— Ты где? Я приеду и покажу.

Мне очень сильно хотелось ответить ему, что надо было раньше показывать, и вообще не тянуть столько времени, но… Решила, что потом все скажу.

А пока что просто назвала примерные координаты и описала проблему.

Зевс помолчал, а затем коротко скомандовал:

— Садись в машину, закройся и никому не открывай, кроме меня, поняла?

— Эм-м-м… Что?

— Поняла меня, Воробушек?

— Да, но…

— До встречи.

И отключился, гад.

Я постояла у машины, зябко поежилась под апрельским ветерком, а потом как-то напряглась и нырнула в салон.

И там сделала все то, что приказывал Зевс Громовержец. Очень уж тон у него был жестким. Такие мужики обычно таким тоном не шутят. Причины, значит, имеются, для подобных слов и приказов.

Зевс приехал буквально через двадцать минут, я даже поволноваться не успела.

Я увидела его огромный внедорожник на шести колесах, чистой воды вездеход, открыла дверь и вышла из уаза.

И пронаблюдала, как из остановившейся машины выскочило трое человек. Двое уже знакомых мне квадратных мужиков, тех самых, что когда-то утащили меня, голую, из больнички.

И Зевс.

Он выпрыгнул первым, на мгновение затормозил, осматривая меня с ног до головы, словно комплектность проверяя, а затем быстрым шагом направился в мою сторону.

Его сопровождающие так и остались у вездехода, тактично глядя куда угодно, только не на меня.

А я смотрела, как Громовержец Виталик приближался ко мне, и не могла отделаться от ощущения, что если сейчас он спросит, скучала ли, то сто процентов отвечу: “Да”.

Потому что реально скучала, оказывается.

Все эти дни я как-то прятала в себе лишние мысли, эмоции, переживания, относясь к случившемуся у него дома, как к короткому курортному роману, который остается в памяти даже не воспоминаниями, а ощущениями. Что-то яркое, сладкое, приятное, волнующее. То, о чем с легким сожалением думаешь, но даже мысли нет вернуться и все повторить.

Мой мозг отлично умеет защищаться, схема давно отработана.

И сбоев не было.

А вот в тот момент, когда Зевс Виталик шел ко мне, огромный, невероятно широкоплечий, серьезный, тяжелый такой, мощный, с суровым, чуть нахмуренным лицом… Я поймала себя на мысли, что получаю удовольствие от того, что вижу.

Что осматриваю его с ног до головы и прямо-таки хочу потрогать. Обнять. Поцеловать. Вдохнуть запах его кожи. Понять, как сильно изменился он с последней нашей встречи.

Это было странное желание, непонятное даже для меня самой.

Оно мелькнуло в голове… И осталось там.

А Зевс подошел близко, так близко, что я смогла осуществить свое желание: вдохнуть его запах, терпкий, тяжелый аромат хвойного леса, свежей древесной стружки, немного табака, немного металла… Одуряюще. Совсем не так, как тогда, у него в доме. Я невольно качнулась вперед, навстречу ему, потому что очень сильно хотелось поймать среди этой, истинно мужской симфонии — дурманящий аромат его тела. Тот самый, от которого слюна во рту собиралась…

Зевс с легкостью уловил мое непроизвольное движение и с готовностью протянул свои лапищи, подхватил меня за талию и поцеловал. Сразу жадно, обескураживающе, крепко.

И да-а-а… Его вкус был все тем же.

Таким возбуждающим, что у меня голова закружилась. Я обхватила его за шею, обняла, заставляя сжать сильнее, целовать крепче. И полностью растворилась в этой сладости, в этом обескураживающе честном желании обладать. Он хотел меня, мой молчаливый Зевс. И я его хотела.

Как глупо было считать, что все закончилось!

Ничего не закончилось!

Зевс зарычал, обхватил меня так, что даже дышать не могла, дернул пальто на груди…

И в этот момент чуть позади виновато сказали:

— Большой… Звонят…

Мы замерли, оторвавшись с трудом друг от друга, глядя в глаза. В зрачках Зевса клубился плотный туман похоти. И, наверно, я мало в чем ему уступала… Даже дышали мы в унисон.

— Это Вася… — тон у мужика был извиняющимся.

Зевс аккуратно отпустил меня, поставил на ноги, придержал, чтоб не упала:

— Никуда не уходи, Воробушек.

И раздраженно развернулся к своим подчиненным, требовательно протягивая руку.

Пока он говорил с дочерью, я чуть-чуть пришла в себя, поправила полностью распахнутое пальто на груди и даже немного ужаснулась произошедшему и своей мгновенной потере ориентиров.

Ну надо же, как мне крышу-то снесло качественно!

Он мне после того, как проводил из своего дома, не позвонил ни разу, ни одного сообщения не отправил, не появился… Да я и думать о нем забыла! (Ну, можно чуть-чуть слукавить, а то как-то совсем уже не то получается).

А потом он появился, и я…

Прямо посреди леса. На глазах у его подчиненных…

Умна, ничего не скажешь!

Пока я занималась самобичеванием и пыталась найти в себе хотя бы зачатки порядочной женщины, Зевс закончил говорить с Василисой и развернулся ко мне.

Он тоже, похоже, подуспокоился, потому что в глазах теперь не чистая похоть пылала, а еще и гнев.

— Ты почему одна здесь? — спросил он, нахмурившись.

— А с кем мне быть? — удивленно пожала я плечами.

— С фельдшером, например. Или еще с кем. Ты в курсе, что тут уже третий день беглых зэков ищут?

— Нет…

— Охереть, — вздохнул он, — ориентировки не получала, что ли?

— Нет… Хотя, может, что-то и было в почте… Я не доставала, некогда было…

Я оправдывалась перед ним, словно девочка, застуканная за чем-то непотребным. И удивлялась сама себе.

Почему не возмущаюсь?

Хотя…

Здесь не было попытки давления. Только проявление заботы и беспокойство. Ведь, реально, встреть я сейчас тут беглых зэков, это было бы… Даже думать на эту тему не хотелось.

— Машину посмотрите, — не поворачиваясь к подчиненным, скомандовал он.

А меня потянул за собой, к своему вездеходу.

— Пойдем, Воробушек, поговорим.

И я не стала возражать.

Как-то… Причин не нашла, что ли? Особенно, после нашей с ним, такой неожиданно горячей встречи.

Зевс потянул меня к заднему сиденью и, судя по взгляду, разговор планировал продолжить вполне однозначно, но я внезапно воспротивилась.

Не то, чтоб против была, очень даже за, по крайней мере, организм мой никак не возражал, но вот голова все же включилась.

И потому я вывернулась и решительно протопала к переднему пассажирскому.

Зевс вздернул бровь, но силой тащить меня не стал, подсадил на сиденье, мягко и пошленько облапав задницу, обошел машину и устроился на водительском.

Я смотрела, как его люди что-то изучают, открыв капот моего уазика, и молчала.

И Зевс молчал.

Как-то чувствовалось, что речи он не подготовил, и все, что до этого было — тоже чистой воды импровизация.

— Так что ты там