Господство вигов ознаменовало период политической стабильности в Великобритании и одновременного отхода от демократии. В последующий период, когда ни одна партия не доминировала в парламенте, участились обвинения во взяточничестве и коррупции. На одной из популярных карикатур 1774 года премьер-министр лорд Норт изображен стоящим над потоком нечистот, изображающим тех, кто получил взятку. Джон Уилкс изображен с метлой, заявляющий, что он «остановит поток».[599] Это, конечно, удивительно напоминает современное утверждение в американской политике, что кто-то должен «осушить болото». Для многих в американских колониях его дело иллюстрировало все, что было коррумпированного и тиранического в британской парламентской системе.

Англия против Голландской республики

Чтобы лучше понять, насколько принципиально новой была английская модель управления собраниями, мы можем сравнить ее с Голландской республикой. Голландская республика также имела сильный набор представительных институтов, но они были более характерны для ранней демократии, чем для современной.

Голландская республика имела сложную систему органов управления, которая приводила в недоумение некоторых иностранцев, особенно тех, кто привык к более централизованному подходу к политике. Существовали ассамблеи на уровне каждого города, на уровне каждой провинции, а также генеральное сословное собрание для республики в целом. В конечном итоге именно города обладали властью в этой системе.[600] Отдельные города связывали своих депутатов в ассамблеях более высокого уровня строгими мандатами. Еще одной характерной чертой ранней демократии было то, что каждый крупный город должен был согласиться с предложением, чтобы оно было принято, и они могли отказаться от мер, с которыми были не согласны. Отдельные города имели право регулировать торговлю, выход на рынок и даже права гражданства.[601] Управление в городах Голландской республики предполагало ограниченное участие, которое со временем становилось все более олигархическим.[602]

Один анекдот полезен для иллюстрации того, какое недоумение у чужаков часто вызывала голландская система правления.[603] В 1660-х годах французская корона ненадолго заключила военный союз с голландцами. Людовик XIV и его министры неоднократно отмечали, что пытаться иметь дело со страной, чьи собрания, казалось, имели столько же различных мнений, сколько и участников, было утомительно. Людовик пренебрежительно называл Голландскую республику народным государством, а лучшей стратегией, которую он мог придумать, было писать голландцам покровительственные письма, выражая почти родительское недовольство их системой правления.

Большая ирония голландской политической системы заключается в том, что это был явно премодернистский набор механизмов в стране, которая, как говорят, имела «первую современную экономику».[604] Стоит задаться вопросом, не мешала ли премодернистская голландская политика экономическому росту, в то время как более современные институты Англии способствовали ему. Это может помочь объяснить, почему промышленная революция произошла в Англии, а не в Нидерландах.[605]

Прежде чем рассматривать эту проблему, следует высказать несколько предостережений. Первая проблема заключается в том, что неизбежно трудно найти объяснение тому, что произошло только один раз; только одна страна могла первой провести индустриализацию. Вторая проблема заключается в том, что существуют вполне правдоподобные экономические ответы на вопрос «Почему Англия?», которые практически не имеют отношения к политическим институтам. Роберт Аллен, известный историк экономики, доказывает, что индустриализация в Англии произошла прежде всего потому, что английские зарплаты были высокими, создавая спрос на заменители труда, и потому, что доступная энергия была дешевой, создавая возможность замещения после появления новых технологий.[606] Не потому в Англии был парламент, что вблизи Манчестера находились угольные месторождения. Также маловероятно, что высокая заработная плата для рабочих преобладала из-за парламента, который в то время состоял исключительно из богатых людей. Лучшее, что можно сделать в пользу британских политических институтов, — это то, что парламентский режим помог создать пространство для технических инноваций, полученных на основе экспериментальных научных знаний, которые позволили провести индустриализацию.

В качестве одного из показателей темпов инноваций можно рассмотреть количество патентов, выданных в Англии и Голландской Республике с течением времени.[607] На рисунке 9.2 показано количество патентов за двадцатилетний период. Ряд для Нидерландов начинается в 1575 году, сразу после того, как Голландская республика провозгласила свою независимость от Испании.[608] Ряд для Великобритании начинается в 1617 году, в конце правления Якова I.[609] Когда дело доходило до инноваций, Нидерланды поначалу превосходили Англию. Если мы рассмотрим содержание некоторых из этих патентов, то сравнение будет еще более разительным. Во время своего правления Яков I Английский раздавал патенты в качестве особых милостей частным лицам на продукцию, которая не представляла собой инновацию. 1 мая 1617 года Николас Хиллиард получил исключительное право печатать рисунки, гравюры и портреты короля, основываясь на его продемонстрированном мастерстве в этой области.[610] Это было просто предоставление монополии, а не содействие инновациям.

РИСУНОК 9.2. Патенты в Англии и Нидерландах. На этом рисунке представлены данные о количестве зарегистрированных патентов по двадцатилетнему периоду для Голландской Республики и Великобритании. Голландский ряд был составлен ван Занденом и ван Рилем (2004) на основе данных из Doorman (1940). Британская серия была составлена этим автором на основе базовых данных из Woodcroft 1854.

На рис. 9.2 не менее поразительно то, что, несмотря на быстрые темпы выдачи патентов в начале века, примерно через столетие темпы экономических инноваций в Нидерландах резко замедлились. В то время как в Англии темпы выдачи патентов резко возросли, особенно начиная с середины восемнадцатого века. Наиболее распространенная история, которую многие рассказывают об Англии, заключается в том, что Славная революция 1688 года помогла улучшить безопасность собственности. Возможно, но если это так, то потребовалось около шестидесяти лет, чтобы этот эффект проявился в производстве патентов. Вместо того чтобы говорить о том, что до 1688 года собственность была небезопасной, точнее было бы сказать, что английские институты после 1688 года не мешали инновациям, как только они начали ускоряться. Существует и альтернативный вариант этой истории, недавно предложенный Басом ван Бавелом.[611] Он утверждает, что стагнация в Голландской республике была вызвана тем, что растущее неравенство в богатстве дало элитам больше власти для перестройки политических институтов, чтобы сделать их более эксклюзивными, и для создания барьеров для входа на рынки, сдерживая рост.

Чтобы лучше понять, какое значение имели английские политические институты для развития, рассмотрим следующий факт: экономический прогресс XVIII века выигрывал от защиты собственности парламентом, но в то же время временами зависел от способности парламента отменять местные права. Таким образом, английский парламент по своим прерогативам больше напоминал автократию, чем раннюю демократию.[612] Распространение каналов и турпайков в