– Макс! – воскликнула Габи, тоже разражаясь смехом.

– Я не хвастаюсь, просто говорю правду, – пожал плечами он, взглянув на Габи с дразнящим огоньком в очень темных, почти черных глазах.

– Что ж, приятно познакомиться, Макс, – обратилась к нему Кейт, – но я лучше пойду. Хорошего вечера вам обоим.

Оказавшись у ступенек, ведущих на мост, она оглянулась. Они удалялись в противоположном направлении, он обхватил Габи рукой. От этой картины по ее телу пробежала острая боль. Не то чтобы она хотела завести роман в Париже – она с ними покончила, и, честно говоря, ей казалось, что Габи слишком поторопилась. Но ее попытка осудить Габи, посмотреть на нее свысока не увенчалась успехом. Кейт знала истину: она завидовала девушке столь беззаботной, столь равнодушной к проблемам, что она легко могла делать все, что ей вздумается, например завести весеннюю интрижку с горячим незнакомцем-французом. «Счастливица Габи, – подумала Кейт, – и глупая я, раз до сих пор позволяю длинной тени Джоша нависать над моей жизнью…»

Вытащив телефон, она стремительно набрала имейл председателю правления «Ресмонд»: «Отлично, сто процентов к вашему первоначальному предложению. И ни центом меньше. Кейт Эванс». Вот и все. Она покончит с этим. Покончит с ними. Осталось совсем немного.

Глава десятая

Если и было что-то, от чего Сильви никогда не уставала, так это рынки, несмотря на то что она посетила их больше, чем могла сосчитать! Начиная с момента, когда она, ребенком, сидела за прилавком с яйцами и птицей, принадлежавшим ее бабушке, на местном рынке в родном городе, и заканчивая временами, когда ее, подростка, отправляли на еженедельные закупки на рынке Виктора Гюго в Тулузе; от ее первой самостоятельной вылазки во взрослом возрасте в поисках подходящих ингредиентов для особого блюда, которым она планировала удивить друзей, до сегодняшнего дня, когда она вела своих учеников с широко распахнутыми глазами по огромному рынку в Бастилии – она всегда чувствовала себя как дома в шуме, суете и красках всего происходящего. И она обожала помогать другим начинать свой путь в приносящем удовольствие увлечении, которое останется с ними на всю жизнь.

В то утро четверга класс встретился с утра пораньше, полностью готовый к задаче – отобрать ингредиенты для общего последнего обеда на этой неделе. Сильви поделила учеников на четыре пары: две пары для приготовления закусок, и две – для основных блюд. Темой обеда была весна, так что все должно было основываться на сезонных продуктах и на том, что они изучили на занятиях. Еще должен был быть десерт, который приготовит Дэмиан. И к ним присоединится пара гостей: на этот раз только Ясмин и Серж. Клод уже приходил раньше несколько раз, но сегодня Сильви его не пригласила. Они не разговаривали с той ночи, когда расстались на пороге ее квартиры. Сильви подозревала, что Клод ждет, когда она отзовет свой ультиматум, но она однажды уже это сделала, к ее сожалению. На этот раз она не собиралась поддаваться. Кроме того, у нее были проблемы и посерьезнее, о которых стоило позаботиться, чем упрямый любовник. Для начала ей не удавалось узнать, кто сделал тот фальшивый заказ на основы для пиццы. Он был оплачен, и это все, что знал и о чем заботился магазин, откуда был прислан заказ. Но это волновало ее, и, в сочетании с отзывом на Tripadvisor, ей казалось, что кто-то пытается дестабилизировать ее бизнес.

Но она приняла твердое решение не позволить таинственному вредителю сорвать поход ее учеников на рынок. Тем более что это была одна из лучших групп, которую она принимала за последнее время – все они были пытливыми и быстро учились. Сначала ей показалось, что с Габи и Итаном может быть чуточку сложнее, чем с другими, но они оба влились в коллектив. Застенчивая Мисаки немного вылезла из своей раковины, а Пит перестал вести себя чересчур громко. Что до остальных, немцы и так были веселой и приятной парой, а Майк – добродушным и забавным, пускай иногда и надоедливым. Однако любимой ученицей Сильви была Кейт, и не только из-за ее неоспоримого таланта. Она относилась к тому типу людей, с которыми Сильви подсознательно чувствовала себя комфортно: умными, но скромными, трудолюбивыми, но способными расслабиться, не слишком фамильярными и не слишком формальными. А на другой день после фиаско с пиццей она поддерживала и помогала Сильви. «Приятный человек» – так бы выразился англосакс, но Сильви считала, что французское sympa подходило гораздо лучше этого невыразительного английского «приятный». В нем содержалось больше человеческой теплоты и гораздо больше индивидуальности. Сейчас она смотрела на Кейт, стоящую у рыбного прилавка со своим партнером по готовке Итаном, и улыбалась, думая о том, что, несмотря на присущее англичанам высокомерие (а Итан был родом из Великобритании), австралийка более чем могла постоять за себя. Быть sympa не значит быть слабаком.

Она оглянулась на остальных. Мисаки и Майк – на удивление успешное сочетание противоположностей – нерешительно изучали овощи на художественно оформленном прилавке, пока Стефан и Пит переходили от лавочки к лавочке, явно затрудняясь решить, что купить. А последняя пара, Габи и Аня, стояли у сырного прилавка Макса, оживленно болтая с продавцом. То есть Аня говорила, а Макс отвечал. Но он то и дело искоса поглядывал на притихшую Габи, чье внимание очевидно было приковано к сырам, хотя иногда она бросала на него ответный взгляд. «Что ж, – подумала Сильви, – рада за них!» Они были в Париже, стояла весна, они были молоды и свободны, и, если влюбиться или увлечься в такой ситуации было непозволительно, мудро то решение или нет, значит, жизнь действительно безотрадная штука. Она надеялась только, что Габи не будет действовать слишком быстро и не бросит Макса, ведь под его легкомысленностью скрывалось чуткое сердце. «Bof[24], чем это я занимаюсь – вмешиваюсь в жизни моих учеников, пускай даже мысленно? – спросила себя Сильви. – Они могут сами о себе позаботиться, это не мое дело». Кроме того, скоро настанет время собрать всех и вернуться на кухню, чтобы они могли приготовить то, что выбрали.

* * *

У сырной лавки Габи с трудом сдержалась, чтобы не попросить Аню пойти прогуляться. Она отчаянно хотела поговорить с Максом, но никак не могла этого сделать, пока ее спутница продолжала что-то тараторить на смеси вполне неплохого французского и великолепного английского о погребах, и ферментации, и корках, и прочем в том же духе. Может, в Германии была развита молочная