– Может, ты хотя бы сейчас прекратишь быть таким надменным придурком и расскажешь мне в подробностях, что, мать вашу, вчера произошло?

– У меня нет времени разговаривать сейчас с тобой. Мне нужно идти.

– Куда? Зачем? – не унимается брат, раздражая. – Какого черта вы с Димой столкнулись? И как в этом всем оказалась замешана Кара? Она реально стреляла в него?

– Да.

– Не могу поверить.

Саркастически хмыкаю.

– Я тоже ни за что не поверил бы, если бы не видел это собственными глазами. Но я видел. Она выстрелила в него, хотя, честно признаюсь, я до последнего думал, что между мной и мужем она выберет его.

Денис хмурится, но в мыслях явно соглашается с моими предположениями. И чтобы не терять больше драгоценного времени, я разворачиваюсь и дохожу до стола, на котором лежит папка, присланная мне сегодня утром одним из моих спецагентов.

– Тут все ответы. Я же от себя добавлю, что вчера мне и всему Морену просто чертовски повезло, – вернувшись к брату, проговариваю я и протягиваю ему досье на крайне интересного кадра по имени Александр Власов.

По взгляду вижу, что Денис ни черта не понимает, но вопросов больше не задает. Молча забирает папку и позволяет мне пройти к двери.

– Обо мне можешь не переживать, – перед уходом сообщаю я и добавляю: – Лучше сходи проверь Кару и попытайся ее отвлечь от ненужных мыслей. Ей сейчас не стоит оставаться одной, пусть она и просит об этом.

Превозмогая легкую тошноту, головокружение и боль в ребрах, которые, к счастью, не оказались сломанными, я в сопровождении охраны, увеличенной вдвое, покидаю поместье.

Могу предположить, что раз вчера меня по какой-то непонятной причине не добили, хотя это можно было сделать в два счета, то вряд ли нападут сейчас. Однако перестраховаться не помешает. Чисто на всякий случай.

Тридцать минут – и я без происшествий добираюсь до одного из своих личных особняков, где обычно скрываюсь от всего мира, чтобы отдохнуть от своего семейства или же скоротать ночь с женщиной.

Сейчас же я приехал для иной причины, куда более важной, необходимой и нетерпящей отлагательств. И находится эта «причина» на цокольном этаже, в стерильно чистом и светлом отсеке за бронированными дверьми, схожими с теми, что устанавливают в сейфах банков.

Открыв их с помощью идентификации сетчатки глаз, вхожу внутрь и тут же встречаюсь с главным врачом, которому доверил важную миссию.

– Добрый день, господин Гордеев. Не ожидал вас увидеть так скоро, – учтивым голосом отмечает доктор, а я перехожу сразу к делу:

– Как он?

– Оказался везучим, а, может, тот, кто стрелял, не желал ему смерти или просто промазал. Как уже сказал вчера: пуля не повредила легкое и крупные сосуды, так что жить будет, и, судя по утреннему представлению, восстановится очень быстро.

– Что за представление?

– Пациент весьма бойкий попался. Стоило ему очнуться с утра, сразу пытался сбежать. Ясное дело, не получилось, но на всякий случай мы приковали его, чтобы избежать неприятностей, – осведомляет врач, значительно приободряя меня.

Раз уже порывался сбежать, значит, и говорить осилит.

– Отлично. Проведи меня к нему.

Врач кивает и указывает на нужное направление. Мы доходим до конца коридора и останавливаемся возле палаты N13, где находится единственный человек, который сможет ответить на все мои вопросы.

– Если что-то понадобится, звоните. Я тут же приду, – напоминает доктор, открывая картой дверь, и ретируется.

Я прохожу в небольшую комнату без окон, но с белыми обоями и несколькими настенными светильниками, которые компенсируют отсутствие солнечного света.

Концентрирую взгляд на спящем пациенте. Сначала оцениваю его прикованные к койке запястья, перебинтованные грудь и правое плечо, а после скрупулезно всматриваюсь в лицо, пытаясь выловить знакомые черты под побоями, которые у него уже были до драки со мной и которые я нанес вчера.

И у меня получается без труда.

Несмотря на сильный отек на правой стороне лица, покраснения, синяки, ссадины и раны на губе и брови я моментально узнаю Титова. Поврежденного, но живого. Пусть об этом никому, кроме Кары и Дена, неизвестно.

Когда спасатели прибежали вытаскивать нас из огненного пекла, я потребовал их также забрать тело Димы. Я видел, куда Каролина выстрелила. Пуля попала довольно близко к плечу и с малой вероятностью могла оказаться смертельной, пусть моя сестра и не осознала этого сразу же, так как находилась в состоянии сильного нервного перенапряжения. Зато я осознал это быстро, а потом один из медиков сумел нащупать пульс Титова и подтвердил мои мысли.

Мое решение пришло молниеносно: предателя нужно забрать к себе, пока кто-то третий не сделал это вместо меня. И пока врачи оказывали Диме первую помощь, я вызвал своих людей и приказал медикам передать Титова им, чтобы те отправили его в одну из моих личных секретных клиник.

У меня не было ни времени, ни желания откупаться и добавлять себе лишних проблем, поэтому медиков, спасших нам жизни, пришлось убить, чтобы никто из них случайно не проболтался о том, что Дима выжил.

Почему я хотел скрыть данный факт, если спасение Титова автоматически гарантировало бы свободу Каролине? Во-первых, сначала я хотел поговорить с Титовым лично, прежде чем принимать решение: позволять ему жить или все-таки покончить с ним лично. А, во-вторых, никто, кроме Дениса и самой Кары, не знает, что в Диму стреляла она. В случае необходимости я взял бы всю вину на себя и черта с два Совет наказал бы меня.

После вчерашнего нападения мое желание уничтожить этих ублюдков вместе с Рябцевым, Беляевым и Дьяковым возросло в несколько раз. И я обязательно вернусь к своему плану, как только решу проблему с Титовым.

– Долго еще планируешь любоваться мной? – охрипшим голосом спрашивает пациент, открывая один здоровый глаз.

Я молча подхожу к подножью больничной койки и склоняю голову чуть набок, в который раз поражаясь тому, что вижу.

– Проглотил язык от моей неземной красоты? – усмехается придурок и закашливается, искажая побитое лицо в болезненной гримасе.

– Ты бы лучше так не напрягался, а поберег силы для разговора… Александр.

Еще несколько секунд, и от улыбки на лице северянина не остается и следа.

– Быстро ты, однако, выведал обо мне информацию.

– Быстро?

– Врач сказал, что я лежу тут только сутки.

– Верно, но ты вместе с троицей ублюдков портишь мне жизнь уже несколько месяцев и целых три дня прожил с моей сестрой под одной крышей, а я знать не знал о твоем существовании.

– М-м-м… Твоя сестра, – прикрывает глаза и