Из-за сказанного всплыло вязкое чувство вины.

– Но я знаю, что они меня любят. И я их тоже, – попыталась защититься я.

Вот теперь уже я чувствовала себя «раздетой», приоткрывая дверь в закрома своей души.

И соль была в том, что делала я это очень редко – практически никогда. С годами я научилась и привыкла справляться со своими переживаниями самостоятельно. Даже самые близкие друзья никогда не видели моих слез.

Не выдержав молчания, я сделала то же, что ранее сделал Крис:

– Что, упрекнешь, что взрослый человек трясется из-за мнения мамочки и папочки? – резче, чем хотела, спросила я.

Крис спокойно ответил:

– Нет. Зачем мне тебя упрекать? Чтобы обидеть?

Я обессиленно выдохнула. Вытягивать из себя что-то личное и глубинное страшнее, чем выдирать зуб. Там боль резкая, острая, но быстро проходящая, а сейчас же мне казалось, будто из меня что-то медленно и болезненно тянули, словно кишки из Питера Новака в «Клетке» с Джей Ло.

Но спокойный голос парня успокаивал меня.

– «Не оправдать ожидания»… Ожидания – сама по себе штука довольно паршивая, – сказал Крис. – После этих ожиданий часто разочаровываешься. Потому что – что? Правильно, потому что этими ожиданиями люди наводят на себя чары – ждут от человека, что он будет делать что-то определенным образом, ждут еще чего-то от самых разных вещей и событий… А потом разочаровываются. Но не нужно ничего ждать и ожидать. Нужно просто жить и смаковать конкретный момент.

Он глянул на меня – повернул голову:

– Родительские ожидания – вообще отдельная тема, с которой сталкиваются многие. Даже я, например. Вот мой отец – владелец парочки автосервисов, правда, не в этом, а в соседнем, менее габаритном городе. Для него вся эта история с музыкой была чем-то несерьезным и неустойчивым. Поддерживая меня в юные годы, он ожидал, что я вырасту и займусь более «серьезными» вещами. Что это все пройдет, отболеет. Мы до сих пор с ним препираемся на эту тему, когда я приезжаю его проведать. Но вот что я тебе скажу: в конце пути, когда придет время помирать, знаешь, что тебя действительно может уничтожить? Если всю жизнь ты пытался соответствовать чьим-то ожиданиям и надеждам в попытке унять это ноющее чувство вины, несоответствия и страха не оправдать ожиданий. Чьих-то, но не своих. Представляешь, какой кошмар? И вот тебе добивка, которая точно должна успокоить: вероятнее всего, наши родители точно так же не оправдали многих ожиданий своих родителей. Так что тут все честно. Поэтому – легко, конечно, сказать, но… – расслабься и выдохни. Позволь себе побыть свободной и насладиться моментом: ты уже находишься там, где тебе хотелось, – в желанном городе с кучей возможностей. А еще здесь и со мной. Не так уж плохо, я думаю.

Я во все глаза смотрела на парня, что не отворачивал от меня головы.

– Да… Да кто ты, черт возьми, такой…

Замешательство, обвившее горло несколькими змеиными кольцами, не позволило мне больше вымолвить ни слова. Когда я решила, что парень «глубже», чем мне показалось, он провалился подо мной пропастью. Но вместе с этим облегчение и легкость, которые я почувствовала после его слов, не дали мне туда упасть.

Каменная маска наконец спала с Криса, а лицо осветила улыбка.

– Надеюсь, после моих слов тебе стало чуть легче. Как я и сказал, Ребекка, ты хорошая девочка. А я люблю хороших девочек. – На мгновение улыбка стала еще шире, но следом парень серьезно добавил: – Но это не значит, что я буду ждать от тебя чего-либо, пользуясь этим твоим качеством. Просто будь ей, и все.

Мне казалось, что я не дышу. Ощущая спиной теплую руку Криса, теперь я хотела прижаться к нему целиком. Я не могла объяснить, что толком чувствую, – только лишь понимала, что мне сейчас сказали что-то очень нужное и важное.

Я не могла знать наверняка, что будет между нами дальше, но точно знала, что эти слова и этот момент запомню на всю жизнь.

– Спасибо, – негромко сказала я, не зная, услышал ли меня молодой человек или нет.

Внезапный прыжок катера заставил все мои внутренности подскочить вверх. С ужасом я ощутила, как отрываюсь от сидения. Крис, до этого непринужденно развалившийся, одной рукой крепко вцепился в перила над диванчиком, а другой – в мое плечо, не давая мне улететь.

– Черт возьми, кэп! – крикнул он управляющему, когда мы пришли в себя. – Можно аккуратнее?!

– Виноват, – отозвался мужчина средних лет.

Переведя дух, я заметила, что рука парня так и осталась на моем плече.

– Зря я попросил не выдавать нам жилеты, – проворчал Крис. – Думал, так прогулка будет приятнее.

– Она и так отличная, – негромко сказала я.

– Да, – поправляя очки незанятой рукой, кивнул Крис. – Мне нравится.

Почувствовав воодушевление и легкий, по-девичьи кокетливый настрой, я стрельнула глазами в сторону парня.

– И все же. Едва ли я похожу на потенциальную подружку рок-звезды. Я, конечно, не норный зверь, но точно не завсегдатая вечеринок и афтерпати, так почему…

– Я не ищу «подружку», – недовольно прервал меня Крис. – Были у меня «подружки»… Да и в целом сейчас ты говоришь о клише. Красивая картинка – это классно. Но с годами я начал понимать, что на нее только лишь и можно что смотреть. Старость с красивой картинкой не встретишь, если до этого ты ценил лишь это качество. Потому что она, как и все в этом мире, видоизменится с ходом времени. Можно, конечно, найти новую красивую, потом еще, но это не по мне. На одной лишь «картинке» не уедешь. Хочется чего-то еще.

Прямого ответа он опять не дал, но его мысль мне понравилась. Некоторое время назад я размышляла о нем в похожем ключе – когда обнаружила, что этот парень не так прост, как кажется.

– Ты любопытная, – вдруг сказал Крис. – Я пытаюсь узнать тебя лучше, но стоит мне подобраться чуть ближе, ты начинаешь вести себя как еж. Что ж, от того становится интереснее – я с детства любил находить нестандартные решения трудным задачкам.

– Значит, для тебя