* * *

Софи приехала в Челси во второй половине дня и с ужасом подумала о том, что увидит такой же пирог, что и в прошлый раз (или, что еще хуже, тот же самый), но, к ее облегчению, к чаю в гостиной подали только тарелку черствого печенья «Гарибальди».

– Куплено в магазине, – уныло объявила леди Уилтон и откусила кусочек. – Что бы сказала моя мама? Полагаю, нам следует прекратить есть «Гарибальди», раз уж Италия стала фашистской.

Она рассказала Софи, что ей пришлось уволить кухарку миссис Ловадж за грубое неподчинение и кражу серебряных столовых приборов, и последние пару месяцев они обходились наемным персоналом из агентства.

– Могло быть и хуже, – бодро заметила мисс Оттолайн. – В Индии я привыкла есть самые необычные блюда. – Это была крепкая девушка с румяными щеками и маленькими дружелюбными глазками, настолько же энергичная, насколько вялой была ее мать.

– Что ж, тебе это нисколько не повредило, – заметила ее мать. – Ты похожа на сильфиду. – Она повернулась к Софи. – Нам пришлось сшить целый новый гардероб. Вам хватает одежды, моя дорогая?

– Мама! Если моя одежда мне не подходит, то мисс Клейн она точно не подойдет! – воскликнула Оттолайн и неожиданно трогательно сжала руку Софи. – Такие ужасные новости из Германии. Вы, должно быть, очень волнуетесь.

– Спасибо, – ответила Софи. – Да, это ужасно. Мои родители погибли, но в Вене у меня остались друзья. – Тамара, которая никогда полностью не покидала ее мысли, а еще Рут (удалось ли ей сбежать?) и Вильгельм (жив ли он?). – Я так благодарна этой стране за то, что она меня приняла, и все же чувствую себя виноватой, когда думаю о тех, кто остался там.

– Представляю, – вздохнула Оттолайн.

– Вообще-то, я хотела с вами кое-что обсудить. – Софи отставила тарелку. – Моя мама держала в Вене кондитерскую, и ее помощница, замечательный повар, ищет работу в этой стране. Не могли бы вы взять ее к себе?

Леди Уилтон обдумывала эту идею, задумчиво пережевывая печенье, как корова жвачку.

– Нет, не думаю, – наконец проговорила она. – Перегрин не любит иностранную еду, а Глэдис ни за что ее не примет.

– Правда? А по мне, так это хорошая идея, – возразила Оттолайн. – С тех пор как я вернулась домой, папа только и делает, что жалуется на стряпню, а Глэдис вряд ли поладит с кем-то хуже, чем с миссис Ловадж, учитывая тот факт, что она ее едва не убила.

– Вы были так добры ко мне, леди Уилтон, – вставила Софи. – Тамара в отчаянии. Я даже не знаю, жива ли она.

– Но у меня слабое, хрупкое пищеварение, – попыталась сопротивляться леди Уилтон (услышав это, Оттолайн удивленно вскинула брови). – Я не могу есть жирную пищу с чесноком.

– Вы и не будете, – заверила ее Софи. – Придумала! Давайте я сегодня вечером приготовлю ужин, и вы отведаете венских блюд?

– Вы умеете готовить?! – Леди Уилтон изумленно уставилась на нее. – Это необыкновенно! Но у нас сегодня гости. Что они подумают?

– Им знать не обязательно, – успокоила ее Софи. – Возможно, ваша кухарка мне поможет. Мы все приготовим заранее, а Глэдис вынесет блюда гостям.

– На мой взгляд, это замечательная идея. – Оттолайн вскочила. – Давайте спустимся на кухню, вы и я, посвятим миссис Как-ее-там в наши планы и посмотрим, какие припасы у нее есть. Мама, вчерашний ужин получился несъедобным, так что нам терять нечего.

* * *

Поварихе агентства не понравилась идея исполнять обязанности помощника повара, но она согласилась взять половину своей зарплаты и отгул на вечер. Софи нашла в холодильной камере миску тушеной говядины, на другой полке – яйца и сливки, в кладовке – муку и сахар. В пристройке хранились яблоки, помидоры и лук, а мисс Оттолайн с удовольствием сбегала в магазин за паприкой, корицей и тмином, без которых было не обойтись. Нельзя было терять времени даром: чтобы жесткое мясо превратилось в густую подливу, гуляш нужно было готовить достаточно долго. Когда тушеное мясо хорошо проварилось, Софи задумалась о десерте.

– Я бы хотела приготовить яблочный штрудель, – предложила она Оттолайн, – но это довольно амбициозная цель. Вы мне поможете?

Сколько раз они с мамой готовили штрудель, сидя по обе стороны кухонного стола, как теперь с Оттолайн, и раскатывали тесто до тех пор, пока оно не становилось таким тонким, что сквозь него можно прочесть письмо. Софи не просто готовила ужин, она чтила память мамы и бабушки и традиции, которые их сформировали. Возможно, когда-нибудь она научит свою дочь печь яблочный штрудель, но для этого предстояло преодолеть немало препятствий.

– Я никогда не думала, что готовить так весело, – призналась Оттолайн и сняла фартук по окончании их кулинарного марафона. – Но, боже мой, какой же это адский труд. Нам едва хватит времени переодеться перед ужином.

Глэдис, подбоченившись, с подозрением наблюдала за происходящим.

– Должна признать, кухню вы оставили в идеальном порядке, – нехотя произнесла она.

– В этой кастрюле суп из лобстера, – объяснила Софи (из жестянки, но с добавлением бренди). – Подавать с гренками, которые я приготовлю, когда гости будут пить. Придется обойтись без рыбного блюда. К гуляшу – яичная лапша; я приготовлю ее, когда вы будете убирать тарелки из-под супа. Яблочный штрудель подогревается в нижней духовке.

* * *

Ужин прошел на ура. Никто, казалось, не замечал, что Софи время от времени отлучалась припудрить носик. Гуляш получился восхитительным, лапша – легкой, как перышко, а яблочный штрудель был совершенно не похож на то, что гости когда-либо пробовали. Их было восемь человек: Уилтоны, Софи, молодой нервный викарий и полковник в отставке, потерявший на войне ногу, а также сосед-художник с женой. Леди Уилтон рассказала Софи, что Челси представлял собой богемный район, в котором проживали в основном художники и писатели. Разговор был оживленным и крутился вокруг заявления мисс Оттолайн о вступлении в благотворительную организацию, отряд медсестер по оказанию первой помощи, который в настоящее время набирал женщин для обучения на водителей и механиков. Оттолайн уже прошла собеседование и с напряжением ждала известий о том, взяли ее или нет.

– Великолепная идея, – похвалил ее полковник. – Моя сестра была в этом отряде и проехала всю Францию в карете скорой помощи. Это помогло ей состояться как личности.

– Звучит довольно опасно, – с вялой улыбкой заметил викарий.

– И уж точно не для слабого пола, – добавила леди Уилтон.

– И слава богу, – возразила Оттолайн. – Мама, я всегда была сорванцом, так что найду там применение своей драчливой натуре. Надвигающаяся буря захлестнет всех нас, даже тебя.

Леди