И что-то мне подсказывает, что он собирается использовать это в своих интересах. Зажмуриваюсь и готовлюсь к чему-то. К чему угодно. Но когда проходят долгие минуты, наконец решаюсь приоткрыть один глаз.

Он стоит передо мной, и по его лицу ничего не понять, пока он смотрит на свою работу. Встретившись со мной взглядом, он ничего не говорит, но в животе у меня разливается что-то теплое и приятное.

Это может сработать, мурлычут мои инстинкты. Мы могли бы покорить весь мир вместе. Если бы я только могла заставить его подойти ко мне, хотя бы слегка склониться, я бы заставила этого мужчину есть с моей ладони. Я хочу его. Хочу нас.

Моргаю, пытаясь стряхнуть с себя чары, которыми он меня опутал. Это не работает.

Он медленно, методично, словно смахивая пыль с ценного трофея, проводит рукой по моему телу. Начинает с плеч, его руки такие горячие. Он спускается по моей спине к пояснице, пока не добирается до задницы. Я с одобрением смотрю на очертания его возбуждения, на его толстый член, натягивающий ткань штанов. Облизываю губы.

Затем он проводит руками по моим бедрам, вниз по икрам, до самых стоп.

— Какой у тебя режим тренировок? — спрашивает он, заставая меня врасплох. — Твое тело — само совершенство.

Его похвала согревает меня. Я этого не ожидала.

— Я правильно питаюсь. Бегаю для кардио. Плаваю при любой возможности. Тренируюсь с весом пять дней в неделю. Но, правда, mi querido jefe, это несправедливо. Вот я, обнаженная и выставленная напоказ, но могу только догадываться, что у тебя под одеждой.

Уголок его губ приподнимается.

Он подходит ко мне вплотную, его теплое дыхание щекочет кожу. Он обхватывает мою грудь ладонями и проводит большими пальцами по соскам. Я изо всех сил стараюсь сдержаться, но не могу полностью подавить одобрительный стон. Боже мой, как же приятно, когда тебя так трогают.

К счастью, я не против того, что веду себя как сумасшедшая. Большинство женщин, скорее всего, осудили бы себя за то, что жаждут прикосновений своего похитителя. А я? Я никогда в жизни не была так возбуждена.

Если бы Коля, наш наставник, был здесь, он бы предупредил меня, чтобы я был осторожен с этой девушкой. Она напоминает мне венерину мухоловку. Заманивает своим сладким, соблазнительным нектаром, но когда ничего не подозревающее насекомое садится на ловушку, она захлопывается, захватывая добычу, прежде чем высосать из нее жизнь. Она потрясающая, самая красивая женщина, которую когда-либо видел, и все же инстинкт кричит мне, что нужно развернуться и бежать в противоположном направлении.

Коля не просто тренировал нас физически, показывая, как усовершенствовать свое тело, чтобы оно стало таким же мощным инструментом, как оружие; он также научил нас психологической устойчивости. Честно говоря, эта тренировка оказалась гораздо полезнее физической. Любой болван может научить тебя качаться, с помощью макронутриентов и белка. Этот парень научил нас упорству.

Я хорошо применял его уроки, и сейчас мне придется это сделать на практике. Потому что неважно, что ее глаза похожи на расплавленный шоколад, теплые и чувственные во всех смыслах, обрамленные длинными густыми черными ресницами. Неважно, что она так красива, что у меня щемит сердце, — из-за таких женщин мужчины теряют веру, а из-за такого тела они готовы продать душу дьяволу.

Неважно, что Изабелла Моралес — это похоть и грех, завернутые в бант. Я сломаю эту женщину, даже если это меня убьет.

Должен.

До сих пор она благосклонно относилась к грубому обращению, так что, скорее всего, это не сработает. Но попробовать все же стоит.

Она подвешена с поднятыми над головой руками, открывая мне потрясающий вид на ее стройную, но рельефную спину и упругую круглую задницу, которую мне хочется лизать, кусать и трахать до тех пор, пока она не закричит. Подтянутые, загорелые ноги, с женственной притягательностью. И это только вид сзади.

Черт.

Я не нашел при ней никаких жучков, даже устройства слежения. Это меня действительно озадачивает. Я не могу поверить, что LSD позволили женщине ее статуса и красоты скрыться из виду. Наверняка кто-то скоро начнет ее искать.

Или нет?

Но нет. На ее телефоне нет отслеживающих устройств. При ней ничего нет. И хотя Изабелла хорошо владеет собой, она не смогла скрыть вспышку боли, которая отразилась на ее лице, когда Алекс сказал что-то о том, что ее семье все равно, где она.

Она независимая женщина, но в ее броне есть бреши... Я намерен этим воспользоваться.

На всякий случай еще раз провожу по ней сканером, который оставил мне Алекс, но она ничего не скрывает.

Теперь, когда с этим покончено, я могу перейти к более важным и интересным вещам. Сначала попробую запугать ее физически. Это самый простой способ, и что-то мне подсказывает, что ей это может понравиться.

Обхожу ее, разглядывая все. Затвердевшие соски и то, как она прикусывает губу, когда я дышу на нее. Я обхватываю ее задницу своей большой ладонью, удерживая на месте. Наблюдаю, как она сглатывает, и ее зрачки расширяются.

Так легко ее возбудить. Если бы получить от нее информацию было так же просто.

Может, она правда ничего не знает, но я в этом сомневаюсь.

В чем ее слабость? Как же мне ее сломить?

Встаю позади нее и медленно тянусь к пряжке ремня. Я помню, как он смотрелся между ее зубов.

Интересно, ее когда-нибудь пороли? Если бы я собирался ее отшлепать, то сделал бы это рукой. Но я здесь не для того, чтобы возбуждать ее или себя, если уж на то пошло.

Интересно, заставит ли это ее заговорить или возбудит? Может, разозлит. А может, и то, и другое.

К тому времени, как ремень проходит через петли, я уже чертовски возбужден. Стараюсь не торопиться, чтобы она услышала звук, как расстегиваю ремень и шорох, с которым вытаскиваю из петель.

Сворачиваю его и сжимаю пряжку в кулаке.

— Поехали, Изабелла. Расскажи, что знаешь.

Она пытается оглянуться через плечо, словно желая убедиться, что ее не подводят органы чувств.

— Я же сказала. Никто не знает, что я здесь. Мне больше нечего рассказать.

Не знаю, скажет ли она когда-нибудь правду. Она лжет