• Некоторые люди с СДВ гипоактивны.

• Большинство людей с СДВ гиперактивны и гипоактивны.

В литературе людей с СДВ часто называют гиперактивными – имеется в виду чрезмерная активность. Это отражает спорную и немного устаревшую точку зрения. Хотя некоторые специалисты по-прежнему обращают внимание на высокий уровень активности при диагностике СДВ, мы предпочитаем рассматривать проблему гиперактивности как одну из составляющих более общей дисрегуляции уровня активности. Эта дисрегуляция может включать в себя слишком много действий (гиперактивность), слишком мало действий (гипоактивность) и колебания между этими двумя крайностями.

Некоторые люди с СДВ знают то, чего не понимают многие специалисты: гипоактивность может быть беспокоящей частью синдрома. Гипоактивный человек с СДВ двигается в замедленном темпе и часто слышит: «Двигайся». Если бы он только мог. Чтобы с ним произошло хоть какое-то движение, под ним должен гореть костер! Такой человек может завидовать своему гиперактивному коллеге.

Отличия гиперактивного СДВ-шника наиболее заметны, когда ему приходится сидеть на месте. Именно тогда он начинает качать ногой или грызть карандаш. Если его работа допускает физическую активность, гиперактивный взрослый может быть неотличим от своих коллег без СДВ.

Путешествующие продавцы справляются с неугомонностью, оставаясь в дороге и в движении. Медсестры шутят, что им нужны роликовые коньки, чтобы добраться из одного конца больничного коридора в другой. Точно так же и у строителя есть работа, которая позволяет ему тратить физическую энергию. Уровень активности, требуемый на этих работах, может дать необходимый выход гиперактивности.

Многие люди с синдромом дефицита внимания одновременно гиперактивны и гипоактивны. Кажется, что уровень активности колеблется между крайностями, как и другие симптомы СДВ. Иногда человек с этим синдромом двигается и разговаривает с мегаскоростью, а затем переходит в состояние бездействия, которое кажется почти коматозным.

Некоторые люди с СДВ отмечают, что в определенный день их уровень активности, кажется, нарастает с утра до вечера. Утром они малоподвижны и задумчивы, хорошо функционируют только тогда, когда могут выполнять будничные действия без перерыва. Ранние утренние разговоры с членами семьи могут состоять из ворчания и односложных ответов. Эти взрослые описывают себя как работающих на «автопилоте», способных выполнять лишь рутинные, автоматические функции.

Ничто не помогает ускорить этот процесс. Такие люди начинают проявлять бодрость к середине утра, и это проблема, если они работают в стандартные дневные часы. К полудню они выкладываются на полную катушку, потому что потратили энергию на безостановочные разговоры с коллегами за обедом. Когда к середине дня запасы энергии иссякают, наступает большой спад с попытками не заснуть. Цикл часто продолжается до позднего вечера, когда вновь обретенная энергия снова дает о себе знать. Для многих вечерние часы наиболее продуктивны – поздние дневные или вечерние смены позволяют им работать с максимальной эффективностью.

Эта закономерность, конечно, не уникальна для СДВ. В частности, после приема пищи многие люди страдают от вялости, поскольку их организм мобилизуется для переваривания. Практика сиесты во многих странах связана с этим нормальным физиологическим циклом.

Однако у людей с СДВ циклы имеют более интенсивные пики и спады. Взрослые с этим синдромом – как правило, совы. Многие из них с трудом встают по утрам и демонстрируют нерегулярные проявления гиперактивности и вялости днем.

Хотя многие специалисты считают гиперактивность основным симптомом синдрома дефицита внимания, другие предполагают, что это лишь попытка компенсировать недостаточное напряжение. Скорее всего, в обеих теориях есть доля правды. Временами кажется, что человек с СДВ неистово пытается поддерживать себя физической активностью. Для поддержания концентрации и регуляции, он может использовать интенсивные физические упражнения, чтобы усилить свою энергию и уровень внимания. В другое время он кажется неистовым из-за своей гиперактивности – силы, над которой имеет ограниченный контроль.

Люди с высоким уровнем энергии могут успеть сделать много дел за короткое время. В то время как другие жалуются, что 24 часов в сутках недостаточно, чтобы справиться со всем, человек с СДВ может искать дополнительные дела, чтобы заполнить неиспользованные часы. Гиперактивность может быть полезной. К сожалению, многие взрослые с СДВ энергично крутятся как белка в колесе, ходят по кругу и ничего не добиваются. Целью лечения или самопомощи может быть не просто замедление развития синдрома, а направленность на то, чтобы научиться использовать и направлять энергию более эффективно.

Стремление к острым ощущениям

Отсутствие сдержанности может заставить человека с СДВ рисковать жизнью или конечностями в погоне за азартом. Как группа людей мы склонны к поиску острых ощущений и в этом поиске преуменьшаем риск и опасность. В детстве мы падали с деревьев и прыгали с большой высоты. Мы часто обращались в травмпункт с ушибами и порезами. Став взрослыми, мы оказались предоставлены сами себе, и никто не напоминает нам об опасности. Порой мы все еще обращаемся в травмпункт с гораздо более серьезными травмами. Вместо того чтобы лазить по деревьям, мы карабкаемся в горы или прыгаем с парашютом.

Человек с СДВ не единственный взрослый, которому нравятся занятия с высокой степенью риска. Но он может подходить к этим занятиям без достаточного планирования. Его поведение может быть более рискованным, потому что он ищет острых ощущений, не осознавая риска. Он не обдумывает это. Поскольку СДВ-шник не фиксирует и не обрабатывает информацию о рисках, он не верит в них. Нечеткое представление о внешнем мире заставляет его чувствовать себя неуязвимым и дает ложное ощущение безопасности.

Непокорный тиран времени

Время – неуловимая сущность для многих из нас. Иногда нам кажется, что мы, СДВ-шники, попали в искривленное время – в сумеречную зону, где топчемся на месте, ничего не успеваем и ничего не достигаем. Наше чувство времени эластично, и нам свойственно недооценивать время, которое потребуется для выполнения любого дела.

В детстве мы опаздываем в школу, задерживаемся на улице дольше, чем положено, и пропускаем сроки выполнения домашних заданий. Став взрослыми, мы можем опаздывать на работу и с трудом сдавать проекты в срок. Учителя, начальство и коллеги часто ошибочно воспринимают опоздания как лень или безразличие к их потребностям. На самом деле наше поведение может быть следствием измененного чувства времени и неумения планировать.

Ненаучным диагностическим инструментом может стать подсчет пунктов в списке дел человека на конкретный день. В главе 11 мы предложим разработанный нами тест для диагностики СДВ как уровня дезорганизации. Список дел на день у человека с синдромом обычно включает в себя гораздо больше, чем любой человек может выполнить за три-четыре дня. Один знакомый профессор планировал за летние месяцы написать три статьи, книгу