криминологическую характеристику убийцы, несмотря на шум существующих данных и информации по делу Потрошителя. Его целью было «разработать профиль, основанный исключительно на фактах», хотя проблема с преступлениями в Уайтчепеле заключается в том, что многие важные факты были утеряны (или так и не были обнаружены). В любом случае сыщики ФБР рассуждали следующим образом.
Потрошитель был неорганизованным сексуализированным убийцей. Правда, орудие убийства у него было с собой (что типично для организованных убийц), но в целом убийства были явно импульсивными. Очевидно, он нападал на жертв и оставлял их на виду у людей, не предприняв никаких усилий, чтобы спрятать тела. Поскольку нет никаких доказательств того, что он насиловал жертв, мы должны заключить, что именно нож доставлял ему сексуальное удовлетворение […]. Мы с Джоном предположили, что увечья, которые он нанес после убийства, были физическим проявлением страха и ненависти Джека к женщинам, что является типичной характеристикой сексуальных убийц.
Мнение профайлеров явно расходилось со следователями, которые предполагали, что письма Потрошителя, начинающиеся с обращения к главе Скотланд-Ярда Чарльзу Уоррену фразой «Дорогой босс», говорят в пользу того факта, что это поведение нетипично для сексуальных убийц, хотя и характерно для других серийных убийц. Кроме того, по мнению следователей, кто-то вроде Джека будет стремиться к как можно меньшей публичности. А еще эти письма показывали уровень культуры и интеллекта, не свойственный сумасшедшему обитателю этих жалких переулков. Это привело их к выводу, что «кто-то с более высоким интеллектом пытался перенять личность Джека». Как будет сказано далее, Патрисия Корнуэлл придаст этим письмам достоверность как раз наоборот, отождествив Джека-потрошителя с культурным и умным художником Уильямом Сикертом.
Наконец, изюминкой телевизионной программы стало то, что профайлеры и остальные приглашенные специалисты (среди которых были судебно-медицинские эксперты и другие эксперты по криминологии викторианской эпохи) выбрали пятерых подозреваемых, наиболее часто упоминаемых в литературных описаниях преступлений Потрошителя, которые, по их мнению, могли быть убийцей. Хотя большая часть общественности отдавала предпочтение варианту, что Джеком был частный врач королевы, доктор Уильям Галл, что поддерживало теорию заговора, все приглашенные специалисты, включая профайлеров, отдали предпочтение Аарону Косминки, польскому иммигранту, страдавшему шизофренией и жившему в Уайтчепеле, также известному ненавистью к женщинам. Они утверждали, что Косминки соответствует профилю неорганизованного убийцы. Более того, подтверждал эту теорию и тот факт, что вскоре после его госпитализации преступления прекратились.
Косминки был поздним персонажем истории Потрошителя. Его имя не появлялось до 1987 года, когда английская газета The Daily Telegraph обнародовала некоторые записи, сделанные одним из ответственных за полицейское расследование, где Косминки был описан как один из людей, которых видели рядом с жертвой, Элизабет Страйд, незадолго до того, как она была убита. Однако правда в том, что последующие расследования, проведенные исследователями по Потрошителю, показали, что Косминки – это просто еще один из субъектов, которые могли быть убийцами и о которых имеется очень мало достоверной информации.
Дневник Потрошителя
В 1993 году стала известна новая история, вновь вызвавшая интерес к Джеку-потрошителю во всем мире. Это была 63-страничная рукопись, написанная якобы самим Потрошителем и найденная электриком Майком Барреттом, когда он ремонтировал свой старый дом в Ливерпуле в 1992 году. В этом дневнике убийца рассказал о преступлениях, дав признание, которое завершалось следующими строками: «С уважением, Джек-потрошитель. Датировано третьим мая 1889 года». Предполагаемым автором дневника был Джеймс Мэйбрик, ливерпульский бизнесмен, получивший известность, когда в 1889 году был, согласно постановлению, отравлен женой Флоренс. Суд над Флоренс Мэйбрик имел огромный резонанс в обществе. Она была американской девушкой, которая встретила будущего мужа во время его поездки в штат Алабама в 1881 году для торговли хлопком.
Флоренс последовала за ним в Ливерпуль и вступила в несчастливый брак, так как семья Джеймса относилась к ней неблагосклонно, а сам супруг был далеко не заботливым мужем, занятый внебрачными связями и ипохондрическими навязчивыми идеями. Флоренс искала утешения в объятиях возлюбленного, и, когда Джеймс об этом узнал, он исключил ее из завещания.
Джеймс Мэйбрик заболел 3 мая 1889 года и умер через восемь дней. Флоренс была арестована за убийство мужа, когда выяснилось, что он был отравлен мышьяком. Флоренс за несколько дней до этого купила в различных аптеках липкую бумагу от мух, содержащую мышьяк, которую, по словам вдовы, использовала для приготовления различной косметики.
На суде, однако, причину смерти Мэйбрика не удалось установить с уверенностью: оказалось, что покойный ипохондрик имел привычку вводить себе различные дозы мышьяка и стрихнина для лечения многочисленных недугов (многие из которых были мнимыми).
Судья Джеймс Фицджеймс Стивен отнесся к прелюбодеянию Флоренс с большой враждебностью и приговорил ее к смертной казни, несмотря на сильные общественные протесты по обе стороны Атлантики. Позже министерство внутренних дел заменило приговор пожизненным заключением. Флоренс вышла из тюрьмы через 15 лет и вернулась в США, где и умерла в 1941 году. В то время как осудивший ее судья сошел с ума и был помещен в приют, где и умер в 1894 году.
В сентябре 1998 года Ливерпульский университет организовал сессию конгресса по исследовательской психологии для составления психологического портрета предполагаемого Джека-потрошителя. Соответствовало ли содержание дневника тому, что известно судебной криминалистике о серийных убийцах? Было ли правдивым с психологической точки зрения?
К сожалению, более 100 экспертов, присутствовавших на конференции, не смогли прийти к единому мнению. Единственный вывод заключался в том, что документ был написан кем-то с «расстроенным рассудком» и был «захватывающим», даже если и не был подлинным. Дэвид Кантер, глава конгресса и один из мировых авторитетов в области криминального профайлинга, сказал: «Вполне вероятно, что дневник действительно был работой Джека-потрошителя. То, как он написан, стиль мысли, которую выражает, раскрытие удивительно тонких деталей».
До сих пор не решено, подлинный ли этот дневник или подделка – хотя Патрисия Корнуэлл, несомненно, считает его подделкой, но иначе и быть не может, поскольку сама является автором другого «окончательного решения» по этому делу, о котором мы узнаем позже. Историк Кейт Скиннер предположил, что дневник действительно был очень старым, но фальшивым. В качестве аргумента он привел доказательства, что были ошибки пространственно-временного характера. Например, человек, который утверждает, что он Джек-потрошитель, упоминает паб под названием «Почтовый дом», который, по словам Скиннера, стал называться так только после 1888 года, года его преступлений, и после смерти Мэйбрика в 1889 году.
Эксперты все же не согласны. Правда, почерк в дневнике не соответствует почерку Мэйбрика, но сторонники того, что он является подлинным Джеком, отмечают, что убийца мог его продиктовать. С другой стороны, бумага
