— А Джеку нельзя в дом?

— Нет. Ему там тесно, он свободолюбивый парень.

Я снова присаживаюсь, глажу Джека по холке и очень тихо шепчу «Прости».

Прости, что тебе из-за меня пришлось посидеть на цепи.

И спасибо, что ты не стал злиться из-за этого, не затаил обиду, а наоборот нашел меня. Спас.

— Он замечательный, — говорю я во внезапном порыве.

— Да, — тихо соглашается Глеб. — Лучше многих людей.

— Уж точно лучше меня, — невесело усмехаюсь я.

Глеб на это ничего не отвечает.

В доме я принимаю душ, долго отмокаю под теплой водой, смывая с себя пот, слезы и грязь, а потом в чистой одежде, с мокрыми волосами спускаюсь на кухню, где одуряюще пахнет едой.

Глеб молча ставит передо мной сковородку, где шкворчат кусочки колбасы и помидоров, залитые яичницей. На стол кладет порезанный толстыми ломтями хлеб и пододвигает ко мне большую кружку с чаем.

И я даже не заикаюсь о калориях.

Просто беру вилку и съедаю все. Все до последнего кусочка. А потом пью крупными глотками чай, чувствуя во всем теле тяжелое счастливое умиротворение.

— У меня есть для тебя подарок, — вдруг говорит Глеб.

Я удивленно вздрагиваю.

— Подарок?! Какой?

Глава 16

Глеб молча лезет в карман, вытаскивает оттуда какую-то коробочку и кладет передо мной.

Я растерянно ее беру.

Что это?

Крем… о боги, солнцезащитный крем! Да я полцарства за него готова была вчера отдать!

— Спасибо, — неловко бормочу я, продолжая крутить коробочку в руках.

Марка не самая лучшая, даже не средний ценовой сегмент.

Но учитывая, что из альтернатив у меня только листья лопуха и березовый сок, даже такой крем — просто подарок судьбы.

Вернее, не судьбы. Глеба.

— А где ты его взял? — недоверчиво спрашиваю я. — Ты же сам сказал, что тут рядом нет никаких магазинов.

— Рядом нет, — спокойно подтверждает он. — Пришлось до ближайшего поселка ехать.

— И где ближайший?

— Сто километров отсюда.

— Ого! Не близко, — замечаю я.

Достаю из коробки крем, открываю его, нюхаю и намазываю на руку.

А что, вполне себе неплохая текстура. И впитывается нормально. И уровень защиты хороший — пятьдесят. Как раз для моей кожи. И…

Так, стоп.

То есть вот Глеб с утра собрался и уехал по делам. Получается, его дела заключались в покупке для меня солнцезащитного средства?! Серьезно?!

В груди разливается горячее, острое, такое непривычное чувство благодарности.

— Пойдет тебе такое? — спрашивает Глеб. — Ну понятно, что не Диор. Но лучше там ничего не найти.

— Подойдет. Спасибо.

Я не смотрю на него. Кручу в руках крем, ужасно нервничая.

Опять он обо мне заботится.

И в лес за мной поперся…

— Ты, кстати, нахрена в лес потащилась одна, принцесса? — со вздохом спрашивает Глеб, как будто читает мои мысли. — Сбежать решила?

— Нет, за ягодами пошла, — буркаю я. — Хотела бы сбежать, угнала бы ночью твою машину. Я не настолько глупая, чтобы пешком или автостопом добираться до Москвы.

— Я так и подумал, — усмехается Глеб. — Глупой тебя точно не назовёшь.

— Ты вообще-то недавно сказал, что я дура, — напоминаю я.

— Это другое.

— Ага, — отвечаю я невпопад, потому что залипаю на его мощных бицепсах, обтянутых черной футболкой, на грубых широких ладонях, на смуглой шее, которая наверняка сейчас соленая от пота…

Черт!

О чем я вообще думаю? И главное, зачем?

— Поможешь убрать со стола? — спрашивает Глеб.

— Д-да, конечно! — Я торопливо вскакиваю, стараясь скрыть смущение, и уношу сковородку в раковину.

Подумав, беру губку и начинаю тереть.

— Средство возьми, иначе жир не отмоется, — негромко говорит Глеб, оказываясь за моей спиной.

Я от неожиданности вздрагиваю и обливаюсь водой.

— Прости, — шепчет он мне в шею.

— Не надо ко мне подкрадываться! — нервно вскрикиваю я и толкаю Глеба локтем.

Он хмыкает.

Как будто понимает, что меня пугает не внезапное появление, а его близость.

То, как он стоит за моей спиной, как прижимается теснее, чем надо.

То, какой он горячий, сильный, притягательный, заставляющий думать совсем не о том…

То, как я на него…

Его руки оказываются у меня на бедрах, и от касания теплых уверенных ладоней все мое тело прошибает электричеством.

Сладко тянет в животе, а дыхание прерывается. Мне страшно и восхитительно одновременно.

Ловлю себя на инстинктивном желании прижаться бедрами к мужчине, стоящему за мной, потереться об него, как кошка…

Стоп! Только этого еще не хватало!

— Так. — Я решительно сбрасываю с себя его ладони и оборачиваюсь, заставляя Глеба отступить на шаг назад. — Знаешь, что?

— Что? — иронично спрашивает он, но взгляд у него…

Ох мамочки, какой это взгляд. Как будто он меня раздел и трахнул одними только глазами.

— Не надо этих намеков! — воинственно говорю я. — И подходить так не надо! И трогать меня не надо! Спасибо, конечно, за крем, спасибо за то, что нашел меня в лесу, спасибо за ужин…

— Пожалуйста.

— Не перебивай меня!

Глеб ухмыляется.

— И ничего смешного, между прочим! — злюсь я еще больше. — Не надо этого, ясно? Хочешь потрахаться, поезжай в Москву и сними там себе кого-нибудь. Или в поселок: ты красивый, тебе там любая даст на сеновале. А я не дам! Я тебе не проститутка какая-нибудь! Напряжение ему, видите ли, надо сбросить! А я просто так, под рукой оказалась. Да пошел ты!

— Леля, — мягко перебивает меня Глеб.

— Что?! — рявкаю я.

Он на меня смотрит нежно, спокойно, уверенно и как-то так, что мне уже не хочется орать на него.