Я отхожу от окна, за которым мама с Филом разговаривают с Изабеллой и отцом, быстренько подметив, что живот японки похож на арбуз, после чего неуверенно приближаюсь к зеркалу.

Смотрю на себя. Роуз помогла выбрать мне этот наряд. Обтягивающее бедра платье с вырезом «лодочка» и длинным рукавом. Цвет крем-брюле мне, на удивление, подошел. К тому же я снова перекрасилась в каштановый. Рэйчел, ученица старшей школы, вернулась…

– А вот и наша красавица, – разводит руки, приглашая в объятия, мама.

Я ускоряю шаг и натягиваю беспечную улыбку, густо краснея от всеобщего внимания.

У мамы очень нежное свадебное платье: мягко облегает фигуру, оголяя плечи, но накрывая их гипюром, и плавно уходит в клеш.

Здесь бабушка, дядя Ричард в своем великолепии и тетя Кларисса, рядом с ними Изабелла с отцом и даже мистер и миссис Бенсон: родители Фила такие же, как и на фотографиях, которые показывал нам с мамой отчим. Они оба высокие и тощие, но с улыбчивыми добрыми глазами.

– Где девчонки? – спрашиваю я, обводя двор внимательным взглядом.

– За столиком Реджины, – держит меня за руки мама.

– В этом платье ты похожа на настоящую фею, – улыбается бабушка, и я делаю ей комплимент в ответ.

Папа строго оценивает нахваленное Фрейей платье, потом задерживает взгляд на моей помаде.

– По-моему, оно коротковато, – заключает тот.

– Джордж, ей девятнадцать. Не в плаще же ей ходить, – тяжело вздыхает Изабелла, прося супруга провести ее к скамейке, потому что долго стоять ей уже тяжеловато.

Родственнички благополучно расходятся, и я решаю продолжить свою прогулку, уделяя каждому гостю пару минут, впрочем, этого времени достаточно, чтобы успеть обсудить традиционные светские темы: учебу, работу и личную жизнь. Последнее особенно колюче.

Опубликованная в моей колонке статья нашла своих читателей и стала довольно популярной в кругу молодежи. Я начала получать десятки сообщений на электронный адрес от людей с похожими проблемами или израненной душой; помимо этого со мной делятся проблемами личного характера: от взаимоотношений между родителями до ментального здоровья. Многие истории послужили основой для новой статьи.

Однако среди этих писем нужное мне так и не появлялось. Я ждала день, три, неделю, но Никсон не объявлялся. Я знала, что он в Лондоне, тем не менее шестое чувство подсказывало мне, что шатен каким-то образом прочтет статью: передаст кто или наткнется в интернете, неважно. Райт должен был увидеть. И осознание того, что парень прочел и проигнорировал мое признание в любви, сдувает последние лепестки надежды.

Есть смысл его ждать?

– Мисс Винсент, – приветливо улыбаюсь начальнице, подходя к ее столику, – кажется, вы чем-то недовольны?

Она не расслабляет морщинки на лбу.

– Посмотри направо. Видишь? Этот человек пялится на меня! – рявкает Барбара, старательно прикрывая тоненькой вуалью ключицы и шею.

Перевожу недоуменный взгляд на крайний столик и широко улыбаюсь, сдерживая порывы истерического смеха. Присмотревшись, узнаю невысокого лысого мужчину с ровно подстриженными классическими усами.

– Это мистер Грин, – хихикаю я, вернув внимание к возмущенной женщине, – близкий друг нашей семьи. Они с папой работали вместе в одно время… – заикаюсь, заметив, как Грин улыбается, глядя на благородный профиль мисс Винсент. – Оу, похоже, вы ему приглянулись.

Она резко повернула сердитые глаза в мою сторону.

– Он же старик! – подметила с жаром Барб.

Я больше не в силах сдерживаться, хохочу над репликой начальницы.

– Мисс Винсент, он ваш ровесник.

– А выглядит на шестьдесят, – морщится та, бросив короткий оценивающий взгляд на мистера Грина. – Это у него плешь на голове?

– Боже, слышал бы он вас, – протяжно вздохнув, говорю я.

– И ничего бы не изменилось, – приподнимает самоуверенно одну бровь Барбара, – я ему это и в лицо сказать могу.

– Можете, – не сомневаюсь я, лукаво стрельнув глазами, – и, кажется, вам такая возможность сейчас подвернется…

– Что? – не поняла та, но было уже поздно.

Мужчина с бокалами вина и с самой обворожительной улыбкой направляется в нашу сторону, отчего Барбара заметно бледнеет и теряется.

Забавно… Никогда ее прежде такой не видела. Был бы у меня фотоаппарат, я бы запечатлела столь легендарный момент.

Мисс Винсент шепотом, не отрывая взгляда от нежданного гостя, просит меня не уходить, однако я ей только подмигиваю и с самой злорадной ухмылкой исчезаю прочь, оставив бедненькую Винсент наконец-то встретить, возможно, свою любовь.

Вдруг я слышу голос Роуз, затем и Джесс, которые, стоя недалеко от фонтана, машут мне руками, приглашая присоединиться к их тусовке. Судя по всему, девчонки надумали напиться до беспамятства. Это плохая идея, но не настолько плохая, чтобы я была против.

Кивнув кузине, спешу к компании самых безрассудных девиц.

Летнее солнце, склоняющееся к горизонту, слепит лучами сквозь листву высоких деревьев мои глаза. Я беззаботно улыбаюсь, однако внезапно, по велению рока, меня (или же я его) задевает плечом проходящий мимо официант с подносом пирожных в руке, отчего содержимое скоропостижно оказывается на газоне. К счастью, практически никто из гостей этот фарс не заметил.

– Черт! – резко выдыхаю я, глядя расстроенно на подол платья. – Это что, вишневый джем? – хнычу, пытаясь оттереть от ткани остатки начинки.

Официант подает мне салфетки, я их нехотя принимаю, злясь на растяпу, не переставая фыркать под нос и исправлять чужую оплошность. Понятно, пятно останется, это безнадежно.

– Вот же… – шикаю я в отчаянии, не поднимая глаз на стоящего рядом парня. – Нельзя быть аккуратней?! Как я теперь?..

Осекаюсь мгновенно. Я интенсивно хлопаю ресницами и напрочь забываю о пятне на платье, о маминой свадьбе, иначе выражаясь, обо всем, полностью сконцентрировавшись на человеке рядом.

Во рту резко стало сухо, и язык будто бы завял. Слова беспорядочно желают сорваться с губ, но я их глотаю вместе с комком в горле, подумывая ущипнуть себя за руку и проверить, не сплю ли я. Может, так оно и есть? Ни капельки не удивлюсь.

В груди как будто шоколад разлили: мне не объяснить по-другому это тепло и терпкость. Сердце, наверное, у меня живое существо, потому как оно бьется в конвульсиях, узнав в шатене напротив свою половину.

Смеяться мне, плакать? Что делать?

– Нам нужно перестать вот так вот встречаться, – уголком рта улыбаясь, первым начинает Никсон.

Он… он настоящий. Передо мной! Сейчас! Глазам своим не верю… И на нем правда форма официанта с бабочкой и жилетом?

– Что ты здесь делаешь? – первое, что пришло в голову спросить.

– Мне уйти? – выгибает бровь Райт.

– Нет! То есть я просто не ожидала тебя здесь увидеть, – постеснявшись своего резкого порыва, прикусываю нижнюю губу я и заливаюсь румянцем. – Получается, ты читал мою статью?

Ник ничего не говорит. Он пару секунд смотрит