Пятнадцать. Фыр-Фыр с Алёной в санях мчалась во весь опор.

Десять. Стадион начал скандировать.

Девять. Нервы Ольги напряглись до предела.

Восемь. Фыр-Фыр приближалась огромными прыжками.

Семь. Сапсан посматривал на лисицу с уважением.

Шесть. Фыр-Фыр собрала последние силы.

Пять. До финиша осталось десять метров.

Четыре. Три. Два… Один!

Лис снова затрубил в берестяной рог и крикнул:

– Соревнования окончены!

Стадион взорвался аплодисментами. К лежавшей на снегу Алёне подбежала Ольга.

– Всё хорошо, девочка моя, всё хорошо!

Финиш пересекла ещё одна снегурочка – третьеклассница. На повороте она выпала из саней и упустила свою лисицу, потеряв уйму времени. Сапсаны принесли ещё одну ученицу и её лисоход: бедняги врезались в глыбу и серьёзно ушиблись. Их сразу отправили в оздоровительное крыло.

Лис внимательно слушал клёкот своих помощников. На круг препятствий снегурочкам разрешалось брать только ветровой клапан и пастилку запаха. Но то, что Алёна прямо во время езды набрала горсть снежинок, которые быстро вывели её из тёмной зоны, показалось Лису блестящей идеей. Он добавил Алёне недостающую до зачёта секунду.

По традиции объявлял имя победительницы сам директор.

– Это были непростые соревнования, и только зима знает, что вам пришлось пережить. Ну а лучшее время в этот раз показала… второклассница Камилла Сафиуллина! И именно она отправится на задание в моей упряжке.

Камилле казалось, что стадион хлопает недостаточно громко. Когда мерзкая Рыба выбросилась на берег, ей аплодировали больше!

Тем временем обессиленную Фыр-Фыр несли в оздоровительное крыло. За ней, опираясь на Ольгу и прихрамывая, ковыляла Алёна.

Фыр-Фыр была героиней. Алёна – неудачницей.

Глава VI. Неудачница

– Почему я такая неудачница?

Ноги Алёна стёрла в кровь, поэтому отлёживалась в палате.

– Кто тебе это сказал?

– А что, не так? Я из приёмной семьи и понятия не имею, кто мои родители. Второгодка, потому что совершенно не умею петь. А круг препятствий я завалила знаешь почему? Потому что спутала беговой крем с кремом для обуви! Это я уже потом поняла, когда ходила с тобой в комнату за вещами. Ну кто ещё мог так ступить?

– А теперь давай посмотрим на это по-другому…

– Ольга!

– Подожди. Ты из приёмной семьи – но у многих девочек нет и этого. Я сама, ты знаешь, три года провела в детском доме, прежде чем меня… нашли. – Ольга заботливо подоткнула одеяло под израненные Алёнины ноги и села обратно на стул.

– Как думаешь почему?

– Почему что?

– Почему у многих снегурочек нет родителей?

Ольга пожала плечами:

– Не знаю… Наверное, у таких детей сильнее жажда чуда. Все три года я каждый день смотрела в окно и ждала, когда меня заберёт какая-нибудь добрая фея, – она бросила взгляд в окно палаты, словно хотела увидеть кого-то в темноте полярной ночи.

– Но ведь тебя забрала…

– Белая Чайка, да. Но кто ж знал, что всё так обернётся? В то время она действительно стала для меня волшебницей из сказок!

– Какой она была? – Хотя Алёна уже не раз слышала рассказы о Белой Чайке, ей всё равно было ужасно любопытно.

– Абсолютно белой. Волосы, брови, ресницы, кожа – ни одной капли краски. Необычная внешность, но все считали её красивой. Наверное, из-за глаз. Они были какими-то лазурными.

– А Белоснежка? Она тоже была красавицей?

– О да, неописуемой. Правда. Полная противоположность Белой Чайке: тёмно-русая, чернобровая, глаза чуть ли не золотые, очень тёплые. Ну, разве что единственное сходство – цвет кожи. Только у Белоснежки щёки были порозовее. И выглядела она как-то… живее, что ли. Белая Чайка, она, знаешь, была словно не из этого мира.

– Но если все и так считали её красивой, зачем она убила Белоснежку? – этот вопрос не давал Алёне покоя.

– Не знаю. Может быть, ей надоело быть слишком белой? – Ольга улыбнулась своими чудесными ямочками.

– Расскажи про тот день! – попросила Алёна.

– Да и рассказывать нечего. Мне ведь было одиннадцать, как тебе. С Белоснежкой я близко не общалась: она уже училась в пятом классе.

– Ну, расскажи, пожалуйста, Ольга!

– Ладно, всё равно не отстанешь, – Ольга вздохнула и придвинула стул поближе к Алёниной кровати. – Это был необычный день. Ещё с утра я ходила на зимоведение к Белой Чайке, а уже вечером классные дамы сообщили нам, что она… убила Белоснежку. Нас всех охватил ужас. К дверям спален приставили белых волков охранять девочек.

– Белых волков? А куда они потом делись?

Ольга помрачнела:

– В другой раз расскажу, не перебивай. В общем, остальное я знаю только по слухам. Нас не особо посвящали в эти дела. Говорят, Белая Чайка засунула в сердце Белоснежки Кристалл Севера. А если такое сотворить, человек застынет навеки.

– Заледенеет?

– Нет, просто застынет. Превратится в куклу.

– Откуда он вообще взялся, этот кристалл? – Алёна чувствовала, что сегодня у Ольги можно выведать много интересного.

– Без понятия. Я знаю только, что таких кристаллов – семь, и у каждого свой хранитель. Один живёт недалеко от Аляски, другой – в Гренландии, третий – где-то рядом с Исландией, четвёртый – в районе Шпицбергена, и ещё один в Антарктиде.

– И Белая Чайка тоже была хранительницей… А седьмой – наш директор?

– Да.

– И что они делают с этими кристаллами?

– Охраняют, наверное. Говорят, в каждом кристалле сосредоточена магия зимы. И если он попадёт не в те руки, если высвободить магию хотя бы из одного кристалла…

– Нас всех накроет зима? – Алёна заёрзала в кровати.

– Вечная зима. Такая зима, которую ни я, ни ты никогда не видели, даже тут, на Туманном острове. Попросту говоря, наступит медленная холодная смерть.

– Но ведь Кристалл Севера до сих пор у Белой Чайки…

– Скорее всего, – пожала плечами Ольга.

– Значит, она может высвободить магию зимы?

– Как видишь, пока этого не случилось. К тому же директор и другие хранители не прекращают поиски…

– Почему её до сих пор не нашли?

– Говорят, что она… – Ольга понизила голос, – перевоплотилась.

– В кого?

– Никто не знает. Но если хранительница может превратиться в птицу, почему ей не стать кем-нибудь ещё?

– А как госпожа Евдокия стала учителем зимоведения? – вдруг спросила Алёна.

– Ну, это просто. Во-первых, в своё время она была лучшей ученицей у Белой Чайки. Во-вторых, все давно заметили, что старшая классная дама из неё так себе, девочки её не любили, если честно. Кстати, зимоведение тогда ещё хотел вести этот, – Ольга брезгливо поморщилась, – смотритель Музея Севера. Но директор ему отказал, послал обратно копаться в архивах. Ой, совсем забыла. Как тебе мой новый запах?

– Спасибо, он классный!

– Морозная свежесть и нотки лаванды. Подумала, тебе будет приятно становиться чем-то вкусным, а не просто запахом прелой травы и навоза.

– Ольга, не смеши меня!

– А что? Обычные пастилки, которые выдают в школе, по-моему, так и пахнут!

Ольга широко улыбнулась, но Алёна опять погрустнела:

– Жаль, что твоя пастилка мне всё равно не помогла…

– Ну, это как посмотреть! Ведь ты могла вообще не добраться до финиша и снова остаться на второй год.

– Наверное, меня бы просто отчислили. Северина вчера так и сказала: «Вылетишь из школы, как Белая Чайка».

– Ой, твоя Северина любит нагнать страху. А ты знаешь… – Ольга на мгновение запнулась. – Ты знаешь, что Белая Чайка на самом деле однажды возвращалась в школу?

– В смысле? – Алёна подалась вперёд в предвкушении тайны.

Ольга склонилась к ней и перешла на шёпот:

– Она не только убила Белоснежку, но и украла из школы маленькую девочку.

– Какую ещё маленькую девочку?

– У директора была названая внучка. Она внезапно появилась в замке за год или два до убийства Белоснежки и так же внезапно исчезла, когда ей исполнилось четыре. Если честно, мне об этом вообще нельзя говорить, – глаза Ольги нервно блеснули. – Короче, никто точно не знает, что случилось. Вроде как внучку заморозила Белая Чайка, а потом забрала её ледяную статую.

Алёна была потрясена до глубины души. Она откинулась обратно на подушку.

– Ничего себе! Первый раз слышу эту историю, хотя в гостиной мы часто… – Алёна осеклась.

– Сплетничаете и придумываете страшилки? – улыбнулась Ольга.

– Зачем Белой Чайке морозить маленькую девочку?

– Без понятия. Это не принято обсуждать. Я и тебе рассказала по секрету!

– Я никому не скажу!

– Да я не к тому. Просто есть события, которые… Понимаешь, мы не можем знать, как всё было на самом деле. Мы все иногда ошибаемся.

Алёна вздрогнула:

– Что-то