Мы вместе возвращаемся в дом, где я прощаюсь с племянником и жду, когда их машина покинет территорию поместья, а после, чувствуя умиротворение после разговора с Русом, отправляюсь в гостиную к мужчинам.

– А где Ари с Олегом? – интересуюсь, не найдя их со всеми.

– Уехали домой. Арину сегодня явно злая собака покусала. Мне даже страшно за друга становится. Как бы она его дома не сожрала в порыве гнева, – усмехается Ден и отпивает виски.

– Это все чертовы гормоны. И, глядя на Ари, теперь боюсь даже представить, что будет со мной во время беременности, если даже нашего спокойного ангела накрывает не по-детски, – ляпаю я, не подумав.

Дима с Владом зависают, устремляя на меня удивленные взгляды, а Денис давится виски и фонтаном выплевывает его на пол.

– Арина беременна?! – прокашлявшись, уточняет Ден, а я накрываю ладонью рот, наивно надеясь, что сказанные слова вернутся обратно. Но нет. Так это не работает. Я проболталась, забыв, что Ари не успела рассказать братьям о своем положении. Вот дура.

– Да, – обреченно пищу я и смотрю, как Дима опять качает головой и произносит:

– Похоже, ты сегодня в ударе и решила раскрыть все секреты.

– Простите, я нечаянно. Давайте вы сделаете вид, что ничего не слышали, ладно? Ари должна была сама вам рассказать.

– Пиздец! Что за безобразие?! И полгода не прошло, а этот кобель уже обрюхатил мою малявку, – напрочь проигнорировав мои слова, по-настоящему негодует Денис. – Намылю его слащавую морду при встрече!

– За что? Они вообще-то женаты, если ты забыл, – удивляюсь я.

– Как тут забыть, если этот Леблядь от нее почти не отходит. Он как будто всю жизнь только и ждал момента, когда сможет до нее добраться. А когда наконец добрался, то прилип как банный лист.

– А ты чего так бесишься? – спрашивает Дима.

– Да потому что терпеть не могу, когда из меня делают дебила. А когда это делает лучший друг на протяжении долгих лет, бесит вдвойне. Олег мог бы давно сказать, что по уши завис на моей сестре. На хер нужно было столько лет скрывать от меня это?

Вот так новости. Нужно будет непременно поделиться этим с Ари. Может, тогда она сумеет успокоиться из-за грандиозного падения Олега-младшего.

– Так тебя бесит, что он скрывал от тебя правду или то, что твоя младшая сестра спит с твоим лучшим другом? – едва сдерживая смех, задает вопрос Дима.

– Меня все бесит. И не говори про их секс. Мне и так тошно.

– Значит, про наш с Карой секс ты можешь шутить без проблем, а про секс Ари даже слышать не можешь. Не улавливаю логики.

– Кара – это Кара, – выдает Ден таким тоном, словно эти слова объясняют все. – Она демон и бунтарка – от нее я всего могу ожидать и нормально к этому отнесусь, но Ари… Она же наш милый, невинный ангел. Ну какой секс, ребята? Она совсем недавно еще в куклы играла, а теперь станет мамой? Еще и от моего лучшего друга-придурка? Кошмар! Я в ужасе и пока не готов спокойно принять такое развитие сюжета, – сокрушенно вздыхает Денис, осушает рокс и откидывается на спинку дивана, вынуждая нас с Димой засмеяться, а Влада – коротко усмехнуться и выдать:

– Надо будет сказать Арине спасибо за то, что сумела вывести из себя этого клоуна. Теперь мне не так сильно хочется его придушить.

– Очень смешно, – бормочет Денис.

– Я не шутил.

Но мы с Димой все равно продолжаем посмеиваться, глядя друг другу в глаза и невербально транслируя сообщение, что пришла пора и нам отправляться домой, о чем мы и заявляем Владу с Деном.

– Значит, бросаете меня на растерзание именинника?

– Пришла пора платить по счетам, – усмехается Дима и, допив виски, поднимается с дивана.

Мы прощаемся с моими братьями и отправляемся в машину. Не знаю, сколько точно выпил Дима, но явно достаточно, чтобы опьянеть. Его слегка пошатывает, а стоит сесть в салон, он откидывает голову на подушку сиденья и прикрывает глаза.

Жму на кнопку и прошу водителя отвезти нас домой, а после поворачиваюсь корпусом к Диме и въедливо разглядываю его.

За минувшие недели он набрал в весе и вернул лицу прежний здоровый вид. Он выглядит отлично, а врач заверил нас, что его жизни ничего не угрожает, однако сейчас он кажется каким-то уставшим.

– Тебе плохо? – обеспокоенно спрашиваю я, касаясь рукой его щеки, и он глухо выдыхает.

– Нет. Наоборот. Сегодня был прекрасный вечер, – отвечает и раскрывает веки, встречаясь со мной взглядом, в котором я вижу всю правду, искусно скрываемую Димой на протяжении всего праздника.

Я вижу эту скорбь в Диминых глазах ежедневно. Не постоянно, но мне удается уловить ее в голубом взгляде и переполниться сочувствием.

Да, сегодня был прекрасный семейный вечер, но на нем не было единственных родственников, которыми Дима дорожил, отчего меня всю скручивает изнутри от невозможности изменить данное положение вещей и хоть как-то облегчить внутреннее состояние мужа.

– Я бы многое отдала, лишь бы Давид и Ангелина сегодня были с нами, – теплым голосом сообщаю Диме, искренне имея это в виду. Даже Ангелину я бы хотела видеть сегодня с нами.

Да, она поступила ужасно. Да, она запустила цепочку из множества бед и проблем между нами с Димой, но я не могу таить на нее обиду. Не могу ее судить, ведь не знаю, каково ей было жить столько лет, будучи по-женски несчастной. Да и в чем смысл продолжать злиться? О мертвых либо хорошо, либо ничего.

– Я знаю, Роли, – улыбается он, однако эта улыбка не достигает его холодных глаз. – Но не думай об этом, – Дима поднимает руку и проводит пальцем по моим губам. – Ты и так сделала слишком много, чтобы спасти меня, а мне просто нужно немного больше времени, чтобы забыть все и свыкнуться с тем, что я единственный оставшийся в живых Титов.

Его слова комкают мое сердце, словно листок бумаги. Точно так же, как это происходит каждую ночь, когда он в поту и с криками вырывается из кошмара, в котором пытается спасти кузена, но ничего не получается. Как не получилось и в реальности.

Проглотив колкий ком в горле, я обхватываю Димино лицо обеими руками и, желая забрать себе часть его боли, четко произношу возле любимых губ:

– Ты не единственный Титов, Дима. Я тоже Титова. И на нас с тобой не закончится история этой великой династии. Я тебе обещаю, – вкладываю в свой голос всю имеющуюся