— За прелюбодеяние, поди, — понимающе ухмыльнулся вышибала. — Они завсегда голопятые идут.

Босяк обернулся, подмигнув подбитым глазом.

— В корень зришь, братишка, — весело отозвался он. — Попутали бесы: соблазнил я Сестру-молчальницу. И что обидно: обет молчания нарушила она, а пятки по дорогам сбивать присудили мне. Где справедливость в жизни? Нет ее, братишка. Одна радость: пивка настоящего испить с другом. Так что уж пойми: не по своей воле я босяком шастаю…

— Ступай, грешник, — проникся сочувствием вышибала. — Промочи горло.

— Благодарствую, братишка. Да пребудет с тобой милость богов.

С этими словами босяк торопливо прошлепал вниз по ступенькам.

— Далеко пойдет-то? — поинтересовался вышибала у круглолицего. Тот задумчиво кивнул.

— Далеко, — подтвердил он и, уже спускаясь, добавил себе под нос. — Если ноги не сломают.

— Я же говорил: люди здесь милосердные, — бодро произнес Йеспер, обосновавшись за столиком у стены и блаженно потянувшись. — Не отказали страждущему в утешении… Эй, малый, темное пшеничное еще подают⁈ Тащи быстрей. И что-нибудь на закуску. Ой, как же ноги ноют, если б ты знал, Рико…

— Это пьют? — с сомнением спросил Рико, оглядывая огромную глиняную кружку с высокой шапкой темно-кремовой пены и втягивая носом густой солодовый аромат.

— Еще спрашиваешь⁈ Это не просто пьют, это пьют с удовольствием! — Йеспер поднял свою кружку. — Наше здоровье: твое, Фран, нашего одноглазого аристократа и меня, дурака грешного!

Он с жадностью припал к кружке. Рико неторопливо последовал его примеру.

— Имеет право быть, — одобрительно заметил он, сделав пару глотков. — Кстати, об одноглазом аристократе… Где он? Почему вы не вместе, Йеспер?

— Когда на меня вышли синие засранцы, я отпросился побегать. Думал, что оторвусь и догоню. И представляешь, перебираюсь я через перевал Монте Россо, забредаю в ближайший домишко попросить воды и что же я вижу…

— Да уж, Йеспер, если на дороге будет одна коровья лепешка на пять миль, ты обязательно вступишь в нее босой пяткой. Бродилец посреди белого дня… Как такое возможно?

Рико сделал еще один глоток из кружки. Йеспер — он приканчивал уже вторую — притянул ближе миску с закуской.

— А бесы его знают, — признался он, бросая в рот полоску вяленого мяса. — Сам изумляюсь. Припекло оно, конечно, сильно, до кровищи, но я уже оклемался. Одна радость — банковские борзые меня наконец потеряли. Не зря я водил эту свору от самой Фортьезы. Веришь: даже во сне мерещились синие куртки…

— Но тогда отчего ты не отправился дальше с графиней ди Таоро?

— Ты что⁈ — Йеспер выпучил глаза в непритворном изумлении. — Она бы устроила мне допрос с пристрастием! А уж поверь мне, Рико, Эрмелинда Гвардари не та женщина, которой можно врать безнаказанно. Я, например, не рискну, и тебе на будущее не советую. Чревато.

— Иногда можно и правду сказать…

— Нет уж. Пусть это варево распробует тот, кто его поставил на огонь. И вот что я скажу, друг Рико, когда эти двое встретятся — а они рано или поздно встретятся! — я желаю оказаться как можно дальше от этого места!

— Отчего же? Ты всего лишь наемный клинок. Делаешь, что велят…

— Оттого, друг Рико, — со странной усмешкой отозвался Йеспер, — что я пусть и дурак, но себе не враг. Там такие искры полетят…

Он постучал пальцами по столешнице.

— Так, значит, вы обосновались в «Подкове»? Как там, повар пасту не не пересаливает? Н-да, меня, пожалуй, в таком рубище туда и не впустят…

— Не вздумай, — резко ответил Рико. — И близко к гостиному двору не приближайся. Даже в квартал нос не суй.

— А что? — с насмешливой улыбкой спросил Зубоскал. — Рылом для приличного места не вышел? Тамошняя публика не одобрит? Репутация твоя подкосится?

— Не дури, Йеспер. Знакомцы твои синекурточные туда вчера вселились. Всей сворой…

Йеспер откинулся на стуле, скривившись словно от зубной боли.

— Пренеприятное известие, — пробормотал он. — А что ж они на свое подворье не убрались?

— Там ремонт. Полы перестилают. Так что, Йеспер, будь другом, не создавай проблем.

— Я⁈ Я в жизни ничего не создавал! Я сама лень и бездеятельность…

— Вот и полежи лениво, как морской котик, где-нибудь на безлюдном пляже. Потерпи. А послезавтра к вечеру являйся в Старый порт. Найдешь барку «Болотная тварь». Я условился с капитаном. Переговорю с Джованной Сансеверо и сразу отчалим из этого унылого места.

— Да ладно тебе, приятель. Город, конечно, так себе, без изюминки, но ежели постараться, то развлечься вполне удастся. Если знаешь места. Неужели не знаешь⁈ А все, помню-помню: ты женатый человек…

Рико поморщился.

— Это тяжелый город, Йеспер. Я здесь бывал раньше. Здесь что-то словно давит на грудь. Стены, крыши, сама земля…

— Это везде сейчас так, — легко отозвался Йеспер. — Жарища, пылища, скучища. Еще и болотца во впадине тлеют… Тормара, чтоб ее.

— И Франческа сама не своя. Устала она. Сколько времени по миру таскаемся.

Йеспер задумчиво цыкнул зубом.

— Фибулу-то носит? — осведомился он.

— А ты как думаешь?

— Ладно, брат, — сказал Зубоскал. — Не бери в башку. Все рассеется. Вот провернет наш аристократ свое дельце, тогда все и обмозгуем. Остепенимся. Давай, что ли, выпьем еще раз — за нашего патрона и покровителя Бальтазаррэ Танкреди, чтоб голова была его была светлой, глаз смотрел в оба и главное, — Йеспер поднял указательный палец, — чтоб Саламандра его не прикончила в первые пять минут! За нашу общую удачу!

Рико молча стукнул кружкой о его кружку, допил и собрался было встать, но Варендаль остановил его.

— Слушай, — с некоторым смущением пробормотал он. — Будь другом, одолжи мне чуток монет. Поиздержался я.

— Йеспер, — вздохнул Рико. — снова? Ты что, свою долю от черепов в реку выбросил?

— Снова, — горестно подтвердил Йеспер. — Были… разные… обстоятельства.

Рико достал кошелек.

— Знаю, я твои обстоятельства. Брюнетки, блондинки и рыженькие — вот они твои обстоятельства… Держи декейт и вот мелочь за выпивку. На день довольно. Больше не дам — ты все равно спустишь.

— Да я больше и не прошу. Но я тебе обещаю, — торжественно поднял ладонь Йеспер, — я буду расчетлив и благоразумен. Видишь, я сапоги в Ламейе