мы нуждаемся лишь в напоминании о нем, но не в знакомстве с ним. Например, в детективном романе в расследовании преступлений равновесие может быть нарушено еще до начала истории – кто-то совершил убийство, и труп обнаруживается в первой же сцене. Повседневный мир подразумевает отсутствие трупов, и задача детектива – восстановить равновесие, сняв нависшее над всеми облако подозрений и предав убийцу в руки правосудия.
7. Представьте героя
Главная цель рассказчика – вызвать у читателя эмоциональный отклик. Заставить его что-то почувствовать. Мы читаем роман или смотрим фильм не для того, чтобы увидеть, как кто-то другой испытывает эмоции, – мы хотим испытать их сами. Я прочитал об этом где-то, не помню, где, и запомнил, поскольку считаю, что так и есть. Некоторые теоретики построения сюжета утверждают, что эмоции, которые испытывают читатели и зрители, они получают через протагониста – переживают их виртуально, и это достигается за счет отождествления себя с героем. Мы ставим себя на его место, чувствуя то же, что чувствует он. Это происходит благодаря нашей способности сопереживать другим людям. Эмпатия – наша естественная склонность разделять чувства других людей, именно она заставляет наши щеки краснеть, а кулаки сжиматься, когда мы видим, что кто-то унижен, или морщиться, когда видим, что кому-то больно. Мы представляем, каково это – быть на их месте. Тут возникает некое разногласие: истории должны рассказываться субъективно, с точки зрения героя, чтобы мы могли отождествлять себя с ним и иметь доступ к его эмоциям. Объективный взгляд на события был бы внешним, бесстрастным и невовлеченным – это противоположность тому, чего стремится достичь писатель.
На первый взгляд, это противоречие имеет определенный смысл. Вероятно, это часть того, как мы переживаем эмоции, вызванные сюжетом, но не вся картина. Дело в том, что мы не проживаем свою жизнь через других – моменты, когда мы испытываем сочувствие к окружающим, относительно редки. Чаще всего мы слишком погружены в свои собственные чувства.
Эмпатия очень важна – она нужна нам, чтобы видеть вещи с точки зрения другого человека, иначе мы рискуем действовать из чисто эгоистических побуждений. Эмпатия – качество, которого не хватает психопатам: они способны совершать то, что делают, потому что не в силах представить, что чувствуют их жертвы. Но чаще всего мы испытываем собственные эмоции, а не чужие. То же самое происходит, когда мы читаем роман или смотрим фильм. Мы испытываем собственные эмоции, а не переживаем то же, что один из персонажей на экране или странице. Мы наблюдаем за тем, что происходит с героем, и испытываем к нему скорее симпатию, чем сопереживаем. Это тонкая разница. В некоторых случаях мы испытываем те же эмоции, что и персонаж истории, иногда – другие.
Видя, как с персонажем на экране обращаются несправедливо, вплоть до полного унижения, мы злимся на него за то, что он готов стоически подставить другую щеку. Мы не испытываем тех же эмоций, что и сам герой. Мы злимся, видя, как с другим человеком обращаются подобным образом. И мы испытываем чувство досады, потому что ничем не можем ему помочь. Это наш эмоциональный опыт, а не персонажа. Аналогично, бывают случаи, когда мы видим на экране или читаем в рассказе то, что заставляет нас плакать, даже если по сюжету никто не плачет.
Мы расстраиваемся за персонажей. Кто-то однажды сказал, что если зрители плачут, то герою плакать не обязательно.
Эмоции – гнев, любовь, ненависть, ревность, отчаяние (Спиноза выделил их 48!) – сложные вещи, но они присущи практически всем людям. Авторы полагаются на то, что существуют определенные типы ситуаций, которые почти гарантированно вызовут определенную эмоциональную реакцию, и стремятся создать эффективные и конкретные примеры таких ситуаций. В историях эти эмоции обычно вызывают ситуации, в которых участвует герой (мы переживаем за него), союзник или возлюбленная героя (мы переживаем за этого персонажа, потому что он небезразличен протагонисту) или злодей (мы ненавидим его!).
Было бы заблуждением или чрезмерным обобщением утверждать, что герой должен нравиться читателю, чтобы тот мог отождествлять себя с ним. Такова причудливая особенность человеческого разума – мы способны ставить себя на место людей, которые нам не нравятся или чьи действия мы не одобряем. Мы постоянно видим по телевизору ситуации, когда кто-то врывается в комнату и обыскивает ее, чтобы что-то украсть, и независимо от того, хороший это персонаж или плохой, мы переживаем, что его поймают с поличным. Желание сделать что-то непотребное, преступить границы дозволенного – обычное человеческое чувство, как и страх быть пойманным за этим занятием. Страх разоблачения – или позора, или унижения – наряду с другими страхами, связанными с причинением вреда, служит основой напряженности и саспенса, которые жизненно важны для повествования.
На самом деле герой не обязательно должен нам нравиться, но мы должны понимать, чего он пытается добиться. Какова его цель и – в идеале – какова его мотивация для ее достижения. Хотя в этой книге я называю героя истории «героем», главный герой (или протагонист) не обязательно должен быть положительным персонажем. Очень успешные истории были написаны о людях, которые определенно не являются хорошими, или об антигероях. В качестве примера приведем фильмы «Грязный Гарри», «Крестный отец», «Жажда смерти» и их продолжения. Вы даже можете рассказать историю о том, кто действительно чудовищен – в буквальном смысле или метафорически. Нам не нужно отождествлять себя с ним, но мы должны быть очарованы или заинтригованы им. Главное, чтобы читатель захотел узнать, что произойдет с этим персонажем. Его должно волновать, удастся ли тому достичь поставленной цели. Мы не обязаны одобрять его цель, мотивацию или методы, но нам необходимо знать, что он пытается сделать и почему.
Конечно, современная тенденция в популярном и жанровом повествовании заключается в том, чтобы создать привлекательного героя, которому читатель легко сопереживает и сочувствует. Что это значит с точки зрения структуры сюжета? Сделать протагониста симпатичным – хороший способ вовлечь читателей в историю. Если персонаж им нравится, они с большей вероятностью захотят стать свидетелями его успеха. Нам обычно нравятся люди, которых мы считаем похожими на себя, придерживающиеся ценностей, которые мы одобряем. В последнее время понятие «привлекательность» несколько обесценилось. Нам предлагают нажать на кнопку на экране, чтобы поставить лайк. Пользователи подсчитывают количество лайков, которые они набрали. Наша потребность в одобрении теперь автоматизирована.
Когда читатель начинает читать историю, одно из первых, что он ищет, – это герой. Трудно эмоционально вовлечься в историю, пока не узнаешь, за кого нужно болеть. Это означает, что аудитория, скорее всего, привяжется к первому попавшемуся человеку, который ей
