И я начинаю задыхаться от обиды и беспомощности. А ещё оттого, что тело реагирует.

Я ведь любила этого мужчину. Наверно, и сейчас ещё люблю.

Юра толкается в мой рот языком. Нагло и с напором. Подчиняет себе. Продавливает.

Внизу живота появляется знакомое напряжение, но сердце просто кровью обливается. Дикая смесь возбуждения и отчаяния.

- Вот видишь, - рычит муж в мои губы, - я тебя хочу, Кира, ты мне нужна…

Юра хватает меня за бёдра и крепко прижимает к себе. В живот упирается кое-что очень твёрдое.

- Так ты и Алю хочешь, - гну я свою линию. – Не очень-то уникальное предложение. Таким образом, ты в половину города влюблён. Зачем тебе именно я?

- Сейчас покажу, - на лице Юры появляется безумная улыбка.

Он толкает меня на кровать и тут же придавливает своим весом.

Сердце замирает от неожиданности и потери равновесия. А потом пускается вскачь. Разгоняет по телу панику.

- Нет, прекрати, - я не хочу кричать. Ни к чему, чтобы на шум прибежали дети. – Юра, остановись.

Упираюсь руками мужу в грудь. Давлю изо всех сил.

Но его не остановить. Чувствую на шее губы мужа.

Он всасывает кожу до лёгкой боли. Оставляет засос. Хочет пометить меня. Оставить следы того, что я принадлежу ему.

- Просто нужно отыметь тебя как следует, - рычит Юра. – Чтобы ты вспомнила, чья ты жена, и выкинула глупые мысли из своей головы.

Юра снова целует меня. Так же жёстко и грубо.

Дыхание сбивается. Сердце отчаянно стучит о рёбра.

Затеплившееся минуту назад возбуждение исчезает без следа.

Юра не пытается доставить мне удовольствие. Он подчиняет. Ломает сопротивление. Утверждает свою власть.

Рука мужа пробирается под блузку и сжимает грудь. Уверенно и бескомпромиссно. Ему не нужно для этого моё разрешение или согласие.

Он считает, что моё тело принадлежит ему.

- Я не разрешаю, остановись! – шепчу сбивчиво.

Голос куда-то пропал.

Отчаяние смешивает мысли. Бьётся дрожью во всём теле.

Хватит миндальничать. Я тянусь руками к лицу мужа. Хочу выцарапать ему глаза.

Юра легко перехватывает мои руки и закидывает их мне за голову. Просто держит оба моих запястья одной своей рукой.

- Ты же хотела доказательств того, что ты мне нужна, - выдыхает Юра, уткнувшись лбом в мой лоб.

Муж втискивается между моими с силой сжатыми коленями. Вжимается в меня бёдрами. Чувствую сквозь джинсы его каменный стояк.

- Нужно было сразу вспомнить об этом приятном способе примирения, - рычащий шёпот мужа щекочет ухо. – Давай, Кира, напомним тебе про обязанности жены.

23

Ладони Юры на моём теле ощущаются горячими ожогами, как и его губы. В комнате душно. Или это я никак не могу вдохнуть.

Хватаю ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

А внутри всё леденеет. Промерзает до глубины души.

На глаза от обиды наворачиваются слёзы. Не то, чтобы Юра раньше носил меня на руках, но и такой грубости никогда себе не позволял.

Муж уверенно жмёт на привычные точки. Задирает блузку, не тратя время на то, чтобы расстегнуть её. Сжимает рукой холмик груди. Добавляет к этому быструю ласку языком.

А другая рука уже ныряет в джинсы. Пробирается под ремень и сразу в трусики. Прижимается. Давит. Растирает.

Нагло и уверенно. Без лишней нежности.

Вот только тело реагирует не возбуждением. Я ведь не механизм, запрограммированный выдавать нужную реакцию.

Мне неприятно и страшно.

Сжимаюсь, горло схватывает сильным спазмом. Хочу ещё раз потребовать, чтобы Юра остановился, но выходит только жалкий хрип. Паника бьёт в висках глухими ударами.

Неужели Юра обидит меня ещё и таким образом? Неужели он такой?

Муж дёргает пряжку ремня на моих джинсах, но она не поддаётся. Ему нужно две руки. Тогда он отпускает мои запястья и снова хватается за пряжку.

Закрываю лицо ладонями. Запястья саднит от жёсткой хватки. Наверно, останутся синяки.

Пальцы мокнут от слёз. Поцарапанную щетиной кожу щёк щиплет.

Юра застывает надо мной. Прекращает дёргать ремень. Слышу в тишине свои рваные вдохи и всхлипы.

Муж снова хватает меня за запястья. Отдирает от лица мои руки. Вдавливает их в покрывало по сторонам от моей головы.

Встречаюсь с его безумным взглядом. Диким и отчаянным.

- Почему? – спрашивает он. Едва не кричит мне в лицо. – Почему ты не хочешь? Что, мужик, с которым ты живёшь, удовлетворяет тебя лучше? В этом всё дело?

- Дело вообще не в этом, - шепчу я сквозь всхлипы, - какой же ты… оставь меня в покое, Юра! Я не хочу тебя! Не вернусь к тебе ни за что!

Юра перекатывается в сторону. Освобождает меня от своего тела. И я, наконец, вдыхаю воздух полной грудью.

- А как же дети? – спрашивает муж.

Оборачиваюсь на него. Смотрю с ненавистью.

- Да, Юра, как же наши дети? – слёзы застилают глаза, и я смаргиваю их, чтобы видеть лицо мужа. – Почему ты забил на них? Почему превратил нашу семью в руины? Плевать, как ты относишься ко мне, но как ты можешь так поступать с ними?

- Я надеялся, что это заставит тебя вернуться… - признаётся Юра. – Кира, я хочу отмотать всё назад!

Молчу. Ничего не отвечаю какое-то время. Слова Юры причиняют дикую боль. Как тот фарш, в который он меня превратил, можно провернуть назад? Как?!

- Я не смогу с тобой жить, просто не смогу, - гипнотизирую старую пыльную лампу на потолке, - мне противно…

Юра отшатывается, как от пощёчины. Почти падает с постели на пол.

Встаёт, запинаясь ногой о ножку кровати.

Мои слова сбили с него спесь. Ударили по самолюбию. Мне плевать. Это правда. Я не смогла бы заставить себя вернуться к нему даже ради детей.

Да и что бы они увидели в таком случае? Униженную мать, об которую отец вытирает ноги? С чьим мнением не считается? Нет, им не нужен такой пример перед глазами.

Юра уже стоит у двери. Держится рукой за ручку.

- Насчёт раздела имущества… - вижу, что, говоря об этом, Юра наступает себе на горло. Он выдавливает слова из себя силой: - Я помню про