Сильви сглотнула. Ее затошнило от осознания собственной слепоты, своего глупого доверия к нему. Она посмотрела на женщину, сидевшую напротив нее, и тихо выговорила:

– Я не понимаю. Почему вы… Почему ты атаковала меня, а не его? Это он заставляет твою сестру страдать. Не я.

– Ты только послушай себя, – сердито выплюнула Кэролайн. – Ты вроде бы порядочная женщина. Знаю, он наврал тебе о Мари-Лоре. И все же ты не потрудилась проверить, так ли это на самом деле. Потому что она ничего для тебя не значила. Тебе должно быть стыдно за себя.

Но с Сильви уже было достаточно.

– Твоя сестра знает, что ты натворила? – рявкнула она. – Это она просила тебя начать эту войну?

– Она и не обязана, – натянуто сказала Каролина. – Она…

– Прекрати, – остановила ее Сильви, подняв руку. – Ты ему помогаешь, разве ты этого не замечаешь? Ты избавляешься от одной любовницы, а он просто уходит к следующей. На днях я видела его на улице с новой. Он уже ушел от меня. Так как ты изменила эту ситуацию в пользу своей сестры?

Каролина выглядела пораженной, но затем взяла себя в руки. Она вызывающе выпалила:

– Я покончила с вашими отношениями. Вот что важно.

– Я покончила с ними, а не ты, – подчеркнула Сильви, но женщина не обратила на ее слова внимания.

– Ты отличалась от других. Они все были bimbos[53], – она презрительно произнесла это английское слово, – и они ему быстро надоедали. Но он был очарован тобой, или, скорее, твоим успехом, даже если очень скоро ему бы и надоел тот факт, что ты не сфокусирована полностью на нем… – Сильви слегка поморщилась, – и я была уверена, что ты из тех, кто соблюдает приличия. Тебе не обязательно было стремиться к браку, всего лишь к отношениям в открытую, не тайным. Ты бы оказала на него давление. А он слаб. Я думала, шанс, что он действительно может бросить мою сестру, крошечный, но все же есть. А она нежная, беззащитная. Они с Клодом так долго были вместе. Она любит его, несмотря на все, что он сделал. Если он бросит ее, это разобьет ей сердце. Как я могла позволить этому случиться?

Последовало недолгое молчание, затем Сильви вздохнула и устало произнесла:

– Ради бога, Каролина, ей было бы намного лучше без него. Ты же должна это понимать. Если ты действительно ее любишь.

– Ты не понимаешь. Не можешь. Потому что не знаешь, что такое любовь, Сильви Морель, – выпалила Кэролайн. – Твой бизнес значит для тебя гораздо больше, чем когда-либо значил Клод. Подозреваю, даже больше, чем кто-либо другой.

Сильви поднялась на ноги.

– Знаешь что? – парировала она. – Ты говоришь в точности как он. Мне жаль твою сестру. Правда жаль. Боже мой, какие у нее шансы, когда она находится между тобой и Клодом! И ради нее, и только ради нее, я не буду предпринимать никаких действий против тебя. Я не пойду в полицию или СМИ. Я даже не расскажу о случившемся своей подруге-журналистке Крис Клементс или частному детективу, которого я наняла и который был очень близок к тому, чтобы узнать, кто ты такая. – Она увидела, как расширились глаза Каролины, и поняла, что другая женщина не знала о Поле Ренаре. – Но вот что произойдет. Я уйду отсюда. Ты уйдешь отсюда. Никаких последствий. Но если будет еще один имейл, еще одно сообщение, еще одна жалоба, еще одна попытка, пускай даже крошечная, атаковать мою компанию хотя бы раз, я буду знать, что это ты. И тогда все договоренности будут отменены. И последствия будут не только для тебя, но и для Клода. Вы оба этого заслуживаете. – И она добавила более мягко: – Однако твоя сестра этого не заслуживает. Впрочем, она все равно попадет в переделку. Ты действительно этого хочешь?

Каролина вздрогнула всем телом и отвела взгляд.

– Нет, – пробормотала она.

– Значит, мы друг друга поняли?

Каролина кивнула.

– Тогда до свидания, – сказала Сильви, поднимаясь с места. – И пусть наши пути больше никогда не пересекутся.

Каролина глухо произнесла:

– Хочется верить в это всем сердцем.

– Знаешь, – добавила Сильви, – ты могла бы по-настоящему помочь своей сестре. Если бы у тебя хватило на то смелости. – И, не сказав больше ни слова, не оглянувшись, она ушла.

Она не стала садиться на метро, а прошла весь путь до своей квартиры пешком, просто чтобы проветрить голову, и дорога заняла почти час. О, она могла потратить время впустую, предаваясь сожалениям о своих ошибках, гневу на все, что произошло, отвращению к Клоду, даже жалости к Каролине и Мари-Лоре; но вместо этого она провела это время в пути, думая о будущем и зная, что в конце прогулки, когда она достигнет своей квартиры, она постучит в дверь Сержа. И расскажет ему все. Без утайки и оговорок.

Глава тридцать седьмая

Наступил четверг, и класс в последний раз собрался на школьной кухне, готовясь провести заключительный обед, на который каждый, по традиции, пригласил гостей. В Парижской кулинарной школе выдалась неделя сладких изысков, не похожая ни на одну другую. В понедельник утром все представили свои идеи по поводу douceur, и из всех них Сильви особенно понравился вдохновленный монолог Кейт о клубничном тарте – символе того, как Париж изменил ее представление не только о еде, но и о ее подходе к жизни.

– Тот факт, что берутся превосходные, но простые ингредиенты и превращаются во что-то настолько изысканное, напоминает маленькое чудо, но в то же время это нечто повседневное, доступное каждому. Наслаждение настоящим моментом, но в то же время радость от осознания того, что всегда есть что-то еще – для меня это сердце douceur и всего, чему я здесь научилась, – закончила она под аплодисменты.

Презентации других также были очень хороши, начиная забавным видео Стефана и Ани, в котором молодая ученица пекаря с голубыми волосами и бельгийским акцентом «берет интервью» у тортов в местной кондитерской, до милых рисунков Габи, изображающих людей, стоящих в очереди у пекарен и кондитерских,