Я же спокойно продолжаю стоять и смотреть на четвертого ублюдка без единой эмоции на лице, хотя на деле не отказался бы от того, чтобы взять подушку, прижать ее к лицу Власова и наслаждаться его хрипами до тех пор, пока тот не задохнется.

Жаль, не могу. Пока. Не раньше, чем вытрясу из него важную информацию.

– Вижу, ты даже не отрицаешь, что все это время работал на Беляева, Рябцева и Дьякова.

Мне приходится дождаться, когда точная копия Димы прокашляется, наберется сил и ответит:

– Во-первых, не вижу смысла сейчас что-либо отрицать и скрывать имена тех, кто даже не подумает спасать меня. А, во-вторых… – он замолкает ненадолго, морщась то ли от боли, то ли от своих мыслей. – Я никогда ни за что не стал бы работать на кого-то из вас, тщеславных, зазнавшихся южан. Уж лучше сдохнуть. Мы с этими тремя сотрудничали, так как нашли общие цели, к которым хотели помочь друг другу прийти. Увы, твоя безумная сестра удивила. Сколько за ней наблюдал, думал, что таких дур еще надо поискать, но надо же: эта дура сумела чересчур быстро догадаться, что я не Дима, и испортила наш план убить тебя ее руками. Такая досада – не передать словами, – с тяжестью заявляет он, но саркастичный тон голоса говорит о том, что ему плевать на неудачу. – Мне казалось, я выучил ее достаточно хорошо, чтобы суметь обвести вокруг пальца и разыграть все так, чтобы она сама убила брата, с которым вечно воевала. Нужно будет потом поинтересоваться у Каролины, чем именно я себя выдал.

– Ты только через мой труп еще хоть раз подойдешь к моей сестре. К любой из них, – высекаю уверенно. – А тот факт, что после твоей «смерти» никто не стал доделывать твою работу, намекает мне на то, что местоположение моей лаборатории вам вряд ли известно. Твои слова были блефом.

– Мои слова были чистой правдой, и я в любой момент могу доказать тебе это, написав точные координаты. Я их выучил наизусть, – моментально опровергает Сан, вводя меня в замешательство, которое я никоим образом не проявляю.

– Тогда почему меня не убили?

– Потому что я не дурак, чтобы сливать ценную информацию, гарантирующую мне безопасность, трем напыщенным мужланам, которые не думают наперед и в жизни не придумали бы самостоятельно ни один вариант по устранению тебя. Они получат все пароли и координаты только в случае моей смерти. Настоящей смерти. Поэтому советую тебе хорошенько подумать, прежде чем принимать решение: убивать меня или нет. От этого зависит, получат ли Дьяков, Рябцев и Беляев волшебное автоматическое электронное письмо от меня.

Молчу, анализируя его слова, и быстро прихожу к выводу, что Димина копия не только внешностью схожа с Титовым, но и сообразительностью. Он подумал обо всем, в том числе о своей драгоценной жизни в случае, если их план не сработает. Что ж… Похвально. А также теперь понятно, почему эта троица столько лет сидела сложа руки и тут вдруг начала строить против меня козни. Причем так аккуратно и чисто, что мои люди никак не могли выйти на их следы. У них просто появился опытный стратег, который сумел составить несколько планов, чтобы в итоге убрать меня. К их сожалению, ни один не сработал. И не могу поверить, что последний план провалился благодаря Каре.

– У тебя неплохая защита для Юга, Гордеев, не могу не похвалить. Вряд ли на вашем архипелаге найдется хакер, способный взломать ее незаметно от тебя. Даже у меня на это ушел почти месяц, что, признаюсь, позорно для меня.

Молчу, скрывая внутреннее отторжение сравнения Юга с Севером, и откладываю в голове информацию о том, что Власов и есть тот самый гениальный программист, который сумел незаметно пролезть во все мои компьютерные системы и выудить оттуда все, что необходимо.

Это бесит в той же мере, что и восхищает. Но беседовать сейчас о его айти навыках не входит в мои планы. В приоритете другое.

– Где находится настоящий Титов?

Сан снова замолкает ненадолго, но на сей раз не для того, чтобы набраться сил, а чисто из-за желания потянуть резину и потрепать мне нервы. Но у него ничего выйдет. Я остаюсь спокойнее некуда.

– С чего ты решил, что я отвечу на этот вопрос? – наконец уточняет он, с кривой улыбкой глядя на меня. – Убивать ты меня вряд ли станешь.

– Ты прав. Не стану. Не в моих интересах.

– Тогда как заставишь говорить? Будешь мучить? Я, конечно, наслышан о твоей жестокости и виртуозных способах наказывать и выбивать из людей информацию, но поверь мне, твои методы для меня жалкие цветочки. Тебе даже в страшных снах не снилось то, как над людьми издеваются на Севере, и что мы, северяне, способны выдержать. Так что можешь приступать к пыткам прямо сейчас, я готов все вытерпеть даже в таком состоянии. Но не забудь, что для твоего драгоценного зятя и его скорбящего братца каждая минута может быть решающей. Хотя, я больше чем уверен, что ты уже опоздал. Они оба подохли от потери крови, обезвоживания или перегрева. Должен сказать, место, куда мы их поместили, сложно назвать курортом, – кривая ухмылка искажает его раненые губы, пока я в мыслях в красках представляю, как замочу этого урода самым зверским способом.

Просто не сейчас. Чуть позже. Когда получу от него все, что мне нужно.

– К чему столько слов и прыти, Власов? Не стоит тратить силы, их и так у тебя сейчас мало, – слабо улыбаюсь я и подхожу к пострадавшему ближе, глядя на него сверху-вниз. – Я не собираюсь тебя ни убивать, ни мучить. Уверен, мы сможем договориться миролюбивым путем.

– Дьявол Морена и мир? Что-то не вяжется, – прекратив улыбаться, с подозрением отмечает Власов.

Усмехаюсь. Тихо. Практически беззвучно.

А затем излагаю свой главный план на его счет, в котором изначально не было ни угроз, ни пыток. Ведь еще по пути сюда я знал, что ничего из этого не сработает на северянине, который много лет прожил в войне и которому нечего терять, кроме своей жизни. С такими закаленными кадрами жестокость не работает. А вот переговоры – другое дело. Они могут не только помочь превратить сильного, умного северного врага в союзника, но и ускорить процесс получения локации Димы.

Его нужно найти и спасти, во