Волосатая Нога пригвоздил к дереву, отстоявшему от соревнующихся на пятьдесят шагов, игральную карту. Сестра дождалась, когда все юноши отстреляются и заберут свои стрелы. Затем она подошла к Волосатой Ноге с таким видом, будто никогда его прежде не встречала.

— Пор фавор[21]. — Она протянула к нему руку.

Он вручил ей колоду и принялся смотреть, как девушка ее тасует. Карты позволяли ей прочувствовать всю суть странно пахнущего бледнолицего мужчины, которому принадлежала колода. Волосы на затылке у девушки зашевелились: она ощутила, как от пальцев по рукам пробежала сила духов. Мышцы покалывало — такое бывает, когда стукнешься локтем о скалу.

Она вытащила карту, на которой было изображено пять черных наконечников стрел: один в середине и еще четыре по сторонам света. Девушка подняла глаза на Волосатую Ногу. В ее взгляде читалась скорее не просьба, а предложение стать соучастником задуманного ею действа. С важным видом бледнолицый кивнул.

Отделив от ствола дерева измочаленную карту, Сестра заменила ее новой и направилась обратно к юношам, но не остановилась, а проследовала дальше, отойдя от дерева еще на двадцать шагов. Любой из парней мог попасть в карту с такого расстояния, но им просто не пришло в голову отойти подальше. Они наверняка разозлятся на нее за это представление. Ну и пусть. Они и так вечно на нее злятся.

Стрела девушки впилась в изображение наконечника в середине карты. Следующими четырьмя стрелами Сестра поразила остальные пики по углам, начав с западного и закончив восточным. Когда она опустила лук, бледнолицые стали хлопать, крича от восхищения, и девушка подняла на них изумленный взгляд. Попасть в карту было проще простого, из-за чего поднимать такой шум? Но мексиканцы и американцы уже столпились вокруг нее.

— Муй лозана![22] — Какой-то мексиканец протянул руку и потрепал ее по плечу.

— Эрес лозана! [23] — закричал еще один.

— Лозана, лозана, — принялись скандировать остальные.

Сестра протолкалась через толпу и присоединилась к женщинам и девушкам, наблюдавшим за состязанием.

— Теперь у тебя есть мексиканское имя, — сказала Текучая Вода. — Что оно означает, Бабушка?

Бабушка наверняка должна была знать: в юности она попала в плен к мексиканцам и провела там три года, пока не сбежала.

— Лозана означает «бойкая» или «полная сил». — Бабушка отвела край одеяла, в которое куталась, и прикрыла им девушку, чтобы согреть ее. — Хорошее имя.

Сестра едва слышно повторила услышанное от мексиканцев слово, произнеся его на свой манер: Лозен.

Называть человека его настоящим именем при жизни считалось проявлением неуважения, а после смерти грозило опасностью. Ну а это имя, Лозен, она сможет использовать, не опасаясь последствий.

* * *

Рафи краешком глаза следил за девушкой. Мексиканцы были правы: она очень бойкая. А еще — наглая ворюга, прекрасно разбирающаяся в лошадях. Молодую особу рядом с ней он не разглядел: ее лицо скрывало одеяло. Но Коллинзу показалось, что это Пандора.

Джон Кремони подошел к Рафи и, встав рядом, принялся наблюдать за состязаниями.

— Дела идут неплохо. Вы согласны?

— Пока да.

Кремони указал на группу мужчин, проследовавших мимо них. Они были в набедренных повязках, свободных хлопковых рубахах и мокасинах, а голову повязали матерчатыми лентами. Длинные волосы они носили завязанными в узел на затылке:

— Что-то я незнаком с этими апачами, — сказал Кремони.

— Неудивительно. Это навахо.

— До земли навахо отсюда больше трехсот километров на северо-запад. Что их сюда занесло?

— Их пригласил Красные Рукава. Он женился на одной из дочерей вождя навахо. — Рафи не стал уточнять, что его знание языка навахо не ограничивается десятком слов. — Красные Рукава отправил к навахо гонцов с наказом передать, что у нас есть сильные лошади, мулы и прочее добро. Похоже, вождь апачей собирает союзников, чтобы наконец избавиться от проклятых надоедливых бледнолицых.

— Но мы же договорились хранить мир.

— Они прикидывали, насколько тут крепка оборона, — пожал плечами Рафи. — Обсуждали, стоит ли ударить в лоб или ограничиться мелкими набегами и рейдами из засады.

— Черт бы меня подрал.

— Но у меня для вас хорошие новости. Индейцы решили, что в лоб они нас не возьмут, а ради мелких набегов тащиться сюда за сотни километров не имеет смысла.

Пока они брели к палатке Джона Кремони, к ним, пошатываясь, направился подмастерье кузнеца Роджерс. На ходу он приобнимал за плечо молодого худого парня, который улыбался от уха до уха. Сразу было видно, что оба успели изрядно заложить за воротник.

— Гляньте, чего у нас есть. — Худой парень раскрыл ладонь и покатал по ней заскорузлым пальцем небольшой, размером с зуб, слиток золота. — В воде нашел. Вон тама. — Он показал на каньон, образованный речкой, протекающей неподалеку от деревни Красных Рукавов.

«Красные Рукава считает, что бледнолицые доставляют ему хлопоты? Что ж, теперь за его племя возьмутся всерьез», — подумал Рафи.

* * *

В сумерках Лозен отправилась на речку с большим оплетенным кувшином за спиной. Она чуть не споткнулась о молодого бледнолицего, который лежал неподалеку от журчащей воды. Это был ученик того, кто работал с огнем и железом.

Для отдыха он выбрал неправильное место — слишком близко к деревне Красных Рукавов. Лозен опустила кувшин на землю. Присев рядом с парнем на корточки, она ощутила запах виски. Отведя в сторону край его грязного шерстяного сюртука, она взялась за торчащую рукоятку пистолета, вытянула его у парня из-за ремня и сунула себе за пояс. Затем она вытащила у бледнолицего из ножен огромный нож и приладила рядом с пистолетом.

Дальше Лозен расстегнула металлическую застежку на патронташе и стала прикидывать, как снять его с талии парня. Не придумав ничего дельного, она схватилась руками за патронташ, уперлась ногой в лежащего бледнолицего и резко рванула. Патронташ оказался у нее в руках, а подмастерье кузнеца перекатился несколько раз по земле. Он недовольно заворчал и перестал храпеть, но при этом не проснулся.

Лозен перекинула патронташ через плечо, подхватила кувшин и неспешно направилась дальше. Подойдя к реке, она положила кувшин на камни, повернув его горлом против течения. Пока сосуд наполнялся, она развязала небольшой кожаный мешочек, висевший на патронташе. Внутри лежали камешки с какими-то желтыми вкраплениями. Лозен высыпала содержимое мешочка в реку.

Девушка проводила взглядом камешки, которые подхватило и понесло прочь течение. Они поблескивали, словно светлячки.

ГЛАВА 8

ВАШИНГТОН ГОВОРИТ

Пока Тощий дожидался своей очереди сыграть в чанки, он шептал заговор:

Ветер опрокинет твой обруч,

А мой никогда не упадет.

Сегодня меня ждет удача,