– Что ж, во имя Юпитера, ты назвал свое имя и должность. Итак, перед нами – один из этих загадочных фрументариев. Я всегда мечтал познакомиться с одним из них, чтобы бросить ему в лицо: «Шныряя повсюду, ты не заслуживаешь тех денег, что платит тебе Рим». Ты следишь за женщинами и детьми. Отважный воин, ничего не скажешь.

И Север расхохотался.

Военные трибуны, чиновники и легионеры последовали его примеру.

Юлия же стояла молча, со строгим лицом, пристально глядя на Аквилия Феликса. Начальник фрументариев понял: чтобы убедить в чем-нибудь Севера, надо сперва убедить эту женщину.

– Я прибыл, чтобы объявить всем прощение от имени Юлиана, – сказал Аквилий, когда смех прекратился и он мог говорить, уверенный в том, что присутствующие в палатке его слышат.

– Прощение? – нахмурившись, спросил Север.

Начальник фрументариев полез под тунику, несколько легионеров обнажили мечи. Аквилий замер, потом очень медленно достал мешочек с монетами, вытянул руку и, осторожно приблизившись к императору, вручил его. Септимий взял мешочек правой рукой и поднял левую. Мечи задвинули в ножны. Открыв мешочек, он увидел монеты с изображением Юлиана на одной стороне и богини Конкордии на другой, с надписью: «CONCORD MILIT SC» – по краю монеты. Север передал несколько штук своим трибунам, которые рассмотрели их так же внимательно, как и он.

– Полагаю, таких много? И Юлиан послал их на север Италии, чтобы мои люди обнаруживали их по дороге, так? – осведомился Север.

– Так и есть, сиятельный – подтвердил Аквилий. – Но согласие и прощение предназначены для всех, и для солдат, и для императора Севера с семьей, которые смогут жить обычной достойной жизнью. Просьба лишь одна: сиятельный Север должен держаться вдали от Рима, не начальствуя ни над каким войском. – Он посмотрел поверх головы императора, уперевшись взглядом в блестящие черные глаза Юлии Домны. – Так мы сможем избежать войны и обезопасить жизнь каждого, включая супругу и детей сиятельного.

– Наши дети будут в безопасности, лишь когда умрет Юлиан вместе со всем своим проклятым отродьем.

От ледяного голоса Юлии у главного соглядатая застыла кровь в жилах. Он опустил голову, ничего не сказав. Заявление супруги Севера было настолько недвусмысленным, что любые переговоры становились невозможными. Время соглашений для Севера и его людей, а тем более для его жены, давно осталось позади. Нужно было думать – немедленно, много и быстро. Итак, Юлиан и Север сцепятся не на жизнь, а на смерть, победителем из битвы титанов выйдет лишь один. Надо выбирать. Если он ошибется, то подпишет себе приговор. И кончина его, несомненно, будет не из приятных.

Аквилий Феликс поднял голову:

– Да, Юлиан послал меня не для того, чтобы вести переговоры или предлагать прощение. Я солгал. Он поручил мне войти в доверие к императору Северу, убить его при первой возможности и бежать обратно в Рим, чтобы получить щедрую награду. Я колебался между кинжалом и ядом, который вручил бы подкупленному рабу императора.

Настала мертвая тишина, так что был слышен стук сердца каждого из присутствующих. Наконец Север спросил:

– Зачем ты мне это говоришь?

– Я прекрасно вижу, что мир невозможен. А если предстоит столкновение, я предпочитаю быть на стороне того, кто, без всякого сомнения, выйдет победителем.

Север сделал глубокий вдох:

– И ты думаешь, что я смогу на тебя полагаться? Ради всех богов! По-твоему, признавшись в том, что тебе доверили это подлое поручение, ты будешь прощен и заслужишь мое доверие?

– Нет, признания недостаточно, – согласился Аквилий. На его широком лбу с уже наметившимися залысинами выступили капли пота. – Но я могу предоставить императору сведения о его врагах и тем вернуть расположение сиятельного.

– Неужели? – Север встал и подошел к нему ближе. Рядом с высоким, дородным императором тощий Аквилий, казалось, еще усох. – Ну да! Ведь перед нами – могущественный фрументарий, следящий за женщинами и детьми! Я и забыл! – Он вновь рассмеялся; вслед за ним рассмеялись и другие военные. Юлия, однако, даже не улыбнулась. Как и Аквилий. – И что это за сведения, позволь полюбопытствовать, при помощи которых ты вернешь мое доверие?

Аквилий нащупал под туникой кинжал – почти бессознательно. Выхватить его прямо сейчас означало совершить самоубийство: все бросились бы на него. Покончить с жизнью? Тогда он избежит пытки… Но нет: легионеры не дадут ему даже нанести себе рану. Оставалось одно: убедить Севера в своей полезности.

– Юлиан отправил Туллия Криспина, одного из двух новых префектов преторианцев, в Равенну, – быстро заговорил фрументарий, – чтобы императорский флот не попал в чужие руки.

– Уже знаю, болван, – отозвался Север. – Думаешь, я двигаюсь с войском вслепую, не высылая дозоры и соглядатаев? Думаешь, я посылаю легионы наугад, не сообразуясь с действиями врага, не предугадывая его передвижений, его ходов? То, что ты мне сказал о Криспине, не стоит и медной монеты. Я разберусь с этим префектом претория, когда мои люди схватят его. Равенна окажется в моей власти задолго до того, как этот негодяй там укрепится. Есть еще причина, по которой я должен ценить твою жизнь?

Аквилий отступил на шаг, другой – и наконец уперся спиной в легионеров. Император стоял неподвижно.

– Я знаю, что делают Альбин в Британии и Нигер в Азии, – объявил Аквилий, лихорадочно соображая, какие сведения нужны императору.

Север улыбнулся. Прекрасно! Он уже получил ответ от Альбина.

– С Альбином мы договорились. Что с Нигером?

– Мне известны имена сенаторов, которые его поддерживают.

– Мои люди в Риме тоже их узнают. У меня есть много способов. Например, спросить у дружественных мне сенаторов. Я могу сказать точно лишь одно: ты годен только на то, чтобы следить за женщинами и детьми. И ты даже не сенатор. Если я казню тебя, это никак не отразится на моих отношениях с Сенатом. Ты ничего не стоишь. – Он обратился к легионерам: – Выведите его и прикончите так, как вам заблагорассудится!

Солдаты окружили Аквилия.

– Нет, не-е-е-т! – завыл тот. – Я знаю то, чего не знает никто больше! Тот, кому это ведомо, опередит других в борьбе за высшую власть!

Север уже повернулся к нему спиной, собираясь направиться к своему курульному креслу, но в этот миг остановился, вновь повернулся и посмотрел на Аквилия, которого солдаты уже тащили прочь из палатки.

– Стойте! – крикнул император. Солдаты застыли на месте. – Отпустите его на минуту, ради Юпитера! – Легионеры повиновались. Глядя на Аквилия в упор, Север заговорил обычным голосом, в котором не слышалось ни уважения, ни презрения, одно безразличие. – Это твоя последняя возможность.

Аквилий стер пот с губ тыльной стороной ладони. Настало время выложить Северу то, что