Ни одного грифа ученые не сбили, хотя несколько раз это едва не произошло – всегда на максимальной скорости. Чтобы посмотреть, что может произойти, если скорость увеличить еще, Трэвис и Том придумали видеогрузовик. Воловьих птиц – они здесь часто встречаются, и нервы у них крепкие – поместили в просторную клетку (не волнуйтесь, потом их выпустили). Одну стену вольера превратили в экран, на котором исследователи демонстрировали птицам видеозапись грузовика, движущегося прямиком на камеру, поставленную посередине дороги. Они обнаружили, что воловьи птицы взлетали, когда автомобиль оказывался от них на расстоянии 30 метров, – независимо от его скорости. Если скорость автомобиля не превышала 120 километров в час, птицам с избытком хватало времени, чтобы убраться с дороги.

С помощью магии изменения скорости воспроизведения видео Том и Трэвис смогли разогнать грузовик до 360 километров в час – примерно до скорости взлетающего самолета. Потому что на самом деле исследование проводилось ради безопасности полетов и предупреждения повреждения летательных аппаратов. Хорошо было бы придумать, как предотвратить гибель на дорогах Америки сотен миллионов[47] мелких тварей в год, но не это было основной задачей.

Повстречавшись с грузовиком, движущимся со скоростью самолета, все до одной воловьи птицы пополнили бы собой Национальную базу данных столкновений с дикими животными.

Интересно, что при изучении поведения людей, переходящих дорогу в неположенном месте, были получены похожие результаты. Мы принимаем решение перебежать дорогу, основываясь прежде всего на расстоянии до автомобиля. Вычисление скорости дается нам плохо. Экспериментальные данные указывают, что чувствительность к надвижению окончательно формируется только во взрослом возрасте. Ребенок на обочине и машина, движущаяся быстрее 30 километров в час, – именно такая комбинация чаще всего и провоцирует, если цитировать группу европейских психологов, «необдуманный переход дороги». Потому-то и возникает необходимость в дорожных знаках «Осторожно. Дети». Дело не в том, что дети не смотрят, куда идут; они еще и не видят, даже если смотрят.

Для животных, столкнувшихся с хищником, бегство – не единственный вариант спасения. Млекопитающие полагаются на разнообразные приспособления и способы поведения, которые тысячелетиями повышали их шансы сохранить жизнь на срок, достаточный для передачи генов следующим поколениям. Скунс испускает отвратительный запах, дикобраз покрыт иголками. Но если в роли «хищника» – скоростной автомобиль, все эти тактики в лучшем случае неэффективны, а в худшем – трагическим образом мешают и снижают шансы на выживание. Черепаха останавливается посреди своей (и вашей) дороги и втягивает голову в панцирь. Олень замирает, чтобы его не заметили среди деревьев. Белки и кролики удирают зигзагами и мечутся по дороге. Если ваш потенциальный убийца – ястреб, который вычислил, в какой точке траектория его движения пересечется с вашей, то, резко изменив траекторию, можно спасти свою шкуру. Но если убийца – нелетающий офисный работник, прыжки в сторону сводят на нет все его попытки вас не сбить.

Когда на дорогах появятся беспилотные автомобили, добрые водители, которые сворачивают и давят на тормоза, больше не смогут спасать белок и скунсов (а также кошек и маленьких собачек). Холодный расчет, в основе которого жизнь (человека), подсказывает, что у водителя больше шансов уцелеть, если ничего подобного не делать. По данным американских центров по контролю и профилактике заболеваний, 10 000 человек ежегодно получают травмы, маневрируя, чтобы не сбить живое существо. Это всего на 2000 меньше числа пострадавших в ситуациях, когда автомобиль действительно сбивает зверя. В 2005 году Страховой институт безопасности дорожного движения США проанализировал 147 смертельных (для человека) столкновений автомобилей с животными; в 77 % случаев этими животными были олени. Непосредственно при столкновении люди крайне редко погибают или даже получают травмы; они гибнут, когда водитель пытается не сбить зверушку. Автомобилист или мотоциклист давит на тормоза, транспортное средство заносит, оно слетает с дороги или сталкивается с чем-нибудь пожестче оленины.

Из этого правила нашлось лишь восемь исключений – когда крупный олень, а один раз конь влетал в салон через ветровое стекло. Причем чем выше было животное, тем губительнее последствия. А все потому, что удар приходится не по туловищу, а по ногам копытного. При такой подсечке снизу туловище и голова перелетают через капот и пробивают ветровое стекло, а если животное достаточно высокое, то и крышу. Вот почему автомобили Volvo снабжены системой обнаружения крупных животных, но никаких систем обнаружения мелких животных не существует. «Камера реагирует на конкретный силуэт, – написал мне в электронном письме менеджер по коммуникациям компании Volvo. – Массивное тело на четырех очень тонких длинных ногах». В пример он привел лося.

В 1986 году группа шведских студентов-биотехников, выполняя дипломную работу, устроила аварию с участием лося и засняла происходившее на высокой скорости, чтобы потом изучить столкновение и его последствия в замедленном режиме. Студенты ставили перед собой цель глубже понять биомеханику таких зачастую трагических столкновений, с тем чтобы, опираясь на это понимание, сконструировать манекен лося, который можно было бы использовать в краш-тестах. «Больного и слабого самца прикончили и немедленно после этого сбили автомобилем Volvo 240 на скорости [80 километров в час]». Формулировка меня заинтриговала. Видимо, Volvo может разогнаться с 0 до 80 километров в час достаточно быстро, чтобы настичь лося в неуловимое мгновение между смертью и тем моментом, когда у него подкосятся ноги. Подвешивать тушу было бы бессмысленно, поскольку в этом случае лось не смог бы совершить кульбит, который авторы исследования намеревались изучить.

Но не будем придираться. Вот что стало понятно при изучении пленки: если лось проломит крышу автомобиля в момент, когда пассажира бросило вперед, – тут я позаимствую мягкую в своей выразительности формулировку шведского создателя лосиного манекена для краш-тестов Магнуса Генса, – «траектория сминающейся стали пересекается с траекторией головы». Если же позаимствовать выражение пожестче, употребленное в статье «Столкновения лосей и других крупных животных с транспортными средствами», придется сказать, что «осевое сжатие… проталкивает костные фрагменты в спинномозговой канал». Лось, приземляясь на голову водителя, ломает ему шейные позвонки, острые осколки которых разрезают спинной мозг, что приводит к полному или частичному параличу. С неприятной частотой встречаются раздробленные лицевые кости и рваные раны, нанесенные разлетающимся на осколки ветровым стеклом. В раны попадают «мусор, шерсть, внутренности и фекалии». И наконец, если