* * *

Для обвинителя дело представляется прочно обоснованным. Он собирается доказать, что осужденный за многочисленные преступления, связанные с насильственными ограблениями, действовал преднамеренно и с исключительной жестокостью, убив пятерых молодых людей в Гейнсвилле. Кроме того, как свидетельствуют следы спермы, обнаруженные на трех девушках, Смит хочет подчеркнуть, что в разгар этой кровавой оргии обвиняемый стремился удовлетворить свои низменные и извращенные сексуальные желания. Что может противопоставить этому Паркер? Осознавая, что перед ним стоит исключительно сложная задача, Паркер решает, что на суде его заменит адвокат Джон Кеарнс, более красноречивый и закаленный в многочисленных баталиях.

7 марта 1994 года, когда адвокат Роллинга делает предварительное заявление перед присяжными, он хочет, чтобы эти 12 человек прежде всего учли три вещи. Во-первых, что его клиент испытывает угрызения совести за содеянное, что подтверждается тем фактом, что он признался в совершении преступлений. Во-вторых, что он вырос в семье, где подвергался бесчисленным актам насилия со стороны отца, а мать не могла его защитить, что привело к тому, что он начал злоупотреблять алкоголем, будучи еще подростком. В-третьих – и это, безусловно, самое важное, – что из-за всего этого Роллинг страдал серьезными психическими расстройствами. Поэтому, заключает Паркер, присяжные не должны приговаривать его к смертной казни.

Когда прокурор приступает к представлению свидетелей и доказательств, Роллинг с ужасом понимает, что его попытка исключить из процесса доказательства преступлений обречена на провал. Смит не только показывает присяжным, которые едва осмеливаются смотреть, шокирующие фотографии убитых и изуродованных детей, но и заставляет их почувствовать во всех подробностях, что Роллинг был садистом, который понимал, что делает, и получал удовольствие, рассказывая жертвам перед смертью о том, через какие страдания им предстоит пройти.

Теперь настала очередь Кеарнса, адвоката Роллинга, представить свою сторону дела. Ему хотелось бы оказаться в другом месте, где угодно, лишь бы не иметь перед собой эту подавляющую задачу: доказать, что человек, совершивший все эти ужасные деяния, все-таки не заслуживает смерти. Но он быстро берет себя в руки и готовится к бою. Он хочет доказать присяжным, что, прежде чем стать убийцей, Роллинг был ребенком, как и каждый, невинным человеком, который сначала был жертвой, а потом стал палачом. И вот присяжные смотрят видеозапись показаний матери Роллинга, Клаудии, где она рассказывает о тех ужасах, которые они с сыном вынуждены были терпеть долгие годы из-за жестокого и агрессивного мужа, алкоголика.

История, которую она рассказывает, напоминает истории тысяч женщин, подвергающихся насилию: побои, которые начались с самого начала брака и не прекращались даже тогда, когда она была беременна первым сыном, Дэниелом Роллингом, постоянные побеги к родителям и возвращения, когда муж приходил за ней и обещал, что все изменится. Дэниел на протяжении всего детства и юности видел, как мать страдала от побоев и унижений, которые получала от отца, а он сам и брат Кевин, который был на год младше, так же подвергались жестоким избиениям. Клаудия с грустью и чувством вины рассказывает о том, как в один год, когда Дэниелу было девять лет, он тяжело заболел и учитель посоветовал оставить его на второй год. Также он рекомендовал обратиться за психологической помощью для сына, так как замечал, что тот был очень тревожным и подавленным во время занятий. Однако, вместо того чтобы следовать этим рекомендациям, когда отец Дэниела узнал, что тот должен остаться на второй год, он жестоко избил мальчика.

Присяжные слышат от Клаудии, что это насилие было еще более угрожающим, потому что муж был офицером полиции. Однажды муж лично отправил Дэниела на две недели в исправительное учреждение, когда застал его пьющим пиво с другом. В общем, это ужасная и крайне печальная история. Рассказ Клаудии постепенно раскрывает жестокость отца нынешнего убийцы, который однажды довел сына до попытки самоубийства, и тот потом написал на зеркале в больничной ванной помадой матери: «Я пытался. Но мне не удается справиться».

Остальное – это история сначала несовершеннолетнего преступника и неудачника в школе, а затем молодого мужа и отца, который то и дело оказывался в тюрьме за вооруженное ограбление. Клаудия объясняет, что один раз, когда она приехала навестить его в тюрьме, она увидела, что ее сын изменился: стал более мускулистым и уверенным в себе, как будто наконец-то научился выживать и гордиться тем, что принадлежит к лагерю тех, кто находится по ту сторону закона. В последний раз, когда она его видела, это было в собственном доме, где женщина продолжала жить с мужем. Дэниел снова вступил в конфликт с отцом, но на этот раз ситуация изменилась, и сын выстрелил в него – по ее словам, в порядке самообороны – после того, как отобрал у него револьвер. Пуля попала в голову его отцу, но он выжил.

* * *

Свидетельские показания Клаудии потрясали. Привела ли ужасная детская травма к психическому расстройству, которое могло бы объяснить его превращение в убийцу? К сожалению, показания трех психиатров, выступивших в суде, не дали четкого ответа на этот вопрос. Все они сошлись во мнении, что в результате пережитого у Роллинга развилось серьезное расстройство личности, однако, хотя оно и привело к эмоциональной зрелости, характерной для подростка, но не помешало полностью осознавать все, что совершил до, во время и после убийств.

Все уже было сказано, все уже было услышано. Через два дня после того как были высказаны все доводы и прослушаны все свидетельства, присяжные вынесли вердикт: рекомендуем смертную казнь. Судья мог отменить его, если бы счел, что существуют достаточные смягчающие обстоятельства, но решил, что преобладают отягчающие обстоятельства. Таким образом, 20 апреля 1994 года судья утвердил смертный приговор.

Прошли годы. Дэниел Роллинг и его адвокаты подавали апелляции несколько раз, но безуспешно. В интервью, которое адвокат дал в 2006 году, он сообщил, что Роллинг сказал: «Я не хочу умирать, но, похоже, это неизбежно». 26 октября 2006 года Дэниел Роллинг вошел в камеру смертников. Среди присутствующих были родственники убитых подростков. Роллинг не попросил прощения. Когда спросили, есть ли у него что сказать, он начал петь религиозный гимн: «Тот, кто сотворил звезды на небесах, создал океаны и горы, орлов и голубей… Никто не велик больше тебя, Господи мой!..» Затем лег и ему ввели смертельную инъекцию.

Антрополог Уильям Мейплз не дожил до этого времени. Он умер в 1997 году, в возрасте 60 лет. За три года до смерти он закончил свою книгу с проникновенным комментарием:

Сегодня на 34-й улице в Гейнсвилле, недалеко от вершины холма, есть ярко