Но Йен был быстрее.

Ее запястье оказалось в его железной хватке, и боль от его сжимающих пальцев мгновенно пронзила ее. Вивиан закричала, ее тело отреагировало на эту невыносимую боль, но она не успела сделать ничего, чтобы вырваться. Он буквально втащил девушку обратно в комнату, прижимая к себе, и ее грудь сжалась от страха и беспомощности.

Без всякого предупреждения Йен повалил пленницу на кровать. Вивиан ощутила, как ее тело, словно тряпичная кукла, упало на сырые простыни, и сразу же почувствовала его тяжесть рядом.

Она почувствовала, как его руки грубо заломили ее запястья, прижав их к кровати. Его пальцы были как железные, сжимающие ее руки в хватке, не давая ни малейшего шанса на свободу. Вивиан вся напряглась, но ее силы были слишком малы для того, чтобы вырваться. Она сжала зубы, чтобы не выдать свою слабость, но ее тело не могло скрыть страха, который с каждым моментом становился все более ощутимым.

Йен наклонился к ней, его лицо было близко, и ее дыхание стало тяжелым от близости его тела. Он поднимал ее лицо, его взгляд был холоден и сосредоточен, а его губы нещадно касались ее шеи, медленно и властно. Вивиан почувствовала, как его губы скользят по ее коже, как его дыхание обжигает шею. Каждое прикосновение, каждый его поцелуй был как метка, как утверждение его контроля над ней. Он не спешил, наслаждаясь моментом, его поцелуи становились все более настойчивыми, переходя от нежных к жестким, как если бы он пытался взять не только ее тело, но и ее душу.

Ее сердце бешено колотилось, а тело, как бы против своей воли, сотрясалось от напряжения и страха. Она не могла избавиться от чувства, что была полностью его пленницей, что каждый ее момент борьбы, каждая попытка вырваться только усиливали его власть. Она почувствовала, как его губы жгут ее шею, как его дыхание становится все более быстрым и глубоким, а его руки, все так же сжимающие ее запястья, не отпускают ее.

Вивиан хотела вырваться, хотела найти силы в себе, но ее тело было уже слишком измотано. Все, что она могла, – это терпеть, ощущать, как ее каждый вдох становится все более трудным, как его поцелуи разрывают ее внутренний мир.

Глава 21

Спасение

Алистер нервно сжимал руль своего автомобиля, его пальцы побелели от напряжения. Дорога тянулась впереди пустая и бескрайняя, но его мысли были так же тяжелы, как и этот долгий путь. Алистер потратил два часа, чтобы добраться до дома, который вычислил Виктор, а этот путь не приносил облегчения. Каждый оборот колеса был как удар, который репортер не мог избежать. Вся ночь ушла на то, чтобы взломать телефон, который Энтони оставил им, и результат оказался пугающим. Информация была запутанная, но одно было ясно: Вивиан в опасности.

В списке числился младший сын Иана Лоренцо – Йен. Он был не просто сыном, а фигурой, чье имя, несмотря на его относительную молодость, влекло за собой целый спектр ожиданий и неприятных ассоциаций. В отличие от старшего брата, который был человеком действия, с резким, порой даже жестоким подходом к жизни, Йен всегда оставался в тени, и никто не знал его настоящего лица.

Его единственная собственность, которая была указана в списке, представляла собой не что-то выдающееся или заметное на первый взгляд. Это был небольшой дом – довольно неприметное строение на окраине города, обрамленное заброшенными участками и заросшими дорожками.

«Адские псы» готовились к операции по спасению Вивиан, и каждый был сосредоточен на своей роли в этом, но напряжение в воздухе было осязаемым, как густой туман.

– Алистер, расслабься, – произнес Макс, его голос был спокойным, но в нем чувствовалась скрытая тревога. Макс оглянулся на заднее сиденье, где ехала Саманта. Она не проронила ни слова с тех пор, как они выехали, ее глаза были прикованы к экрану планшета, на котором мелькали карты и схемы. Саманта не показывала своих эмоций, но напряженная поза выдавала, что она тоже была далеко не спокойна.

Атмосфера в машине была напряженной. Каждое слово звучало слишком громко, каждое движение было слишком резким. Макс знал, что, если Алистер не успокоит свои нервы, он не сможет сосредоточиться на главном – их операции. Они все знали, что время на исходе, что Вивиан могла быть в любой момент на грани жизни и смерти и что их шанс на успех таял с каждым мгновением. Но, несмотря на все усилия Макса и других, Алистер не мог избавиться от ощущения тяжелого камня в груди.

– Я убью его, – процедил он сквозь зубы.

– Это в случае, если мы найдем их там, – неожиданно вклинилась Саманта.

– Найдем. Я в этом уверен.

* * *

Вивиан лежала на кровати, ее тело казалось пустым и изможденным, как опустошенный сосуд. Глаза, широко раскрытые и тусклые, смотрели в пустоту, не видя ничего, только затемненное пространство вокруг. Она не могла оторваться от этого ощущения, что она больше не существует в этом мире, что ее душа куда-то исчезла, растворилась в боли и унижении. Все ее силы ушли, исчезли, оставив только оболочку, которая все еще чувствовала физическую боль, но не могла выразить ее ни словом, ни движением.

Прошло некоторое время, прежде чем Вивиан осознала, что рядом с ней был не просто чужой человек, а тот, кто когда-то был близким. Джонни, ее напарник, тот, с кем она когда-то делила теплые моменты жизни, с кем обсуждала планы, кому доверяла свои тайны, с кем сидела за кружкой пива, смеясь и обсуждая все, что происходило вокруг. Сейчас его присутствие было невыносимо чужим, его тень на фоне ее страха и боли становилась все больше, поглощая все вокруг.

Йен стоял у окна, размеренно куря сигарету, выпуская клубы дыма, которые медленно окутывали пространство, как та тьма, которая окутала ее душу. Вивиан едва могла повернуть голову, ее мышцы были измотаны, каждое движение доставляло боль. Но все, что она могла, – это смотреть на него, слабо зацепившись за реальность, которую он ей навязал.

Йен не спешил. Он был спокоен, его лицо – незаметно, его выражение – холодное. Он казался таким же чужим,