Яо Линь с тяжестью на сердце спросил:

– А что же тогда за девушка утопилась?

Юнь Шэнли подобрал камешек и бросил его в реку, наблюдая, как волны расходятся по воде во все стороны. Это не первое его тяжелое дело, но иногда сложно осознавать, что человеческая жизнь может оборваться так легко.

– А вот это как раз самоубийство. Делом занялась Цзиньчэнская управа, а после его передали нам на рассмотрение. – Юнь Шэнли, разумеется, еще накажет Чжи Ханя за пренебрежение к его обязанностям, но больше всех он сейчас винил себя: бросил Ведомство ради того, чтобы заявить о себе не где-нибудь, а на арене, полной ушлых преступников и убийц. – Потом по городу все же прошел слух об утопившейся невесте. Молодая госпожа из семьи Гу. Семья хотела отдать ее замуж за влиятельного человека, но она влюбилась в юношу из небогатой семьи. Будучи дочерью от законной жены, госпожа Гу не могла позволить себе брак с человеком ниже по статусу. Ее возлюбленный обещал ей хорошую жизнь, но ничем свои слова не подтверждал и не пытался жениться на ней. Из-за сложившейся ситуации и угрозы вынужденного брака госпожа Гу нарядилась в свадебное платье и пошла к реке, где и утопилась. Мы искали случаи, похожие на самоубийство Ган Чи, за последнее время, и только этот подходил больше всего. Мы вызвали семью Гу в похоронное бюро, и они подтвердили, что труп, который все мы считали телом Ган Чи, – это их дочь. Узнали ее по шраму на ноге.

Яо Линь был поражен, но все еще не понимал мотивов Ган Чи. Запутать Ведомство и Фу Чан было не так просто, но у нее почти получилось это сделать. Только для чего?

– Зачем они все это сделали?

– А это спросим у них самих. После твоего письма и твоих рассказов о тайнике меня посетила еще одна догадка. О близости девушек из борделя. Я отправил людей к публичному дому, и последние несколько дней они следили за всеми, кто выходит и входит, особенно за охранниками, простыми работницами и девушками. И они нашли ту, что нам нужна. Девушка по имени Ци Хоу. На протяжении нескольких дней она тайком отлучалась из борделя, перелезая через дальнюю стену в саду, и прятала письма в щель одного из домов в переулке неподалеку. А потом оттуда их забирали неизвестные люди. Разумеется, мы перехватили одного из них, но вытянуть из него что-то не смогли. Он не передавал письма из рук в руки, а просто оставлял их в других таких же укромных местах, так ему еще и платили за это… Но все же мы нашли зацепку – теперь мы знали, где, а главное, как можно выловить Ган Чи. Ци Хоу оказалась нам весьма полезна… – Юнь Шэнли удовлетворенно потянулся, радуясь про себя глупости молодой куртизанки. – Хотя Ган Чи уже сбежала из столицы, что, разумеется, все усложняло, но она и девушки из борделя были очень близки, если судить по их письмам. И скорее всего, информацию о пустом тайнике девушкам рассказала сама Ган Чи, иначе они бы вынесли оттуда все, что плохо лежит, как ты и говорил. Чтобы делиться такими вещами, нужно доверять друг другу. Тогда мне пришла в голову одна идея. Мы пустили слух, что всех девушек возьмут под стражу по обвинению в убийстве Ган Чи, и следили, чтобы ни одна случайная сплетня о борделе не дошла до нее. Кроме той, что должна была привести ее к нам. Самое сложное было сделать так, чтобы слух не дошел до Фу Чан. Если бы она что-то услышала, то, скорее всего, не восприняла бы всерьез. Люди болтают, любят припугнуть: мол, Ведомство наказаний придет за ней. Теперь осталось узнать, клюнула ли Ган Чи на наживку.

Яо Линь засомневался. Он не мог поверить, что после всего произошедшего девушка вдруг захочет вернуться в бордель. Но еще больше его беспокоила самоуверенность Юнь Шэнли: когда он снова возьмет верх, его высокомерие станет еще более невыносимым.

– Ты думаешь, она вернется? Ган Чи провернула все это только для того, чтобы вернуться?

Юнь Шэнли не отступал:

– Думаю, она все же чтит привязанности.

– А кто помог тебе распустить слухи?

– Ах, это твой слуга постарался! – радостно ответил Юнь Шэнли. – Стоило сказать, что если он не использует постоялый двор как рассадник сплетен, то больше никогда тебя не увидит.

– Какой же ты…

– Какой? – Глава Ведомства пожал плечами. – Что, не можешь слов подобрать? Я же шутил с ним. Или мои шутки настолько непонятны?

Помимо постоялого двора им также помогали тайные связи в Ведомстве. Они использовали своих шпионов, попутно ища Ган Чи в возможных местах, где она могла появиться.

Яо Линь вспомнил сестриц из «Дома Пионов» и не мог не спросить:

– А что же девушки в борделе?

– Как ты и выяснил, они, похоже, были в курсе происходящего и даже принимали активное участие в побеге Ган Чи. Но я не могу точно утверждать за всех.

Яо Линь издал смешок. Юнь Шэнли здорово разыграл эту партию, а он, к сожалению, оказался пешкой в игре.

– Ты все хорошо продумал, чтобы вывести Фу Чан из себя. Без ее активного сопротивления у тебя не было никаких поводов придираться к ней, а вот у нее были все основания докучать Ведомству. Если бы ты без доказательств вины схватил ее, она могла бы нажаловаться императору, что добавило бы новых хлопот, как и с госпожой Иньхань. Ты все же умеешь думать. Но теперь Фу Чан виновата в нападении на главу Ведомства, а ее работница хоть и не убила никого, но все же незаконно раскопала могилу и похитила тело. Ты ловко обвел ее вокруг пальца. И в этом всем есть и моя заслуга. – Яо Линь подошел к нему и поднял подбородок, чтобы заглянуть в глаза Юнь Шэнли, которые все еще полнились уверенностью. – Ты дал ей поверить в то, что она на мне заработает. Но после, конечно, иллюзия разрушится, потому что она узнает, что я – твой человек.

Юнь Шэнли чуть откинулся назад, и его взгляд задержался на лице Яо Линя. Иногда тот