Прошла секунда, за ней еще одна, и тогда я поняла.

Моя стопа.

Она не слушалась — словно принадлежала не мне, а кому-то другому.

Испепеляющая боль пронзила меня до костей, кислотой разлилась по венам и выжгла нутро, вырвавшись криком, от которого затих весь зал.

Моя карьера окончена.

Глава четвертая. Хадсон

НЙФуэте92: Кто-нибудь видел Алессандру Руссо после травмы? Публикуют только ее старые видео. Думаю, все серьезнее, чем нам говорят. @СестрыРуссо4

Четыре месяца спустя

У берегов Кейп-Кода, штат Массачусетс

— А ну прекратите! — заорал я, перекрикивая рев разбушевавшегося океана и истошные вопли мужчины за сорок, которого пытался спасти.

Против его воплей я, в общем-то, ничего не имел.

А вот то, что он меня топил, действовало на нервы.

Парень навалился мне на плечи, будто я его личное спасательное средство, и я снова нахлебался атлантической воды.

Ну все! Сбросив его руки, я высвободился, оттолкнулся ногами и глубоко вздохнул, а затем перевернул барахтающегося парня и прижал его спиной к своей груди.

— Хватит, а то утопите нас обоих!

— Я не хочу умирать! — взвизгнул он.

— Да что вы говорите! А я, думаете, хочу?

Я придержал его руки и поплыл, изредка оборачиваясь, чтобы не терять из виду его собаку. Золотистый ретривер изо всех сил греб лапами рядом с перевернувшейся в опасной близости от нас лодкой. Судя по времени сигнала бедствия, они пробыли в воде более сорока пяти минут. Собака едва удерживала голову над волнами.

— Не дергайтесь, дайте дотащить вас до корзины. А потом я вернусь за собакой.

— Да к черту собаку!

Мужчина вцепился мне в руку, пытаясь вырываться. На секунду я задумался, в каком порядке спасать этих двоих. Возможно, стоило все же начать с собаки.

— Вы слишком близко к месту крушения, а у нас топливо на исходе, — послышался в коммуникаторе голос Ортиса, но я не мог высвободить руку, чтобы нажать кнопку и ответить пилоту вертолета, зависшему слева от нас.

Я постарался отплыть подальше от тонущего судна — какого-то семиметрового воднолыжного катера — и оказался прямо под нисходящим воздушным потоком от лопастей вертолета. Вода брызнула в лицо, от чего мужик забарахтался еще сильнее. Его внезапно освободившийся локоть пришелся мне точно в челюсть.

Я почти не почувствовал боли, но знал, что она настигнет позже.

— А ну быстро в корзину!

Спасенный полез в корзину практически по моей голове. Я освободился от веревки и посигналил Бичману, что корзина готова к подъему.

— Принято, — ответил Бичман, стоявший у подъемника. — Поднимаю.

Корзина поползла вверх, а я развернулся к катеру.

— Эллис! Ты куда собрался? — отчитал меня через наушник Ортис, и я почти что почувствовал на себе его свирепый взгляд.

— За псом, — ответил я, нажав на кнопку коммуникатора, нырнул и поплыл к перевернутой лодке.

Лучи утреннего солнца отражались от блестящего корпуса: катер явно купили совсем недавно. Я отчетливо расслышал, как Ортис проворчал по радиосвязи:

— Кто бы сомневался.

— Ты же не запретишь спасать собаку?

Я убрал палец с кнопки и поплыл дальше.

— Давай живее. Топлива осталось минут на десять.

Когда поступил вызов, мы патрулировали территорию. Не встреть мы этот катер, могли бы зависнуть здесь еще на несколько часов.

Я плыл к собаке, сражаясь с волнами. Та безуспешно карабкалась обратно на борт, и я тихо выругался. Слишком близко к лодке. Я сложил губы трубочкой и свистнул. Пес навострил уши, но тут его накрыло резко поднявшейся волной.

Твою ж мать!

— Даже не смей… — пригрозил Ортис, но я уже вставил загубник.

Я нырнул, проплыв в опасной близости от накренившегося судна, схватил собаку за ошейник и, прижав к себе на удивление маленькое тельце, выплыл обратно на свет. То ли я ошибся насчет породы, то ли это был щенок.

Едва мы вынырнули, собака задышала. И слава богу, потому что делать искусственное дыхание псам я не умел. Я прижал ее к груди, выплюнул загубник и поплыл назад, подальше от злополучного катера, который вообще не следовало выводить в такую погоду.

— Хорошая работа, — сказал я.

— Пассажир в безопасности, — объявил Бичман по коммуникатору. — Спускаю за вами корзину, Эллис.

— Принято.

Когда мы попали в воздушный поток вертолета, собака даже не вздрогнула. Дышала она медленно. Переохлаждение. Май в наших краях не самое подходящее время для купания.

— Почти выбрались. Ты умница, — снова сказал я и погладил ушастую голову рукой в перчатке.

Как только корзина опустилась, я посадил в нее щенка, а затем забрался и сам со всей грацией, на какую только способен парень в ластах. Усадил собаку на колени и, крепко ее ухватив, нажал кнопку связи.

— Пассажир спасен. К подъему готов.

— Вас понял. Поднимаю корзину, — ответил Бичман.

Секундой позже мы взмыли ввысь и с высоты птичьего полета увидели, как воднолыжный катер постепенно погружается под воду. За последние десять лет я видел не меньше сотни подобных сцен.

— Хорошо, что тебя там не было, — сказал я, хотя щенок явно не расслышал из-за шума вертолета.

Бичман затащил нас в кабину. Увидев собаку, он в кои-то веки перестал жевать жвачку и широко улыбнулся под шлемом:

— Все пассажиры на борту.

— Вас понял. Возвращаемся на базу, — ответил Ортис из кресла пилота.

— С собакой на борту, — добавила из кабины Шэдрик, оглянувшись через плечо и сверкнув улыбкой.

— Да, с собакой на борту, — кивнул я.

Я сел в кресло и переобулся в кроссовки: куда удобнее, чем разгуливать в ластах. Бичман завернул щенка в одеяло. Теперь оценить возраст собаки было легче: на вид ей было месяцев семь-восемь. Бичман передал мне промокший сверток и поспешил заняться хозяином пса — тот смотрел в окно остекленевшим взглядом. Еще одна знакомая картина для спасателя.

— Станция Кейп-Код, на связи Эхо-шесть-восемь, — передал Ортис по широкополосному каналу связи. — Прибываем с пассажиром. Нужна медицинская помощь. Подозрение на переохлаждение.

Пока диспетчер отвечал, я все крепче прижимал щенка к груди. Глаза у собаки слипались, не помогал даже массаж, который я делал, чтобы разогнать кровь.

Обратный путь до Кейп-Кода занял двадцать минут. К моему облегчению, когда мы добрались, собака все еще дышала. Пока пилоты отключали приборы, мы c Бичманом помогли мужчине выбраться из кабины и проводили к машине скорой помощи.

— Собаке месяцев семь? — крикнул я, перекрывая затихающий шум замедляющихся винтов, как только мы отошли подальше от вертолета.

— Что-то около того, — ответил парень,