За дверью послышались шаги. Твёрдые, быстрые.Её.

— Она идёт. Если хочешь, чтобы твоя подружка осталась жива, не говори ей ничего из нашего разговора, — произнесла Сиян с холодным тоном.

Дверь распахнулась прежде, чем я успел что-то ответить. Свет из коридора ворвался в комнату, и в проёме возник силуэт. Лэйн.

Глава 6. Маскарад без масок

Я находилась в логове Вальтера уже три долгих дня. Элая мне не разрешали навещать, и это вызывало всё больше подозрений. Угнетающая мысль о том, что его больше нет в живых, с каждым часом становилась все более навязчивой, а ухмыляющиеся охранники казались лишь умелыми актерами, тянущими время до неизбежного. Комнату, которую Леон «из доброй воли» предоставил мне, покидать без его разрешения было строжайше запрещено — за дверью круглосуточно дежурила охрана. Даже единственный нож, которым я от отчаяния угрожала Леону в момент прибытия, отобрали мгновенно.

Помещение, по началу казавшееся удручающе пустым, люди Леона начали обставлять с подозрительной заботой: появился стеллаж с книгами, которые я вряд ли открою, установили небольшой, но современный телевизор, и — главное — шкаф, наполненный до отказа... платьями. Роскошными, изысканными, раздражающе нелепыми в моём положении. Я не понимала, к чему эта внезапная роскошь. Чтобы я почувствовала себя принцессой, заточенной в высокой башне, ожидающей своего рыцаря? Или куклой, которую будут переодевать по настроению её хозяина, без права на собственный выбор?

К моему удивлению, кормили меня здесь неплохо, особенно если учесть, что я была пленницей. В первый день я боялась даже притрагиваться к еде, думая, что она отравлена или содержит какие-то вещества, которые ослабят мою волю. Но голод оказался сильнее страха, и, как оказалось, пища была вполне обычной, даже вкусной.

На второй день завтрак и обед принесли прямо в комнату, а вот ужинать пришлось уже не в одиночестве, а в компании Леона. Судя по обрывкам разговоров, которые я случайно услышала от охраны, Леон обычно отсутствовал до самого вечера, приезжая в логово только ближе к ужину. От громил за дверью я услышала приказ, адресованный мне:

— Босс будет ждать вас в гостиной, оденьтесь красиво.

Эта фраза повисла в воздухе, словно тяжелый груз. Неужели Леон воспринял нашу сделку как нечто большее? Решив показать, что не собираюсь плясать под его дудку, я проигнорировала его требование и пришла в той же одежде, в которой прибыла сюда, — в джинсах и толстовке. Его взгляд выдал легкое раздражение, но у меня и в мыслях не было ему потакать.

Мы сидели напротив друг друга за массивным столом из тёмного дерева, молча перебирая изысканные блюда, расставленные перед нами.

— Приятного аппетита, — произнёс он единственную фразу за весь ужин.

Тишина между нами сгущалась, будто плотный туман. Каждый звон столовых приборов казался оглушительным. Когда ужин закончился, он резко отодвинул стул, оставив на белоснежной скатерти след от бокала — тёмно-рубиновое вино медленно стекало по стеклу, как свежая капля крови.

Не оборачиваясь, на пороге он бросил:

— Завтра надень платье.

Я ожидала какой-то подвох, думала, что он хочет переспать со мной и возьмет меня силой, но в итоге всё свелось к пустой формальности, и мы разошлись по своим комнатам. Никаких попыток сблизиться, никаких намёков.

Что он вообще хочет этими странными играми?— промелькнуло у меня в голове. Но на следующий день я всё же выполнила его просьбу. Не потому, что поддалась, а просто из уважения — он дал мне кров, хоть и временный, и содержал в относительно сносных условиях. Если, конечно, это можно было так назвать.

Третий день прошел по тому же сценарию. Состояние Элая, по словам охранников, оставалось стабильным, но он всё ещё не приходил в сознание. Каждый вечер, перед тем как заснуть, я молилась, чтобы он как можно быстрее очнулся, и чтобы всё это закончилось. И вот, когда перед ужином снова приказали одеться красиво, я решила рискнуть и выбрала самое вызывающее платье из предложенных — красное обтягивающее платье на тонких бретельках, которое идеально подчёркивало фигуру. Я распустила волосы, закрепив несколько прядей крабом на затылке, густо накрасила ресницы и также губы алой помадой. Пусть видят — я не жертва.

Я спустилась в гостиную, стараясь держать спину прямо и взгляд уверенным. Леон стоял у бара, медленно вращая в руке бокал с вином. При звуке моих шагов он обернулся. Его взгляд — медленный, оценивающий, будто сканирующий меня с головы до ног — задержался на моих губах, обведенных яркой помадой.

— Приятно видеть, что вы умеете слушаться, — произнёс он, едва заметно кивнув в знак одобрения.

Мы сели за стол. Между нами, на огромной тарелке стояла утка, искусно приготовленная под гранатовым соусом, и в воздухе витал аромат дорогого вина, от которого веяло роскошью и опасностью. Я ткнула вилкой в кусок мяса, разрывая напряженное молчание:

— Зачем этот спектакль? Я вполне могла жевать свой ужин в своей клетке.

Он сделал небольшой глоток вина и поставил бокал на стол с тихим, почти неслышным звоном.

— Одиночество — худший пыточный инструмент, — усмехнулся он, проводя длинным пальцем по краю бокала.

— Допустим, но тогда к чему этот маскарад, эти платья и ужины? — я швырнула вилку на тарелку, не выдержав его игры. Звон металла заставил его бровь слегка дернуться.

Леон откинулся на спинку стула, сложив пальцы в замок перед собой.

— Мне тридцать девять. Двадцать из них я провёл в спецназе, где дисциплина и порядок заменяли воздух. Здесь, в этом месте, я воссоздаю свой порядок, — он провёл рукой по едва заметному шраму над бровью, словно вспоминая прошлое. — А красота… она напоминает мне, что за гранью этого хаоса и насилия всё ещё есть место для совершенства.

Я фыркнула, перехватывая его пронзительный взгляд:

— Бывший спецназовец, играющий в куклы? Звучит жалко.

— Бывший, — его губы дрогнули в усмешке, выдавая иронию, — который понял, что хаос — лучший союзник. Ваш Элай скоро это усвоит.

Молчание натянулось меж нами, словно тетива лука, готовая в любой момент сорваться в неотвратимый выброс ярости. Леон нарушил её первым, словно устав от этого молчаливого противостояния:

— Завтра снова наденете платье?

— Возможно, — бросила я в ответ, не отводя взгляда от его лица, — если вы позволите мне увидеть Элая. Я должна убедиться, что