– Конечно, помню!

– Так же и тут. При раскалывании бревна лезвие топора идёт по волокнам, сжимая их, а не перерубая. Такие доски получаются очень прочными и гибкими, да и гниют они намного меньше, коли их ещё просмолить или чёрным маслом хорошенько промазать. Теперь оно у нас имеется. Кагель несколько бочек нам оставил. Ему это масло с какой-то дальней реки биармины на лодках привозят. Они его кровью земли называют. И смолы посадник не пожалел. Вишь, бочки под навесом стоят? Но не только для строительства драккаров масло и смола нужны. Из них в тех странах, где я в молодости жил, огненную жидкость делают в целях воинских. Сжигает она всё вокруг. Даже камни и железо плавит. В тайне глубокой от людей держат секрет этой смеси огненной. О том расскажу тебе, когда пойму, что пришла пора.

Оба ненадолго замолчали.

– Скажи, учитель, а как нужно укладывать пояса обшивки? – не выдержал Антон. – Сложно это делать?

– Способов много. Вот смотри, – Клепп вошел под первый навес, где стоял первый драккар. – У нашего драккара каждый верхний пояс пришивается внакрой к нижнему поясу и перекрывает его на два или даже на три дюйма. Теперь подойди ближе. Здесь сбоку видно, что верхний край нижней доски входит в шпунт, вырезанный в накладываемой верхней доске, и по всей длине через это шпунтовое соединение просверлены отверстия, в которые вбиты деревянные нагели, расклиненные с внутренней стороны доски. Конечно, лучше бы для надежности изготовить и поставить железные заклёпки с двух сторон доски, но кузня у нас только одна и едва успевает ковать инструмент.

– А что делать с этими щелями между досок?

– Все пазы и стыки забиваются белым мохом, заливаются смолой. При намокании мох раздувается, а смола воду отталкивает и не пускает внутрь драккара через шов.

– С обшивкой мне понятно. А как её приделывают к ребрам-шпангоутам?

Клепп отодвинулся немного в сторону, уступая Антону своё место.

– Видишь, доска выстругана так, что в месте её стыка с деревянным ребром выступает бугор с выемкой, куда и входит с натягом сам шпангоут. Этот бугор плотники называют клампом. В нем просверлены отверстия, а через них доска привязывается к шпангоуту. И такие клампы делают на всех досках, начиная от киля до ватерлинии, в местах их стыка с ребрами.

– Как это привязывается?

Удивление в глазах юноши рассмешило великана:

– Наверное, ты уже понял, что из поясов обшивки, скреплённых заклёпками, получается два борта. Это как бы огромные щиты. Доски на них тонкие, лёгкие и упругие. Драккар, словно рыба, не боится плыть даже в сильный шторм. Его бока будут скользить по волнам, изгибаться и играть с ними, а высокий штевень позволит разрезать огромные водяные валы и даже плыть против них. Вот потому и нельзя, чтобы эти подвижные бока были жестко прибиты к ребрам, а то доски не смогут гнуться и волны разобьют драккар.

– Но ведь можно сделать их толще!

– Можно. Только тогда драккар станет тяжёлым и медлительным, а нам он нужен лёгким и быстрым!

– И чем же привязывают доски?

– Мастера часто используют еловые корни, ивовые прутья и иногда жилы зверей. Их распаривают в горячей воде, и они становятся мягкими и гибкими.

– Ты мне столько всего нового рассказал, что у меня даже голова заболела! – юноша растерянно смотрел на строящийся драккар. – Клепп, а сможем мы до зимы уплыть отсюда?

– Зимовать мы будем здесь. Лето кончилось, по ночам становится холодновато. Ты и сам понимаешь, что скоро пойдут дожди, а потом выпадет снег. Хорошо ещё, мы успели построить посёлок, а Кагель привёз нам много тёплой одежды. Я знаю, что ты тоскуешь по Аслауг, но мы не можем плыть в посёлок Угоре. Нам не нужна война с местными охотниками.

Сзади под чьей-то ногой хрустнула ветка.

Клепп и Антон одновременно обернулись на звук.

Неподалеку от них стоял ярл Эйнар.

– Интересно тебя слушать, Клепп! Скажи, а какие фигуры ставят на штевнях чужих кораблей?

– Мой ярл! Не только у нас штевни драккаров украшают головами драконов и змей. И на других морях люди такое делают. Видел я там на кораблях резные головы диких быков, вепрей, львов, тигров и разных неведомых мне зверей. И не только. Встречаются даже головы и клювы каких-то птиц. В некоторых странах есть обычай устанавливать на штевне женские фигуры. Наверное, это богини, которым поклоняются местные народы и племена. Да и сами корабли могут сильно отличаться от наших драккаров. У греков, финикийцев, критян и ромеев они огромные, с двумя и тремя рядами вёсел, а также с несколькими мачтами и парусами. Корабли англов и франков тоже не похожи на наши драккары. Ты же сам их видел!

– Действительно, различных кораблей много, но лучше наших драккаров не может быть! А теперь хватит бездельничать! Пошли проверим оружие и инструменты. Зима будет длинной, нужно заготовить стрелы для охоты, лыжи викингам, – ярл Эйнар повернулся в сторону сына. – Что это у тебя за цепь на шее, Антон? Мне кажется, раньше я её не видел. Ну-ка, покажи!

Юноша расстегнул ворот, вытащил за цепочку из паяных колец большую круглую металлическую гривну с выбитым на ней изображением солнца и уложил поверх рубахи.

– Что это? Где взял? – тихонько охнул Клепп и растерянным взглядом посмотрел сначала на шею Антона, а потом на ярла Эйнара.

– Гривну с цепочкой на прощание подарила мне Аслауг, когда я первый раз уходил из поселка, – юноша в недоумении пожал плечами.

– А у неё она откуда взялась? – великан как-то странно замер в ожидании ответа.

– Эту гривну для Аслауг выковал её отец, кузнец Герес. Он сказал, что украшение будет подарком дочери её будущему мужу.

– Но почему кузнец выковал именно такую гривну? – в бешенстве взревел великан, теряя терпение от того, что его не понимают.

Антон потряс головой, тяжело вздохнул и тоже, едва сдерживаясь, выпалил:

– Да потому, что у Аслауг есть такая же, но только очень маленькая и сделанная из золота! Видать, Герес хотел, чтобы новая гривна напоминала мужу о его жене! Я уж всяко буду помнить Аслауг! Это она опять спасла меня! Вот смотри, – юноша повернул гривну в сторону Клеппа и пальцем показал на маленькую щербинку на её поверхности, – сюда попала стрела Урма, который хотел меня убить.

– Ты сам видел маленькую гривну на шее Аслауг? – по-прежнему не унимался Клепп.

– Видел! – Антон от злости даже топнул ногой. – Что ты ещё хочешь от меня услышать, Клепп?

– Всё, успокойся, я