– У нас появился опасный, коварный враг, – мрачно проговорил доктор. – Он не гнушается ничем ради достижения своих целей.

– Снова придется противостоять этому двуличному чудовищу! – процедил сквайр. – В прошлый раз это не доставило мне никакого удовольствия.

– Интересно, Трелони, успел ли Сильвер откопать клады?

– Черт его знает! Остается только догадываться.

– Но где его посудина?.. В Северной бухте?

– Возможно, и там.

Абенак тронул мою руку и кивнул на тропу, уходившую вглубь леса.

– След человека без ноги ведет в чащу. Пройти по нему?

– Сделай одолжение, мой друг, – сказал я. – Постарайся выяснить, где у этого инвалида логово, сколько у него людей, с ним ли молодой хозяин трактира.

– Бен, составь индейцу компанию, – ткнул в бок своему привратнику сквайр. – Очень может быть, что одноногий поселился в твоей пещере, а окрестности Двуглавого холма тебе знакомы; как никому! После прогуляйтесь до Северной бухты, гляньте, не там ли стоит на якоре его корабль.

У бывшего пирата заморгали ресницы, мелко задрожали губы.

– Э-э, приятель, – протянул помещик, – да ты, гляжу, не в себе от страха!

– Сильвера боялся сам Флинт, сэр!.. Где уж мне…

– Ну, довольно! Соберись с духом, твое знание острова прямо сейчас нужно Ястребу.

Ганн глубоко вздохнул, встряхнулся и, поправив пояс с ножом и двумя пистолетами, закивал головой. Через минуту он и индеец, не говоря ни слова, скрылись в сумраке леса. Мы остались поджидать наших разведчиков в лагере, готовые к любому развитию событий. Тем не менее, их скорое возвращение произвело на нас сильнейшее впечатление, поскольку из леса вместе с ними выбрался еще один человек – Джим Хокинс!

Пленник пиратов, завидев нас сквозь стволы деревьев, бросился бежать со всех ног. Спустя мгновение он тряс руки сквайру и доктору, обнимал меня и Макгуайра, со словами благодарности указывал на Ястреба. Но это длилось недолго. Доктор бесцеремонно пресек его излияния, крепко встряхнув за плечи.

– Погоди, Джим! Мы знаем, что здесь Сильвер. Ты был с ним?.. Где он? Что замышляет?

– Да, да, – снова зачастил Хокинс. – Он тут, на острове. Сейчас вместе со всеми пиратами торчит в пещере…

– В пещере?

– Ну, да. В той самой, где жил Ганн.

Ливси погладил рукой подбородок и взглянул на Трелони.

– Мы можем прямо сейчас обложить пещеру и заставить пиратов сдаться! Что скажете?

– Хорошая идея, на мой взгляд.

– Ваше мнение, капитан?

– Не возражаю, – кивнул я. – Ваш черед командовать!

Доктор прижал правую ладонь к груди и, выхватив пистолет, отчеканил:

– Бен Ганн прикрывает фланг слева, Полосатый Ястреб – справа!.. Все остальные – вперед!

И пока мы, производя как можно меньше шума, поднимались вверх по склону Двуглавого холма, Джим приглушенным голосом поведал нам свою историю.

Глава 9

Рассказывает Джим Хокинс

В вечер нападения пиратов на трактир я пришел в себя в тот момент, когда «Ласточка» с наполненными парусами покидала бухту Черного Холма. Мне удалось бросить взгляд на берег и различить в свете фонаря фигуры сквайра и доктора. Мое сердце заныло в груди, по щеке скатилась горькая слеза. Прощайте, друзья! Вот как все вышло! Свидимся ли когда-нибудь? Или меня ждет гибель там, за семью морями?

– Ну, что, сынок, – двинул локтем мне в бок Черный Пес, когда шхуна оказалась в море. – Дело сделано, как любил говаривать слепой Пью. Жаль Косгроува, этот чертов краснокожий в последний момент проломил ему голову своим томагавком!.. Но как же славно мы тебя провели! Ты, как я и предполагал, легко принял Гарри за простого постояльца, поднял нарочно оброненную им бумажку. – Короткая трубка во рту двигалась в такт словам. – Дело дошло до осады, и во время нее он огрел тебя по голове рукояткой пистолета. На этом все и кончилось… Что ж, сынок, через день-два мы возьмем курс на Вест-Индию, к сокровищам Флинта. Места кладов синерожий пьяница пометил на карте крестиками, и, сдается мне, ты хорошо запомнил их, как и пояснения на обратной стороне. Такое не забывается. – Он глубоко затянулся и выпустил густой клуб дыма. – Будь уверен, до островка мы обязательно доберемся, Коннолли – опытный штурман… Эти клады! Почти каждую ночь я видел их во сне, поглаживал драгоценные камни, прижимал к груди серебряные слитки!.. И ты поможешь мне найти все это, Хокинс. Ведь так?

– А разве у меня есть выбор? – пожал я плечами.

– Нет, дружок. – Удлиненное лицо пирата, обрамленное прямыми черными волосами, неприятно осклабилось. – Этого выбора у тебя нет.

Ночь разбойники провели в укромном заливчике поблизости от Бристоля. Черный Пес, действительно, верховодил ими, но беспрекословным подчинением он похвастаться не мог. Часть команды слушалась не его, а квартирмейстера Берни Клинча, высокого, широкоплечего громилу с перебитым носом на скуластом лице. Это я отметил с первых минут пребывания на шхуне. Черному Псу, поселившему меня в своей каюте – бывшей каюте капитана Юрьева! – это явно не нравилось, но он ни разу не повысил на квартирмейстера голос. Позже я узнал подноготную этих странных взаимоотношений. Безусловную поддержку капитану оказывали трое, помощник канонира Кении Мердок, матросы Ник Терри и Грэм Макбрайд. Последние двое еще с юношеских лет водили с ним дружбу. Была на шхуне также группа из шести-семи матросов, которым не очень нравились повадки Клинча.

Утром к «Ласточке» подошел люггер, на борту которого виднелось название: «Проворный». Капитаны долго обговаривали какие-то дела, после чего квартирмейстер, относившийся ко мне крайне недружелюбно, перебрался на другую посудину, и та отплыла в сторону Бристоля. Вернулся «Проворный» в залив поздним вечером, даже, скорее, ночью. На шхуну перекочевали бочки с водой и ромом, съестные припасы, оружие, все, что могло потребоваться в долгом путешествии. Погрузкой командовал Клинч, и, надо сказать, делал это умело. Отпуская шутки и используя окрики, он добился того, что матросы справились с делом гораздо раньше намеченного срока.

«Ласточка» подняла якорь поутру, когда только-только начинало светать. Из-за тумана берега Англии скрылись из виду, едва паруса наполнились ветром. Вскоре и Ла-Манш остался позади. Насколько я мог судить, курс был тем же, каким шла «Испаньола» пять лет назад. Ветер почти всю дорогу дул с кормы и борта, едва ли не каждый день сияло солнце, ничто не препятствовало уверенному продвижению шхуны все дальше и дальше на юго-запад. И вот настал день, когда впередсмотрящий разглядел в морском мареве плоскую верхушку Подзорной Трубы. Чуть погодя показались и другие холмы.

Солнце уже клонилось к закату. Опасаясь прохода в темноте по узкой горловине Северного залива, Черный