С этими словами он направился к выходу, оставив за собой шлейф табачного дыма.

Я проводил его до двери. Когда она закрылась, медленно повернулся.

В номере повисла тяжёлая, звенящая тишина.

Кармилла стояла в гостиной, её плечи подрагивали. Волосы альпы превратились в живое, извивающееся гнездо змей. Красные глаза горели холодным, яростным огнём.

Она медленно подняла на меня взгляд.

— Объясни, — прошипела она уже без крика, но с ледяной, смертоносной яростью. — Объясни мне, что всё это значит. И постарайся, чтобы твой ответ мне понравился. Иначе, клянусь своей кровью, от этого отеля не останется даже пепелища. А от тебя — генетического материала.

Она была в ярости. В настоящей, первобытной, вампирской ярости, когда логика отключается и в ход идут клыки, когти и смертоносные волосы.

Но сейчас это выглядело… несерьёзно.

Я посмотрел на её взбесившуюся шевелюру, которая не представляла для меня никакой опасности. И на саму вампиршу, которая гораздо слабее Сайботов, которых я уничтожаю голыми руками за секунды.

— Так себе угроза, если честно, — покачал я головой.

— Волк, — прошипела она, и её волосы дёрнулись в мою сторону, словно голодные питоны. — Я жду. И моё терпение, в отличие от твоей плодовитости, не безгранично!

— Кармилла, успокойся, — начал я самым миролюбивым тоном, на какой способен. — Это просто… научный отчёт. Вайлет любит всё анализировать. Ты же знаешь.

— Научный отчёт⁈ — её голос поднялся на октаву. — Ты называешь ЭТО научным отчётом⁈ Это смертный приговор моей уникальности! Моему самоощущению! Моей… моей…

Она не могла подобрать слов, и от этого злилась ещё больше. Её волосы начали потрескивать, будто каждый волосок высекал искры из соседних. Немного опустив психические барьеры, я ощутил багровое зарево её разума.

Снова вздохнул. Костёр пылает, надо как-то его тушить.

— Я не просто одна из… из твоего списка! — взвизгнула она. — Я — Кармилла! Я — королева! А не инкубатор с идеальной генетической совместимостью!

— Хватит, — резко оборвал я. — Прекрати истерику. Тебя никто ни к чему не принуждает. Просто теперь у тебя есть выбор. Впервые в жизни.

Она осеклась, на секунду замолчала. Потом заморгала, будто пытаясь переварить это.

В этот самый момент двери в гостиную бесшумно разъехались.

На пороге появилась Вайлет. На лице — ноль эмоций. Стандарт.

Кибердева окинула комнату холодным, анализирующим взглядом.

Зафиксировала меня, напряжённо стоящего возле входной двери. Зафиксировала Кармиллу, превратившуюся в ходячую высоковольтную установку. Зафиксировала листок с отчётом, валяющийся на полу.

— Зафиксировано аномальное психоэмоциональное состояние объекта «Кармилла», — ровным голосом констатировала она. — Уровень кортизола и адреналина в крови превышает норму на 427%. Наблюдается неконтролируемая кинетическая активность волосяного покрова. Вероятность агрессивных действий — 98,3%. Рекомендуется немедленная седация.

Не успел я даже обработать её слова, как Вайлет уже действовала.

С плавностью и скоростью, которой позавидовал бы любой ниндзя, она шагнула вперёд.

В её руках появился медицинский пистолет.

Кармилла, заметив движение, развернулась к ней.

— Ах ты зараза! — прорычала она. — Ходячий калькулятор! Это всё твоих рук дело! Я из тебя сейчас все микросхемы…

Она не договорила.

ПШИТЬ!

Звук был тихим, почти будничным.

Прижатый к шее вампирши инъектор ввёл дозу.

Кармилла взвизгнула, скорее от неожиданности, чем от боли, и схватилась за шею.

— Ты… ты меня уколола! — возмущённо выдохнула она, глядя на Вайлет.

— Утверждение корректно, — невозмутимо подтвердила киборг, убирая пистолет. — Произведена инъекция препарата «Спокойствие-Форте». Дозировка — 30 миллилитров. Побочные эффекты минимальны, вероятность анафилактического шока — 0,001%.

— «Спокойствие-Форте»⁈ — Кармилла начала закипать с новой силой. — Да я тебя сейчас…

И тут Вайлет нанесла контрольный удар. Не физический, а информационный.

— Также рекомендую введение недавно разработанного мною контрацептива пролонгированного действия, — всё тем же монотонным голосом добавила она. — Согласно моим расчётам, это снизит общий уровень стресса, связанного с потенциальной незапланированной репродуктивной функцией. После введения ты сможешь не беспокоиться о «незапланированном пополнении» как минимум один стандартный месяц.

Наступила тишина.

Такая густая и звенящая, что, казалось, её можно потрогать.

Я видел, как мозг Кармиллы обрабатывает полученную информацию. Видел, как на её лице сменяются эмоции: гнев, недоумение, осознание и, наконец, абсолютный, вселенский шок.

И её волосы… о, это было незабываемо.

Они замерли.

Не просто перестали шевелиться. Они застыли в воздухе в тех самых причудливых, агрессивных позах, в которых находились секунду назад. Словно какой-то безумный скульптор изваял памятник вампирской ярости и внезапно умер, не закончив работу. Несколько прядей так и остались висеть в сантиметре от лица киборга, твёрдые и неподвижные, как сталактиты.

Кармилла стояла посреди гостиной, как соляной столб. Её алые глаза стали размером с блюдца. Она медленно, очень медленно открыла рот, но не издала ни звука.

И в этот момент в комнату, словно пушистый ураган, влетела Сэша.

Она, очевидно, услышала крики и примчалась на помощь.

Или просто подслушивала, эта кошатина очень любопытная.

— Кити-кити! Что случилось⁈ Я слышала, кто-то кричал! Волк, тебя обижают⁈

Ангорийка остановилась, увидев застывшую Кармиллу, и её взгляд тут же наполнился восторгом.

— Ой, Кармиллочка, какая у тебя причёска! Как в том мультике про злую королеву! Тебе так идёт!

Но тут до её кошачьих мозгов дошёл смысл последних слов Вайлет. Сэша всё подслушала. И, как всегда, поняла всё по-своему.

Её лицо просияло.

— ДЕТКИ! — радостно взвизгнула она, и этот визг, кажется, окончательно выбил из Кармиллы остатки разума. — Я всё слышала! У нас будут детки! Ура!

Сэша подскочила к окаменевшей вампирше и сжала её в объятиях так, что та покачнулась — скорее от шока, чем от веса кошкодевочки.

— Кармиллочка, я так за тебя рада! — затараторила она, прижимаясь к вампирской груди. — Мы все будем мамочками! Будем вместе гулять с колясочками! Будем покупать маленькие-маленькие одёжки! Будем нянчить деток друг друга! Представляешь, как здорово⁈ Мои будут пушистые, а твои — с клыками! Мы будем самой лучшей семьёй на свете, кити-кити!

Лицо Кармиллы приобрело оттенок асфальта.

Перспектива материнства, да ещё в такой восторженной компании, оказалась для неё страшнее, чем чеснок и осиновый кол для её киношных собратьев. Она смотрела в