— С ними всё в порядке. Эйлани уехала до рассвета, — ответила я. — Она удивительная девушка.

— Напомнила мне тебя в юности, — он посмотрел на меня так тепло, что я почувствовала, как краснею.

Меня в молодости? Я была такой же решительной и умелой? Трудно поверить!

— Зачем ты это сделал, Анмир? — спросила я, не в силах больше сдерживаться. — Бросился под нож…

— Я не думал, — он попытался пожать плечами и поморщился от боли. — Просто увидел опасность для сына и… действовал.

— Ты изменился, — сказала я, рассматривая его лицо, как будто видела впервые.

— К лучшему? — в его глазах мелькнула надежда, робкая и трогательная.

— Да, — ответила я и неожиданно для себя коснулась его руки. — К лучшему.

Его пальцы сжали мои, и мы просто сидели так, глядя друг на друга, как два человека, которые заново знакомятся после долгой разлуки.

И тут в дверь постучали!

— Сестра! — в комнату ворвался Вериан со своей неизменной энергией небольшого урагана. — Я примчался, как только получил известие о нападении!

Он остановился как вкопанный, увидев наши сцепленные руки, и медленно приподнял бровь с выражением кота, который поймал особенно жирную мышь.

— О, вижу, я не вовремя? — в его голосе звучало такое плохо скрываемое злорадство, что я готова была провалиться сквозь землю.

— Нет-нет! — я быстро отдёрнула руку, но знала, что краска заливает моё лицо, как восход солнца заливает небо. — Мы просто… то есть, он ранен, и я…

— Конечно, конечно, — Вериан кивал с видом человека, который прекрасно понимает ситуацию. — Медицинская помощь. Сестринский уход.

Он подошёл к кровати:

— Как ты, зять? — спросил он с такой издевательской интонацией, что я готова была его придушить. — Слышал, ты герой дня.

Зять! Он назвал его зятем!

А мы даже ещё не… то есть, мы больше не… ох, какая путаница!

— Просто сделал то, что должен был, — Анмир попытался приподняться и поморщился от боли.

— Лежи спокойно, — я мягко удержала его за плечо. — Тебе нужен отдых.

— Ты останешься со мной? — спросил он, и в его голосе звучала такая детская уязвимость, что моё сердце сжалось.

Я посмотрела на него — этого гордого мужчину, который стал таким беззащитным, — и поняла, что не могу ответить “нет”.

— Да, — сказала я. — Я буду рядом.

Вериан тихо направился к двери, но у порога обернулся с улыбкой, которая говорила: “Я всё понял, сестрица”.

— Похоже, драконья удача возвращается, — произнёс он негромко, — но совсем иным путём…

Рассвет застал меня дремлющей в кресле у постели Анмира, свернувшейся, как кошка в неудобной позе. Шея затекла, спина болела, но я не могла заставить себя уйти. Три дня и три ночи я сидела здесь, слушая его прерывистое дыхание и молясь всем богам, чтобы он выжил.

Когда я почувствовала на себе взгляд, то подняла голову и встретилась глазами с Анмиром. Он смотрел на меня с такой нежностью, что у меня перехватило дыхание. В его глазах не было ни боли, ни слабости — только тепло, которое я помнила с нашей молодости.

— Ты не должен меня рассматривать, — прошептала я, поправляя растрёпанные волосы. — Я выгляжу ужасно.

— Ты выглядишь прекрасно, — тихо ответил он, стараясь не шевелиться. — Как ангел-хранитель.

В этот момент дверь тихо скрипнула, и в комнату вошёл Вериан. Увидев, что Анмир очнулся, он улыбнулся:

— Наконец-то проснулся.

Я вздрогнула от неожиданности и быстро выпрямилась в кресле:

— Я не спала, просто… задумалась.

— Конечно, — Вериан не скрывал усмешки. — Ты не отходила от него три дня.

— Три дня? — Анмир с изумлением посмотрел на меня.

Я почувствовала, как краска заливает мои щёки.

— У тебя был жар, — смущённо пробормотала я, поправляя волосы. — Рана воспалилась. Лекарь боялся, что…

Я не смогла закончить. Воспоминания о тех ужасных часах, когда он метался в бреду, а я прикладывала холодные компрессы к его пылающему лбу, заставили меня содрогнуться.

— И всё это время ты была здесь? — в голосе Анмира звучали изумление и благодарность.

— Кто-то же должен был следить, чтобы ты не умер, — я попыталась говорить строго, но голос предательски дрожал.

Вериан подошёл к кровати.

— Должен признать, я недооценил тебя, — сказал он, внимательно осматривая повязку на груди пациента.

— В каком смысле? — Анмир поморщился от боли.

— Когда ты вернулся, я был уверен, что это очередная манипуляция. Попытка вернуть удачу через Телиану.

Анмир закрыл глаза, словно ему было больно не от раны, а от этих слов.

— Так и было… вначале, — честно признался он.

Я почувствовала, как что-то сжалось в груди. Даже сейчас, когда он лежал при смерти, он не мог солгать мне.

— А теперь? — спросила я, внимательно глядя на его лицо.

Анмир открыл глаза и посмотрел прямо на меня:

— Теперь я хочу только одного — исправить хотя бы часть того, что разрушил.

В дверь постучали, и в комнату ворвался Илиран:

— Отец! Ты очнулся!

Он бросился к кровати с таким облегчением на лице, что у меня защипало в глазах. Мой сын провёл эти три дня в не меньшем отчаянии, чем я.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, хватая руку отца.

— Как будто меня проткнули насквозь, — Анмир слабо попытался пошутить.

— Почти так и было, — серьёзно ответил Илиран. — Ты спас мне жизнь.

— Любой отец поступил бы