— Объясни, я не понимаю. Что ей грозит?

— Кажется, ты плохо меня слушаешь, — немного грубо отвечает Тень. — Я же сказал, пока за нее не стоит переживать.

— А потом? — впиваюсь глазами в подругу.

Что значит «кто-то более влиятельный»?

Мастер обычно очень сильно и приторно разговаривает с Яной. Так, что мне самой иногда хочется помыться.

— А потом… Давай ты будешь думать о себе, — уходит от ответа. — И, наконец, наш Доктор.

Переключаю внимание на Елену. А с ней что не так? Мне казалось, она первая, кому стоит доверять.

— На вид спокойная, уравновешенная и рассудительная. Но ее пальцы слишком быстро перебирают складки платья.

И правда, Доктор сжимает и разжимает подол своего платья чаще, чем надо. При этом она делает это настолько сильно, что я даже в полумраке замечаю, как белеют костяшки ее руки.

— Ее взгляд больше устремляется в пустоту, а не на собеседника. Она устала. Очень устала. Психолог не выдерживает давления. Ее броня дала трещину. И этого тоже стоит опасаться. Психологи — самые неуравновешенные люди. Просто они научились профессионально скрывать свое сумасшествие.

Хочу задать еще кучу вопросов, но осекаюсь, когда в нашу сторону целенаправленно идет Королева.

— А она? Ты ничего не сказал про Рейчел.

Взгляд Королевы скользит по рукам Тени, которые меня держат. А потом смотрят в глаза. Сначала мне кажется, что в мои. Но нет, она смотрит в черную бездну Тени.

— А Рейчел — ядовитая тварь. Ей вообще никогда не стоит доверять. Но ты и сама это давно поняла.

Хочу спросить, так какого черта я должна доверять ему, но сжимаю губы, поскольку Королева подходит к нам.

Она покручивает в тонких пальцах бокал с рубиновым вином и облизывает губы, словно ей нравится то, что меня обнимает Тень.

Как ей может вообще это нравиться, если они спят?

Больная баба.

— Ангел, милая, — ее губы растягиваются в улыбке, а золотое платье переливается так, что слепит. — Тебе очень идет это… — крутит пальцами, словно забыла слово «платье».

— Платье? — напоминаю ей, допивая шампанское.

— Нет, платье обычное, тебе идет этот мужчина рядом. Но он всем идет, — усмехается собственной шутке. — Не страшно? — клацает зубами. И теперь я сама цепляюсь за руку Тени в попытке защититься от этой змеи. — Тень у нас очень неаккуратен, груб, я бы даже сказала, жесток, может ненароком сломать тебя… — притворно вздыхает.

— Нет. Надо бояться не грубой силы, а притворной лести, — огрызаюсь на нее я. Но лицо Рейчел даже не дрогнуло. Кажется, эту порноактрису ничего не может вывести из себя.

— Какая храбрая зайка, — усмехается Рейчел, отпивая вина. — Только когда за спиной стоит сила. Но его может и не быть всегда рядом… — не договаривает, подмигивая мне.

— Да пошла ты… — сдерживаю мат. Со всей силы дергаюсь, пытаясь вырваться из хватки Тени, чтобы уйти.

А он смеется. Ему смешно. Что злит меня еще больше.

— Отпусти! — пытаюсь вырваться. Пошатываюсь, когда Тень резко отпускает меня. Но всего лишь на секунду. Он перехватывает мою руку, сжимает и быстро ведет за собой прочь из зала. С удовольствием бегу за ним, покидая этот адский бал.

Тень проходит мимо комнаты и затаскивает меня на темную террасу. Тут всегда горели фонари, а сейчас отчего-то нет.

— Зачем мы здесь? — пытаюсь вырвать свою руку из его хватки.

— Мы поиграем с твоими страхами, Ангел, — зловеще произносит он и тянет меня к перилам.

Боже, может, хватит мной играть?! Я устала бояться. Я уже потеряла рассудок.

Глава 22

Алиса

— Почему нет света? — шепотом спрашиваю у Тени.

— Потому что он нам не нужен.

Он подводит меня к перилам. Тусклый свет луны из-за туч выхватывает из мрака обрыв и очертания темных густых зарослей. В моей голове некстати возникает мысль, что если сорваться вниз, то, прежде чем ты разобьешься об огромные острые камни, ветви деревьев переломают тебе все кости.

Прохладный ветер усиливается, шелестя смертоносными ветвями.

Хватаюсь за перила и крепко держусь. Сорваться вниз случайно невозможно, перила высокие и широкие. Но у страха глаза велики.

Хочу отступить подальше, но Тень не позволяет. Его сильные грубые руки хватают меня за талию, и в следующее мгновение я уже сижу на деревянных перилах, хватая воздух и цепляясь за перила мертвой хваткой. Спиной к обрыву. Тень не дает мне опомниться, разводит мои ноги и становится между них. В попытке не упасть сжимаю бедрами его ноги.

— А-а-а! — взвизгиваю я. — Что ты делаешь? Ты сошел с ума, — истерично пищу, стискивая бордюр сильнее.

Холодные перила впиваются в мои бедра, ветер развивает волосы и подол платья. Кожа под платьем покрывается мурашками.

А Тень хрипло смеется. Он совсем меня не держит. Только стоит вплотную, словно вот-вот столкнет меня в бездну. А я от страха держусь за него ногами, потеряв весь стыд.

— Мы все здесь умалишенные, — продолжает смеяться. — Боишься высоты? — его наглые руки скользят под бретельки моего сарафана, спуская их вниз, обнажая грудь в тонком кружевном бюстгальтере. А я даже не могу их поймать и вернуть на место платье, иначе упаду. Он настолько близко, что отшатнуться назад — смертельно опасно. Сердце начинает отбивать грудную клетку, словно хочет выпрыгнуть наружу.

— Не надо, — пищу я, когда его пальцы очерчивают мою грудь через бюстгальтер, задевая соски. Холодные руки, вопреки всему, обжигают кожу.

— Ты дрожишь от страха или от того, что я тебя касаюсь? — хрипло спрашивает он, не обращая внимания на мое сопротивление. — Чего ты больше боишься? Упасть или меня? — вкрадчиво интересуется Тень.

Всхлипываю, когда его грубые пальцы сжимают мой сосок. Отрываю руки от перил, пытаясь отстраниться от его наглых прикосновений к моей груди. Но тут же пошатываюсь и с воплем снова хватаюсь за перила.

Тень усмехается, нежно обводя мои затвердевшие соски.

— Держись, мой Ангел, — продолжает он хрипло смеяться. Пытаюсь спрыгнуть с перил, но Тень прижимается ко мне ближе, его тело словно непробиваемая глыба. — Ты в ловушке, — продолжает забавляться.

— Ты специально это делаешь, чтобы полапать меня? — начинаю злиться от безысходности.

— Я управляю твоими страхами, Ангел.

Не отвечаю, ибо мое дыхание сбивается, оттого что наглые руки уже дергают чашечки бюстгальтера вниз, обнажая грудь. И вот уже холодные большие ладони накрывают полностью мою грудь, слегка сжимая, вызывая во мне противоречивые эмоции.

— Такая нежная, уязвимая и чистая девочка, — его голос становится хриплым, а губы прикасаются к моему виску, не оставляя мне ни сантиметра личного пространства. Холодный мужской запах забирается в лёгкие, горячие губы ведут по виску вниз.