— Не обязательно, — бормочу я.

— А если я очень хочу? Разрешишь?

— Очень? — растерянно переспрашиваю я.

Глеб уверенно разводит руками мои колени и опускает свое лицо между моих ног. Влажный нежный язык и колючая щетина. Жадные губы и чувственные касания пальцев.

Неловкость исчезает сразу, для нее просто не остается места, потому что Глеб, черт возьми, умеет это делать. И как будто наслаждается процессом не меньше меня. Он меня буквально трахает языком, доводит до грани, заставляя извиваться под ним и стонать.

Пошло, громко стонать.

Боже, как… как это…

— Я больше не могу, Глеб! Глеб! Я…

Его язык нежно обводит клитор, чуть надавливая, и я вскрикиваю. Все тело выгибается, каждая клеточка замирает, а потом рассыпается сладким, острым и каким-то бесконечным оргазмом.

— Ох… Я…

Речевой аппарат меня не слушается, но Глеб, кажется, и не планирует со мной разговаривать. Он нависает надо мной всем своим огромным потрясающим телом, впивается в губы, оставляя на них мой собственный вкус, и жадно целует. А я отвечаю тем же.

Хочу его. Снова хочу.

— Горячая какая, — хрипло шепчет он мне в поцелуй. — Бешеная. Сладкая. Хочу тебя, принцесса. Хочу трахнуть так, чтобы ты стонала и просила еще.

Глеб берет меня в самой непристойной позе: поставив на четвереньки и вонзаясь сзади.

Я раньше так никогда и ни с кем не соглашалась, потому что задница в таком ракурсе представала огромной, а грудь некрасиво свисала вниз.

Но сейчас мне плевать.

Я выгибаю спину, встречая каждый толчок большого твёрдого члена, и вскрикиваю от того, как сладко он ударяет в нужную точку. После первого оргазма это ощущается космосом.

Удовольствие резкое, яркое, выматывающее, и надолго меня не хватает.

Я кончаю первой, а Глеб, сделав еще несколько толчков, выходит и выплескивается мне на спину.

Терпко и пошло пахнет спермой, кожу немного стягивает.

Я только что впервые в жизни переспала с кем-то без презерватива и длинного списка анализов, и это могло бы быть ужасно страшно, стыдно и неловко.

Но почему-то нет.

Я вытираюсь футболкой Глеба, которую когда-то успела с него снять, и, дождавшись, пока он ляжет на диван, плюхаюсь на него сверху. Его горячая рука обнимает меня, я устраиваюсь щекой на его груди и оставляю ленивый поцелуй где-то в районе ключицы. Потом вдруг приподнимаюсь и оставляю там яркий засос.

— Ого! — Он от неожиданности аж вздрагивает, а потом ухмыляется. — Неожиданно. Метишь меня, принцесса?

— Ага, — фыркаю я. — Чтобы не сбежал.

— От такой женщины сбежать — надо совсем дебилом быть, — довольно улыбаясь, сообщает Глеб.

И я почему-то ему верю.

Глава 17

Я просыпаюсь раньше Глеба и какое-то время просто лежу и наблюдаю за тем, как даже во сне не разглаживается упрямая морщинка между его бровями и как соблазнительно приоткрываются для дыхания жёсткие губы.

Ни о чем не думаю, просто смотрю на него, ощущая непривычное чувство принадлежности. Как будто то, что мы вчера переспали, значило нечто большее, чем секс, и теперь это… мой мужчина?

Или нельзя так говорить после одной ночи?

Наверное, нельзя, потому что мы все еще друг другу никто. Вернее, по факту мы муж и жена, но…

Длинные темные ресницы вздрагивают, распахиваются, и Глеб бессмысленно смотрит на меня сонным взглядом.

— Ты толкаешься, — тут же сообщаю я Глебу.

— Что? — бормочет он.

— Говорю, что ты меня едва с кровати не спихнул ночью! И ручищи свои везде разбрасы…мгм!

Глеб закрывает мне рот ладонью, потом подгребает меня к себе под бок и удовлетворенно вздыхает.

— Так-то лучше.

Я мстительно кусаю его за руку, он сначала чертыхается, но потом начинает смеяться.

— Ты умеешь взбодрить с утра, принцесса!

— А чего ты пихался ночью, — обиженно бубню я, но сама потеснее прижимаюсь к нему спиной и не возражаю, когда Глеб обнимает меня уже обеими руками и жарко дышит мне в затылок.

— Отвык спать с кем-то, прости, — негромко сообщает он. — Я хоть не храпел?

— Нет, только толкался.

— Могу сегодня уйти спать в мастерскую, если хочешь.

— Нет, — слишком быстро говорю я. — Обойдешься. Кто меня тогда греть будет?

— Я буду, — покладисто соглашается Глеб и целует меня в шею. — Могу прямо сейчас начать.

— Нет! Надо же зубы почистить, и вообще, и… ох, ну что ты…о-о-о…

Я срываюсь на длинный стон, потому что его пальцы ныряют между моих ног и сразу так удачно находят нужную точку, что все мое тело пронизывает сладкой судорогой. От удовольствия даже пальцы ног поджимаются, а мурашки как будто даже до кожи головы доходят.

Сложно сопротивляться, когда тебе делают так хорошо.

Я извиваюсь, постанываю и теку настолько сильно, что пальцы Глеба, двигающиеся во мне, совершенно неприлично хлюпают. Раньше я бы сгорела со стыда от такого.

А сейчас…

Сейчас я слышу только тяжёлое возбужденное дыхание Глеба и чувствую его обжигающе горячий член, упирающийся в меня. Ему все нравится. А значит, и я могу не думать о том, что выгляжу плохо или недостаточно стараюсь.

Могу просто наслаждаться.

Я кончаю от его ласк слишком быстро и поэтому, вскрикнув и вжавшись в его руку, почти сразу укладываюсь на спину и приглашающе раздвигаю колени. Мне мало. Я хочу еще.

Глеб не ждет повторного приглашения, накрывает меня своим телом и входит сразу на всю длину. Я принимаю его со слабым стоном и обнимаю руками мощную горячую шею.

Он мне нравится. Черт, он мне так сильно нравится.

И то, какая его кожа на ощупь, и то, как колется его борода, и то, как он пахнет и как хрипло шепчет на ухо всякие пошлые словечки — все это просто сводит с ума.

Просто удивительно, как мне подходит этот неотесанный лесник. Никогда бы не подумала,