(Boellstorff, 2015)

Том Боллсторф провел этнографическое исследование виртуального мира и изучил общение в онлайн-сообществах. Интересно, что в игре Second Life используются не голоса, а только электронные звуки и печатный текст. Отсутствие человеческих голосов — это значимая деталь, позволяющая тем, кто молчит или чей голос в обществе заглушается, общаться альтернативными способами. Этот тип виртуального мира бросил вызов представлениям о том, как люди общаются. Проект Боллсторфа — это часть все более обширного комплекса исследований, из которого следует, что новые формы общения появляются в ходе технологического прогресса и оказывают многогранное влияние на нецифровой мир человека.

Как мир изменил социальные сети

(Miller и др., 2016)

В этом многостороннем сравнительном исследовании каждый из девяти антропологов провел 15 месяцев в разных сообществах по всему миру, включая Бразилию, Чили, Китай, Англию, Индию, Тринидад и Турцию. Целью исследования было изучение влияния социальных сетей, в том числе на формы общения. Во всех упомянутых контекстах исследователи пришли к выводу, что социальные сети привели к росту популярности визуального общения в противовес устному или текстуальному. Миллер и коллеги выяснили, что мемы играют особую роль «полиции нравов» в интернете. Используя мемы, люди могут выражать свои ценности и порицать других менее прямолинейным и более приемлемым способом. Они также поняли, что обобщения, касающиеся новых визуальных форм, таких как селфи, часто не соответствуют действительности. К примеру, оказалось, что селфи чаще выражают чувство принадлежности к группе, чем являются проявлением индивидуального тщеславия и нарциссизма. Кроме того, выяснилось, что визуальное общение скорее укрепляет консервативные идеи, а не противоречит традиционным идеям и ценностям. Например, в Турции люди более склонны публиковать безопасные вещи, такие как еда, а не собственные фотографии, чтобы избежать сплетен. На Тринидаде, напротив, усиленные сплетни и сталкинг считаются желанными удовольствиями, которые предлагают социальные сети. Наконец, Миллер и коллеги объясняют, почему возможность общаться визуально особенно важна для людей, имеющих проблемы с грамотностью. К ним относятся, например, малоимущие бразильцы, самые юные пользователи, которые выбирают такие платформы, как Instagram и Snapchat, и группы с ненадежными социальными отношениями — скажем, китайцы, работающие на заводах. Это исследование показывает, как новые формы технологий способствуют появлению альтернативных форм визуального общения, используемых многими людьми по всему миру.

Может ли этот коренной язык процветать в цифровой век?

(Jenner, 2019)

Несмотря на столетия колониализма и угнетения, большинство парагвайцев говорят на гуарани. На самом деле, согласно исследованию журналиста Фрэнсис Дженнер, гуарани — это самый популярный коренной язык в стране и на нем говорят более 5 миллионов парагвайцев. Гуарани уникален, поскольку это единственный коренной язык, на котором говорит большинство некоренного населения. До недавних пор он считался устным языком, что является проблемой, особенно (как говорит активист в области гуарани и антрополог Галеано Оливьера) с учетом того, что общение становится все более цифровым. Галеано Оливьера и команда активистов намерены сохранить гуарани, обеспечив ему место в цифровом мире, ведь понять Парагвай без гуарани невозможно. К примеру, в 2013 году группа носителей гуарани создала свою собственную версию Mozilla Firefox, или «Агуаратата», как ее знают на местном языке.

Остановитесь и подумайте

Что на примере гуарани кажется возможным в контексте коренных языков?

Исследование Макдоналда раскрыло обширное взаимодействие заводских рабочих с цифровыми технологиями и цифровыми деньгами во время перерывов в сменах. (© Li Dan)

Цифровые деньги и миграция в Китае

(Tom McDonald)

Том Макдоналд — медиа-антрополог, использующий этнографическую деятельность, чтобы лучше понять, как цифровые технологии, медиа и материальная культура становятся посредниками в непрекращающихся изменениях в коммуникативных практиках, экономическом поведении, социальных отношениях и субъективности людей в Китае и не только. Ниже он описывает свой последний исследовательский проект.

«В этом исследовании я пытался понять, как стремительное распространение цифровых денег (через платформы онлайн-платежей и онлайн-кошельки на смартфонах) в Китае влияет на жизнь заводских рабочих в стране и как они мыслят и общаются. У меня было ощущение, что заводские рабочие были очень важной группой для изучения, поскольку многие из них приехали в город из деревень без средств. Следовательно, вполне вероятно, что цифровизация денег имела для них существенные последствия. Я хотел понять, сделали ли они выбор в пользу этого нового вида денег, как они его использовали и чем он отличался от „традиционных“ денег (например, монет или банкнот).

Несмотря на то, что этот проект был о рабочих, все активнее распоряжающихся своими деньгами онлайн-способами, мне представлялось важным общаться с участниками исследования и в офлайн-мире. Я хотел узнать больше о социальных взаимоотношениях рабочих, их жилищных и трудовых условиях, так как мне казалось, что это поможет лучше понять решения, которые они принимают насчет денег. Было бы сложно заполучить эту информацию, если бы мы взаимодействовали с рабочими исключительно онлайн.

Вместо этого я решил провести включенное наблюдение на заводе в Китае. Выбор одного-единственного завода для работы был правильным, так как это дало мне возможность ближе познакомиться с рабочими. Я регулярно посещал завод и беседовал с людьми во время их смен, а также в общежитиях, где они ночевали. Сначала рабочие разговаривали с нами с опаской, но потом привыкли к моему присутствию и стали говорить со мной более уверенно даже на достаточно личные темы — например, о том, сколько у них денег и как они их тратят.

В личном присутствии на заводе было еще одно преимущество: мне удалось наблюдать за тем, как именно рабочие использовали свое время. Так раскрылись интересные детали, которых я не ожидал. К примеру, я увидел, что многие рабочие проводили много времени в своих смартфонах во время обеденных перерывов, играя в игры, чтобы собрать „виртуальные очки“, которые затем можно было конвертировать в цифровые деньги или использовать для получения скидок для онлайн-покупок повседневных товаров. Увидев это, я понял, что люди придумывают и используют гораздо больше видов цифровых денег, чем я думал раньше. Я также осознал, что рабочие пытались сделать что-то „продуктивное“ в свое свободное время, в связи с чем мне пришлось переосмыслить, что именно „работа“ значит для этих людей.

Мое присутствие на заводе не значит, что я игнорировал то, что происходило в смартфонах рабочих. Например, приложения с цифровыми кошельками на смартфонах участников хранят историю операций. Анализ этих операций, который мы провели вместе с участниками, оказался особенно полезным, поскольку они