«наблюдаю». Только вот промышленность всех стран считает гироскоп бесполезной игрушкой. Год назад, листая один из четырёх томов «Общепонятной астрономии» Франсуа Араго, я натолкнулся на фразу о том, что плоскость вращения диска волчка сохраняет то направление, которое ей первоначально дано. И надо было так случиться, что буквально перед этим я прочёл в одной из газет, что сотни учёных умов бьются над проблемой самодвижущихся мин (торпед) для миноносок[50]. Суть её заключается том, что они значительно отклоняются от заданного курса ввиду действия подводных течений и волн. Но если одной из стран всё-таки удастся устранить этот недостаток, то военно-морские силы этого государства займут главенствующее положение в мире. «А что, если такой волчок заставить вращаться с очень большой скоростью?» — подумал я, и вскоре ответ стал очевиден: «В таком случае его ось будет находиться в одном и том же положении, сохраняя неизменным основное направление. Значит, если установить гироскоп внутри торпеды и соединить с вертикальными рулями при помощи тяги и промежуточной рулевой машинки, то в случае воздействия волн или подводных течений на торпеду гироскоп, воздействуя на рули, вновь заставит этот смертоносный снаряд лечь на заданные координаты. Но если нет ни подводных течений, ни волн, то при прямом ходе торпеды её вертикальные рули остаются в неподвижном состоянии. — Астроном замолчал, вновь потянул трубку и добавил: — Только Россия поможет славянским народам Европы сохранить свой язык и культуру. И потому я считаю, что русский флот должен стать самым современным.
— Полагаю, вы обращались в наше консульство с предложением купить у вас это изобретение?
— Ну конечно! Здесь, в Триесте, надо мной только посмеялись. Сказали, что Россия не нуждается в подобном военном новшестве. Но как же не нуждается, когда ваша страна покупает торпеды Купера, изготавливаемые на заводе в Фиуме, которые, как и все самодвижущие мины, значительно отклоняются от курса? Проблема в том, что я не могу запатентовать своё открытие, потому что пока не придумал, как заставить гироскоп вращаться со скоростью двадцать тысяч оборотов в минуту. Я вычислил математически, что именно при такой скорости рули торпеды будут слушаться гироскоп. Но, поверьте, пройдёт ещё полгода-год, и я решу эту проблему. Однако для этого мне нужны деньги, чтобы хоть как-то существовать и построить собственную кустарную лабораторию. Господин Шидловский поверил в меня. Я продал ему письменное изложение своего изобретения и чертежи за смехотворную сумму — тысячу крон, но получил только пятьсот. Остаток он обещал передать уже на этой неделе.
— Когда вы с ним виделись?
— В прошлую субботу.
— Где состоялась встреча?
— Здесь, в полдень. Об этом мы договорились с ним ещё в Вене. Он прислал мне условную телеграмму за сутки до своего приезда. И что теперь? Он так глупо погиб в море? А вы, как я вижу, совершенно ничего не знаете?
— Сколько вам нужно времени, чтобы воссоздать ваши записи и чертежи? Я готов исполнить обещание Шидловского и передать оставшиеся пятьсот крон, но только при условии, что вы отдадите мне такие же бумаги, как те, что вы продали ему.
— Даже так? Что ж, хорошо! — обрадованно воскликнул Карел Новак. — За день-два успею. Часть расчётов я писал под копирку, сохранились и черновики. Слава богу, что я их ещё не выбросил. А вот с чертежами придётся попотеть, но ничего. Я справлюсь. Кстати, — учёный радостно сверкнул глазами, — кое-что можно сделать иначе! За эти дни я несколько усовершенствовал конструкцию.
— Замечательно, — спокойно отреагировал Клим. — О чём ещё вы говорили с Шидловским?
— Перекинулись парой слов о море, погоде и следующей встрече. Он очень спешил, и у меня сложилось впечатление, что он боялся слежки.
— В чём это выражалось?
— Он то и дело озирался по сторонам, нервничал. Это было очень заметно.
— Он пришёл один или с дамой?
— Нет-нет, конечно, один.
— А куда он положил ваши бумаги?
— Ещё в Вене он дал мне двадцать крон, чтобы я купил кожаный портфель, как тот, что был у него. Точно такого я не нашёл, но приобрёл похожий и положил в него записи. А здесь за столиком мы ими обменялись.
— Нам следует условиться о точной дате следующей встречи. Часам к десяти завтрашнего вечера вы успеете?
— Вижу, вы очень спешите.
— Времени совсем не осталось.
Старик покусал губы и согласился:
— Ладно. Завтра в десять я буду на этом месте.
— Тогда давайте опять обменяемся портфелями. Подскажите, пожалуйста, какого цвета и фасона должен быть мой, чтобы он не отличался от вашего.
— Чёрный, с двумя застёжками, модель «Лорд». Я приобрёл в магазине «Whiteleys».
— Хорошо. Тогда купите ещё один. Я добавлю к пятистам кронам ещё двадцать. Вас это устроит?
— Вполне.
— Вот и отлично.
Клим не спеша допил вино и докурил сигарету. Оставив на столе несколько монет, он сказал:
— Думаю, вам следует соблюдать осторожность. За нами наблюдает господин в серой шляпе. Он сидит за столиком внутри кафе и пялится на нас через стекло. Именно поэтому я не стал передавать вам деньги на покупку портфеля. Давайте встанем одновременно и разойдёмся в противоположные стороны. Я пойду к морю, а вы — к дороге. Соглядатаю не останется ничего другого, как увязаться за мной. Ведь ваш адрес им хорошо известен, а второго топтуна, по-видимому, здесь нет. Обязательно возьмите извозчика и поезжайте домой. Не стоит нигде останавливаться. Не теряйте время. Договорились?
— Да, всё будет хорошо.
— Буду ждать вас завтра в десять пополудни на этом же месте. Будьте осторожны. До встречи!
— Я вас не подведу. До свидания.
А дальше всё случилось так, как и предполагал Ардашев. Увидев, что Карел Новак и его собеседник направились в разные стороны, шпик заметался на месте, точно сбитая со следа ищейка, потом почесал затылок и поплёлся за Климом.
Убедившись через витрину модного магазина, что всё идёт так, как он и предполагал, чиновник особых поручений лишь улыбнулся в свои короткие усики и, широко выбрасывая вперёд трость, зашагал по набережной Триеста.
Глава 7
Мёртвая петля
Утро следующего дня началось для Ардашева с неспешного бритья, свежей сорочки и завтрака на открытой веранде отеля «Европа». Яичница, две сосиски, горячая булка с маслом и клубничным джемом, кофе и стакан холодной воды подняли и без того прекрасное настроение. А какое оно может быть, когда рядом тёплое море, тебе всего двадцать пять, ты здоров, красив и не просто идёшь, а бежишь по карьерной лестнице? Выходец из небольшого южного города с населением, едва насчитывающим пятьдесят тысяч человек, вдруг оказался в
