объект их поисков и толкнул локтем брата. Они подошли и кивнули в знак приветствия, на что Белчер никак не отреагировал. Картер слегка скривил губы. Начало было не слишком многообещающим.

– Джек…

– Для вас мистер Белчер, – быстро поправил его капитан бесцветным голосом.

Картер кивнул в сторону стульев, как бы спрашивая разрешения сесть. Когда такое разрешение было получено, братья заняли места напротив Белчера. На несколько долгих мгновений над столом повисла напряженная пауза. Сейчас, когда все маски были сброшены, перед Джеком сидели двое незнакомых людей. Вроде бы и лица, и повадки у них знакомые, но душа и природа были чужими.

– Я пришел услышать то, что вы намеревались мне сказать. Прошу сделать это в краткой форме, так как мне необходимо возвращаться на корабль. Мы выходим в море на рассвете.

Братья переглянулись, и Кейн прочистил горло.

– Джек… мистер Белчер, – тут же поправился он, увидев холод, промелькнувший в глазах капитана. – Вы слышали нашу историю. Признаюсь, мы поступали нечестно по отношению к вам. Но там, на Бермудах, мы еще не были связаны дружескими узами. На кону стояли государственные дела. Как сказал Нейт, ни ваша, ни наши жизни – ничто в сравнении с этим.

– Мне нет дела ни до чьих жизней, кроме одной, той, которой теперь, увы, нет.

Кейн потупил взгляд.

– Бог свидетель, я сожалею об этом больше всего, – тихо и раздраженно сказал он. – Но, черт возьми, я хотел бы остаться друзьями.

– Вряд ли это возможно, мистер Кейн. Или как вас там? Беррингтон?

Картер наблюдал за капитаном, и от него не ускользнули перемены, произошедшие с тем за последние сутки. То, как он был одет, как держался и как вел разговор. Теперь он более не напоминал отважного и немного наивного офицера флота его величества. Сейчас от Джека Белчера исходили уверенность, сила и твердость духа, которые во все времена кидали подобных ему на открытия, смелые подвиги и великие достижения. К удивлению Нейта, капитан, несмотря на пережитые потрясения, у него на глазах превратился из талантливого офицера в настоящего морского волка. Человека, который смело берет ответственность принятия решений не только за себя, но и за вверенных ему людей. Да, Джек Белчер был прирожденным лидером, отважным моряком и гениальным флотоводцем, и ему очень не хотелось лишаться поддержки такой ценной личности. Его профессиональные навыки могли стать силой, способной в этом противостоянии перевесить чашу весов в пользу Англии.

Натаниэль поймал себя на мысли, что за столом в таверне «У Бертрема» собрались совершенно другие люди, нежели те, что еще несколько недель назад впервые встретились в трактире «Мери Мейд» в Сент-Джордже. К сожалению, если дружба одних, претерпевая испытания, становилась крепче, то дружба этих людей оказалась иллюзией, так как зародилась в почве, щедро удобренной обманом и подлостью. Так подумал молодой ученый, но вслух сказал другое:

– Я понимаю вашу обиду и признаю свое низкое поведение, Джек, – Картер намеренно проигнорировал просьбу Белчера обращаться к нему официально. – Я не прошу прощения, так как за совершенное нами его не вымолить. Я лишь хочу, чтобы вы знали о нашем раскаянии. Когда я стал младшим братом «Тринити», я отдавал себе отчет в том, что во имя страны мной будут твориться темные дела, противные моему сердцу. Я чувствовал себя так, словно расписываюсь кровью и навсегда продаю душу дьяволу. Это цена, Джек. Цена верности отчизне. Знание вызывает ответственность. Ответственность порождает долг. Долг влечет за собой действие. Действие приводит к трудным решениям. А решения создают новое знание. Это порочный круг, из которого нельзя выбраться без риска стать предателем. Поэтому, несмотря на мое раскаяние, я хочу, чтобы вы понимали, что я поступил бы так же снова и снова. Это не вопрос выбора. Это вопрос выживания…

Белчер прервал ученого, подняв руку.

– Вы говорите красиво, мистер Картер, но я просил быть кратким, а тем не менее все еще не знаю цели этого разговора.

Капитан явно показывал, что ему неинтересны душевные излияния собеседников.

– Вы нужны своей стране, мистер Белчер, – твердо сказал Натаниэль. – Она нуждается в верных сынах, на которых может положиться. Ей нужны такие люди, как мы с вами, которые ради спокойствия невинных способны пожертвовать своей душой.

– Тут я с вами согласен. Ни одна работа не кажется грязной, если делается чужими руками. Жаль только, что мадмуазель де Кюсси не входила в число этих невинных. Спасибо за предложение, но свою душу я оставлю при себе. Если это все, то нам пора раскланяться.

Белчер так резко встал из-за стола, что стул под ним опрокинулся, и на секунду в зале повисла тишина.

– Жаль, что мы не смогли понять друг друга, – сказал Картер.

– Напротив, думаю, мы отлично друг друга поняли, – возразил Белчер. – Мы просто радикально расходимся во взглядах, а это не одно и то же.

И он ушел, не обратив внимания на протянутую для рукопожатия ладонь.

* * *

Едва только раннее солнце показалось из-за горизонта, как в гавани Порт Рояла, обычно тихой в этот час, послышался тонкий свист боцманского свистка, и сразу за этим последовал скрип кабестана59 и мерный счет судовой команды. Пока «Артемида» и «Тике» снимались с якоря, к ним подогнали несколько шлюпок для верпования и буксировки кораблей к выходу из порта. Эти маневры заняли около часа, и вот, оказавшись перед открытым простором Карибского моря, оба корабля, словно птицы, расправили свои паруса-крылья. Свежий юго-западный ветер тут же наполнил материю, она затрещала, натягиваясь пузатым мешком, суда накренились на левый борт и, бодро разрезая волну, взяли курс на восток в сторону Эспаньолы.

Капитан Белчер решил не оставлять «Тике» на Ямайке. Он вообще не планировал